Азовские походы как первый личный боевой опыт стали для Петра свидетельством того, что для борьбы с Турцией необходим сильный флот на Черном море, что русские войска, даже те отборные, лучше других обученные войсковые части, с которыми царь совершил поход под Азов, отнюдь не представляют той надежной вооруженной силы, с которой можно приступить к выполнению широких замыслов царя в области внешней политики. Азовские походы ярко подчеркнули недостатки войск старого строя. Разношерстная поместная конница, отягченная неуклюжим громоздким обозом, помышляла не столько о лихих атаках, сколько о скорейшем окончании тягостного похода, о возвращении к повседневной мирной жизни, к покинутым вотчинам и поместьям. Обленившиеся, распущенные стрельцы, привыкшие играть видную роль в городах, погрязшие в промыслах и торговых делах, не могли, конечно, проявить активности, необходимой при завоевательных стремлениях.
Пришлось подумать о создании надежных постоянных войск. Прежде чем создать по западноевропейскому образцу регулярную армию, царь желает лично познакомиться с западноевропейскими порядками. В просвещенные страны Запада отправляется «великое посольство» для подтверждения прежней дружбы и любви и для заключения союза против турок. В составе посольства царь отправляется в чужие края под скромным именем «Преображенского полка урядника Петра Михайлова».
Путешествие Петра по Европе имело огромное значение в смысле личного усовершенствования его в различных отраслях познаний и чревато было последствиями по насаждению реформ в Московском царстве. Полтора года пребывания в просвещенных странах приобщили царя к европейской культуре и научили его многому полезному.
Во время путешествия предметом особо заботливого изучения для царя было военное и морское дело. В Курляндии от польско-литовских войск он выносит неблагоприятное впечатление. В Кёнигсберге царь изучает артиллерийское дело, изумляя специалистов своими способностями. На верфях Саардама и Амстердама он собственноручно постигает практическую часть кораблестроения, а в Англии основательно изучает теорию постройки судов. В Вене царь знакомится с организацией военного дела на примере имперских войск.
Стрелецкий бунт 1698 г. прерывает намеченное путешествие царя в Италию. Петр спешит на родину, чтобы покончить с мятежниками. Попутно все же успевает ознакомиться еще и с родами сил саксонских войск.
По возвращении в Россию Петр немедленно приступает к устройству на новых началах регулярной армии. Деятельным помощником царя по созданию регулярных войск явился генерал Вейде, также ознакомившийся на практике с организацией западноевропейских армий.
Не желая вливать новое вино в старые мехи, Петр начинает великое дело уничтожением старого зла — стрелецкого войска. Стрельцы, а вместе с ними и ненадежные солдаты Белгородского разряда обращаются в крестьян. У царя возникает намерение содержать на полном иждивении государства 60 тысяч человек пехоты.
Нужный контингент людей должно было дать население страны. 8 ноября 1699 г. обнародован царский указ о первом рекрутском наборе. Так называемые «даточные» люди должны быть поставлены с определенного числа дворов (100 сох — один ратник). Принимались также и «охочие» люди с жалованьем по 11 рублей в год на полном казенном содержании.
Главная комиссия по набору рекрутов, формированию полков, их снабжению и подготовке учреждена была в селе Преображенском. Заведывание набором в отдаленных низовых городах на Волге возложено было на Репнина. Прием рекрутов начался с 1 декабря 1699 г. Рекрутов принимали на службу под непосредственным наблюдением царя. Всего было принято 32 тысячи человек. Люди поступили на укомплектование 27 пехотных и двух драгунских полков.
Русская армия (до Нарвского погрома) получила следующую организацию. Пехотный полк состоял из десяти рот, причем одна рота в некоторых полках была гренадерской, а девять фузилерных. Состав полка: три штаб-офицера, 35 обер-офицеров и 1200 строевых нижних чинов.
Вооружение пехоты составляли «фузея» (ружье) с багинетом и шпага. «Фузея» — 8-линейного калибра с кремневым замком, 14-фунтов[18]. Дальность стрельбы не превосходила 300 шагов; меткость была весьма ничтожна. За недостатком ружей часть пехоты была вооружена пиками. Капралы, сержанты, ефрейторы и нестроевые нижние чины были вооружены пиками и алебардами.
Обмундирование пехоты состояло из зеленого кафтана немецкого образца.
Первый устав — артикул — составлен был в 1698 г. генералом Вейде по немецкому образцу. Основным был строй пехоты, развернутый в шесть шеренг. Допускалось сдваивание рядов и шеренг. Ружейные приемы установлены были для заряжения и стрельбы, для отдания чести, для ношения ружья на походе и «положи мушкет» («составь»).
В составе драгунских полков было около 1000 человек. Каждый из них также делился на 10 рот. Вооружение драгун состояло из 12-фунтовых «фузей» без штыка. Для боя на коне — палаш и два пистолета. Мундир у драгун — синего сукна.
Особого устава для конницы первоначально создано не было. Драгуны руководствовались при обучении пехотным уставом. Основным строем конницы был развернутый строй в три шеренги. Допускалась стрельба с коня.
Все вновь сформированные части были сведены в три высшие тактические единицы — дивизии или генеральства. Во главе дивизий были поставлены начальники: Автомон Головин, Адам Вейде и Аникита Репнин. Командирами же частей первоначально были иноземцы, командовавшие раньше полками солдатского строя. Офицеры также были почти все иноземцы. Невозможность тщательной проверки познаний и определения нравственных качеств обусловливали прием в армию на офицерские места лиц, отнюдь не удовлетворявших даже самых скромных требований. Офицеры-иностранцы были настолько плохи, что начальники предпочитали обучать русских, чем пользоваться услугами иностранцев.
Простота организации, практичность и легкость усвоения военных уставных требований — вот отличительные черты нашей новой вооруженной силы.
Ввиду надвигающихся важных военных событий вновь сформированные войсковые части начинают спешно обучаться. По свидетельству современников, уже через три месяца после сформирования частей сказались положительные результаты в боевой подготовке войск. Заряжание и стрельба проделывались так же искусно, как в войсках Цезаря. Ружейные приемы, перестроения, движения совершались быстро. Однако все эти достоинства молодой петровской армии были исключительно внешними. Только слабая механическая связь едва лишь зарождалась в полках, укомплектованных рекрутами, когда этим полкам впервые пришлось столкнуться на поле брани с образцовой шведской армией, имевшей двухвековой славный боевой опыт. Первое же столкновение обнаружило крупные недостатки наших войск. Выучка и боевой опыт врага дали ему решительный перевес. При трудных обстоятельствах на поле битвы, при осадах и штурмах пришлось молодой русской армии приобретать познания в военном искусстве и боевой опыт. Но мы увидим, с каким изумительным успехом в течение нескольких лет наша армия окрепла, закалилась и, наконец, превзошла по своим боевым свойствам образцовую шведскую армию.
Тяжелы были условия существования нашей регулярной армии в первые дни ее зарождения. Но эта тяжелая обстановка несомненно благотворно повлияла на ее дальнейшее развитие. Все изменения, вносимые в организацию и в боевое устройство, основаны были на настоящем боевом опыте и не являлись продуктом хитрых измышлений мирного времени.
Все отрицательные приемы естественно отпадали, едва лишь выяснялась их боевая непрактичность и неприспособленность к обстоятельствам военного времени. Ринувшись прямо из колыбели в огонь битв, наша армия после обширного опыта Великой Северной войны вышла закаленной, сплоченной духовно, вполне рационально подготовленной в боевых отношениях. Пройденная школа была весьма поучительна.
Политическая обстановка ♦ Нарвская операция.
Политическая обстановка. Отправившись в Западную Европу с твердым намерением склонить европейских государей к борьбе с Турцией, Петр, познакомившись с действительными политическими отношениями держав, усвоил себе вместо утопических надежд на изгнание из Европы турок весьма рациональный план борьбы с могущественной Швецией за обладание восточным побережьем Балтийского моря, утраченным Московским царством в период внутренних междоусобий.
Сама мысль о борьбе со Швецией впервые внушена была Петру курфюрстом Бранденбургским Фридрихом во время пребывания царя в Пруссии.
По возвращении «великого посольства» на родину Петр, встретившись с польским королем Августом, получает предложение вступить в союз с Данией и Польшей для совместной борьбы со Швецией с целью лишить последнюю преобладания на Балтийском море. Это предложение было очень заманчивым, а обстановка предстоящей борьбы казалась столь благоприятной, что Петр сразу же согласился. Правда, задача была не из легких. Для осуществления своих намерений союзникам предстояло вступить в борьбу с наиболее могущественной и самой воинственной державой в Европе. Два века тому назад Швеция, скромно приютившаяся ныне в уголке Европы на Скандинавском полуострове, была грозой соседних стран. Польша и немецкие государства не раз видели в пределах своих границ стройные полки победоносной шведской армии.
