На тормозной площадке хвостового вагона
Как только майор Ершов узнал от Шатрова, что поезд заминирован, он тотчас же подумал о Темирбеке и, не теряя времени, торопливо побежал к хвостовому вагону. Тревожила его и судьба Малиновкина. Темирбеку ведь не стоило большого труда перехитрить молодого, неопытного контрразведчика, и, кто знает, жив ли, теперь лейтенант?
Ершов добежал лишь до середины состава, когда поезд уже тронулся в обратный путь. У одной из тормозных площадок майор почти столкнулся с недоумевающим стрелком охраны. Спросив у него, не видел ли он Малиновкина, майор приказал ему и другим стрелкам покинуть поезд.
Но вот и хвостовой вагон, катившийся теперь в голове поезда. Запыхавшись, Ершов уже из последних сил вспрыгнул на тормозную площадку. Как он и предполагал-ни Малиновкина, ни Темирбека здесь не было. Он не обнаружил никаких следов борьбы или поспешного бегства. Лишь под маленькой скамеечкой стоял небольшой, окованный железом сундучок, какие обычно берут с собой в дорогу поездные бригады.
Но что же случилось с Малиновкиным? Куда исчез Темирбек? Спрыгнули они с поезда в пути или остались в Курганче? Связано ли их исчезновение с угрозой, нависшей над поездом, или вызвано иными причинами? Все это было пока неясно, но какая-то связь всех этих событий казалась несомненной. Разве не мог Темирбек, выполняя задание Жанбаева, заминировать поезд? Малиновкин помешал ему осуществить этот план, и Темирбек, наверно, постарался избавиться от него...
Но как же диверсанты заминировали поезд? Едва ли их устраивал взрыв в пути. Скорее всего они рассчитывали на взрыв эшелона в Большом Кургане. Ершову было известно, что станция эта забита составами с лесом, бензином, а может быть, даже и взрывчатыми веществами, широко применявшимися на строительстве дороги. Бараки рабочих, размещенные у самой станции, при взрыве должны были неминуемо пострадать. Конечно же, взрыв поезда на самой станции Большой Курган и был главной целью Жанбаева.
Но как он должен был рассчитать время? Ни ему, ни Темирбеку не было известно, когда поезд прибудет в Большой Курган. Враги могли ориентироваться лишь на какое-то средневозможное время. Расчет мог сделать Аскар Джандербеков, которому, как начальнику кондукторских бригад, было хорошо известно движение служебных поездов на участке Перевальск - Большой Курган.
Шатров привел свой поезд из Перевальска в Большой Курган почти без остановок, но такие рейсы были исключением. Значит, и взрыватель враги установили на время несколько большее, чем то, которое фактически было затрачено Шатровым. Вот почему поезд пока не взорвался. Но ведь он мог взорваться с минуты на минуту!
Где же все-таки эта проклятая мина замедленного действия?
Ершов еще раз осмотрел тормозную площадку, и тут снова внимание его привлек сундучок Темирбека. Осторожно выдвинув его из-под скамейки, майор заметил очень сложный замок в его петлях.
"А что, если мина замедленного действия в этом сундучке?" - подумал он, невольно вздрогнув всем телом.
Прижав ухо к его крышке, Ершов прислушался, но не уловил ни одного звука, так как шум колес поезда заглушал, видимо, тиканье часового механизма внутри сундучка.
Нужно было немедленно открыть замок, но чем? Ершов ощупал карманы-в них не было ничего подходящего, кроме перочинного ножа. Открыв нож, Ершов просунул лезвие в дужку одной из петель. Упругая сталь ножа слегка прогнулась, но и дужка начала медленно сворачиваться в сторону. Нужно было бы посильнее нажать на нее, но Ершов боялся шевелить сундучок, чтобы не потревожить мину.
Наконец, перекрученная несколько раз, железная петля отскочила. Майор затаив дыхание осторожно открыл крышку и тотчас же увидел коричневый грибообразный предмет, торчавший из деревянной коробки, вложенной в сундучок. Не могло быть сомнения, что это взрыватель мины замедленного действия. В коробке же, из которой он торчал, находилась, очевидно, взрывчатка.
Ершов торопливым движением вытер выступивший на лбу холодный пот и опустился перед сундучком на корточки. За время работы в разведке и контрразведке он изучил множество систем различных мин замедленного действия и своих, отечественных, и иностранных. Взрыватель, который был теперь перед Ершовым, несколько напоминал немецкий часовой взрыватель "Feder-504" с заводом на двадцать одни сутки, но механизм его был незнакомой конструкции.
Первой мыслью Ершова было схватить сундучок с этой миной и сбросить с поезда. Но он тут же сообразил, что избежать детонации, если мина взорвется, не удастся.
Поезд между тем развил довольно значительную скорость, и телеграфные столбы, по бокам тормозной площадки мелькали все чаще и чаще. Но Ершов уже ни на что не обращал внимания-все мысли и чувства его были сосредоточены только на мине. Продолжая изучать ее, он заметил вскоре на верхней части корпуса взрывателя смотровое окошко. Через застекленное отверстие его было видно колесико балансного маятника и установочный диск с красными делениями и цифрами. Нетрудно было сообразить, что цифры на дуге диска означают часы, а деления между ними - минуты.
Не дотрагиваясь до мины, Ершов торопливо принялся осматривать ее взрыватель со всех сторон. В самой верхней его части, в центре широкого ободка с рубчиками накатки, он вскоре заметил головку с красными черточками делений и цифрами от единицы до двадцати четырех. Как и в смотровом окошке, здесь находился красный треугольник. Угол его совмещался с цифрой "3". Если это было заданное время замедления механизма взрывателя, значит, до взрыва оставалось всего четверть часа. Эти пятнадцать минут составляли совсем короткий промежуток, но Ершов все же вздохнул с некоторым облегчением. Вынув платок из кармана, он вытер им лицо, мокрое от пота, и впервые осмотрелся по сторонам.
С тормозной площадки хвостового вагона была видна холмистая местность с низкорослым кустарником, подступавшим почти к самому полотну железной дороги. Выжженный солнцем и припудренный пылью балластного песка кустарник казался неживым, окаменевшим. Зато многочисленные холмы, тесно прижавшиеся друг к другу, в легком мареве утреннего тумана представлялись Ершову свернувшимися в клубок, спящими животными.
Нужно было торопиться, так как с каждой минутой механизм взрывателя становился все более чувствительным к сотрясению. Но где же предохранитель взрывателя? Ершов знал, что при обезвреживании мин замедленного действия необходимо прежде всего остановить часовой механизм. В немецком взрывателе "Feder-504" это делалось просто: нижнее подвижное кольцо на уширенной части его корпуса перемещалось несколько вправо.
Есть ли тут такое кольцо?
Ершов еще раз осмотрел корпус взрывателя. Вот чуть пониже верхнего заводного ободка видны рубчики второго, поменьше размером. Может быть, поворот именно этого ободка остановит часовой механизм?
Ершов осторожно дотронулся до корпуса взрывателя, но тотчас же отдернул руку. А что, если это не то кольцо и поворот его только ускорит взрыв?..
Поглощенный тревожными мыслями, майор не почувствовал, что поезд стал постепенно уменьшать скорость. Он заметил это лишь тогда, когда эшелон совсем остановился. Рисковать теперь было не к чему. Майор мгновенно выпрямился, почувствовав, как от неудобного сидения на корточках закололо ноги тысячью иголок.
Сундучок Темирбека был теперь у него в руках. Нужно спуститься поскорее с тормозной площадки на железнодорожное полотно, а ноги стали будто чужими... Но вот он ступил наконец на зыбкий песок дорожного балласта. А еще несколько секунд спустя сундучок Темирбека находился уже за кюветом, и взрыв его не угрожал теперь даже полотну железной дороги.
Вот тут-то и увидел майор Ершов, как, отцепив паровоз от состава, бежит к паровозной будке помощник Шатрова Федор Рябов. И майор, теперь уже совсем легко, почти как в детстве, побежал к нему по обочине дорожного полотна, оглашая воздух радостным криком;
- Рябов! Шатров!..
Спасибо вам, дорогие!..
Сообщив дежурному по станции о замысле Шатрова, Ольга снова вернулась к входному семафору, не отдавая себе отчета, зачем она это делает. Она чувствовала неприятную, томящую слабость во всем теле и, отойдя немного в сторону от рельсов, медленно опустилась на обочину железнодорожного полотна.
Где-то там, за холмами, похожими на верблюжьи горбы, человек, который, как она чувствовала теперь, был для нее самым дорогим на свете, угонял прочь от стройки, от людей, проживающих здесь, от нее, Ольги, смертоносный груз взрывчатки, каждое мгновение готовой взлететь на воздух и превратить в пепел поезд и все живое вокруг на десятки метров.
Ольга сидела несколько минут с плотно закрытыми глазами, а когда открыла их, все расплылось вокруг от слез. Никогда еще не было ей так тяжело и страшно... Поднявшись с насыпи, Ольга решила вернуться на станцию... Но тут вдруг за холмом, на который она так упорно смотрела, раздался сначала чуть слышный, а затем все более крепнущий, почти торжественный звук паровозного свистка.
