Таким образом, к VIII в. в Италии образуются два учреждения — папство и городская милиция, которые заключали в себе готовые элементы для борьбы с Византией, для которых намечаются новые исторические факторы, подготовленные предыдущим периодом.
Глава V
Западные границы империи
Лангобарды до конца VII в.
Есть мнение, что императорский наместник в Италии Нарсес пригласил в Италию лангобардцев, чтобы отомстить двору за несправедливое к нему недоверие. Нет нужды прибегать к подобному объяснению итальянских событий. Сношения лангобардов с империей начались гораздо ранее, т. к. лангобардские наемники служили в имперском войске и принимали даже участие в порабощении Италии. Побывав в прекрасной стране и ознакомившись с призрачным военным могуществом империи, лангобарды и без прямого приглашения Нарсеса могли прийти к мысли о возможности поселения в Италии. В 568 г. на место отозванного Нарсеса прибыл в Италию префект Лонгин; он вступал в Равенну, когда лангобарды начали завоевание Северной Италии под предводительством славного в предании по своим военным подвигам Албоина.
В высшей степени любопытное обстоятельство, что лангобарды при своем вторжении в Северную Италию не встретили значительных препятствий; только за стенами укрепленных городов, которых брать лангобарды не были в состоянии, спасалось сельское население от варварского нашествия. Поэтому занятие Италии направлялось узкой полосой, сначала по долине р. По, потом, минуя Равенну, к юго-западу. Рим и Неаполь остались под властью Византии, в Средней Италии главным опорным пунктом их власти было Сполето, а на юге — Беневент. Первыми городами, захваченными лангобардами, были Фриуль (Forum Julii) и несколько южней Аквилея. Успехи завоевания ничем не нарушались, и уже летом 569 г. Албоин взял важный город будущей Ломбардии, Милан, и в то же время начал осаду Павии, которая оказала самое упорное сопротивление и сдалась лишь через три года. Здесь лангобардские короли основали свою столицу.
В 572 г. Албоин был убит по проискам жены своей, королевы Розамунды, происходившей из королевского рода Гепидов и взятой лангобардами в плен. Предводители дружин и начальники родов, которых было более 30, избрали в короли герцога Клефа, но и он правил не больше полутора лет и в 574 г. погиб от руки убийцы. Затем более 10 лет у лангобардов было бескоролевье; в течение этого времени особенно выразились слабые стороны государственного устройства этого народа. Отдельные герцоги желали править самостоятельно, не повинуясь центральной власти; образованные ими герцогства не имели между собой связи и имели вид самостоятельных владений. Десятилетие от смерти Клефа до избрания в короли Автари было чрезвычайно благоприятным для Византии периодом, чтобы задержать движение лангобардов. Хотя империя не воспользовалась этим временем, но все же период бескоролевья оказал вредное влияние на устройство лангобардов в завоеванной стране. Каждый герцог заботился о собственных выгодах и обогащении на счет подчиненного населения, общегосударственная идея отсутствовала, и преобладали сепаратные стремления. При таких условиях не могло быть общего движения против сильнейших центров византийской власти на полуострове. Правда, герцог Беневентский угрожал Неаполю, Сполетский — Риму, из Павии делали демонстрации против Равенны, но каждый из этих городов, будучи в состоянии померяться силами с отдельным герцогством, не устоял бы против соединенных сил всех лангобардов. Несмотря на благоприятные условия, империя не предприняла действительных мер к освобождению Италии и дала лангобардам время пережить бескоролевье и сознать необходимость принятия таких мер, которые обеспечивали бы им спокойствие в будущем.
По смерти Клефа 35 герцогов оказались во главе городов и территорий, захваченных лангобардами1, за исключением Сполето и Беневента, которые еще оставались под властью Византии. В 584 г. ввиду грозящей опасности с севера от франков избран был королем сын Клефа Автари, причем герцоги поступились в пользу короля некоторыми правами и пожертвовали на содержание королевского двора часть своих земель.
Теперь посмотрим на отношения империи к событиям, происходившим в Италии. В первые годы движения лангобардов Византия не имела в Италии такого главнокомандующего, каковы были Велисарий или Нарсес. Представителем империи в 567 г. был префект Лонгин, который не вел оборонительной войны, по всей вероятности, потому, что не имел для того военных средств. Тяжелое положение, в котором находилась империя вследствие набегов аваров и по случаю войны с персами, до известной степени объясняет беззащитное положение западной границы, хотя не может оправдывать громадной ошибки, допущенной византийским правительством почти добровольной уступкой такой важной провинции лангобардам. Ошибка скоро была сознана, что видно в принятии исключительных мер к охранению византийского господства в Италии. Ближайшим следствием нового порядка вещей, установившегося на полуострове, было не только полное разобщение ее частей, но и отделение ее городов от всяких сношений с органами византийской власти в Равенне. Рим по целым годам не мог сноситься по своим делам с правительством, и все, что оставалось в Средней и Южной Италии свободным от лангобардов, по необходимости стало тянуть более к Риму, чем к Византии.
Империя хотя и поздно, но поняла ошибку и пыталась поправить дело устройством нового и оригинального органа власти в Италии. Мы говорим об экзархате. Происхождение экзархата не может быть с точностью определено. Во главе провинции после Лонгина и Бадуария (575–577), которые имели звание префекта, некоторое время не было особо назначенного лица. Из Рима было снаряжено посольство в Константинополь с просьбой о помощи, но император Тиверий, ссылаясь на недостаток войска и денег, отказал в посылке военного отряда и ограничился переговорами с франкским королем, который обещал сделать на лангобардов нападение с севера. Лишь по истечении двух лет, т. е. в 579 г., отправлен был из Константинополя специальный военный отряд под предводительством особого военного начальника с широкими полномочиями, которому были подчинены небольшие гарнизоны, рассеянные по городам Италии. Следует думать, что к этому времени относится появление экзархата2.
Первое упоминание об экзархе находим от 584 г. в письме папы Пелагия II к своему апокрисиарию в Константинополе, диакону Григорию, будущему знаменитому папе того же имени. Письмо рисует так живо тогдашнее положение дел в Италии, что его можно привести сполна3. Представитель папы завязал в Константинополе сношения при дворе и между высшими сановниками, пользовался покровительством императрицы Константины и Маврикия, будущего императора. Благодаря его влиянию заключено было трехлетнее перемирие с лангобардами, для чего представитель императора вступил в переговоры с королем Автари. Но перемирие скоро было нарушено, и Пелагий сообщает своему уполномоченному следующее о происшествиях в Италии. «Мы отправляем к тебе с необходимыми известиями нотария Гонората вместе с епископом Себастианом, который, побывав в тех местах и в Равенне с патрицием Децием, может сообщить тебе обо всем по личным наблюдениям, дабы ты доложил императору, что найдешь возможным. Бедствия и страдания, причиняемые нам клятвопреступным лангобардским королем, никто не в состоянии выразить словами. Вместе с братом нашим Себастианом, который имеет сделать доклад императору о нуждах и опасностях, угрожающих всей Италии, постарайтесь всемерно принести нам облегчение, ибо государство (res publica) находится в таком отчаянном положении, что если Господь не вдохнет в сердце благочестивейшего императора, чтобы он присущее ему милосердие распространил на своих рабов и благоволил дать нам облегчение или в лице одного главнокомандующего (magister militum), или дуки, то мы окажемся в крайнем положении, ибо Римская область совсем лишена защиты. Экзарх же пишет, чтобы на него не возлагали никакой надежды, так как признается, что не в состоянии защищать и собственную область[11]. Итак, да внушит ему Господь мысль без замедления оказать нам помощь, прежде чем военная сила отвратительнейшего народа не захватит и те места, которые пока еще принадлежат империи».
Таким образом, в 584 г. был уже в Равенне генерал-губернатор с титулом экзарха, хотя положение дел в Италии нисколько от того не изменилось. Но т. к. дальнейшая история византийского господства в Италии стоит в связи с экзархатом, то здесь уместно будет остановить внимание на этом новом административном учреждении, которое не стоит, впрочем, совершенно одиноко в системе устройства провинций.
В лице экзарха следует видеть высший чин византийской администрации, большей частью в сане патрикия, который ввиду исключительных обстоятельств соединял в своих руках административную и судебную власть. Гражданская власть префекта претории, военная (magister militum) и судебная (judex) соединялись теперь в руках военной администрации, и во главе отдельных провинций стояли военные чины с титулом duces, а во главе всех военных округов поставлен патрикий с именем экзарха, ad regendam omnem Italiam. В качестве высшей власти в стране экзарх был облечен исключительными привилегиями по церковной, гражданской и военной администрации и занимал истинно царское положение, пользуясь неограниченными полномочиями. Занимаемый им в Равенне дворец имел наименование священного (sacrum palatium), как назывались только места царского пребывания; при посещении Рима ему устраивалась царская встреча: сенат, духовенство и народ в торжественной процессии выходили к нему навстречу за стены города4.
