Оборонительных…
А вот уж совсем «бесспорное» — для экс-Резуна — «доказательство» того, что в 1941 году не Гитлер собирался напасть (и напал!) на нас, а Сталин чуть не успел его опередить. Со ссылкой на некие «воспоминания композитора А. Александрова» «Суворов» сообщает, что «диктатор» якобы ещё в феврале 1941 года заказал Александрову песню «Вставай, страна огромная!».
Каково?
Александров — композитор, так как же Сталин мог ему заказать что-то конкретное по текстовому наполнению? Заказывать уж тогда надо было Василию Лебедеву-Кумачу, автору не мелодии, а текста. Но у Кумача (как отпетого «сталиниста», надо полагать) на сей счёт свидетельств не находится.
Как ещё один пример «добросовестности» Резуна я приведу, а потом прокомментирую цитату из одной из последних книг «Виктора Суворова» — «Беру свои слова обратно», где он, «р-р-раздраконив» маршала Жукова, сообщает:
«Итог дискуссии о роли Жукова под Сталинградом и на Курской дуге подвел главный маршал авиации Голованов: «Жуков не имеет прямого отношения (выделениемоё. — С.К.)к Сталинградской битве, и к битве на Курской дуге, и ко многим другим операциям» (Ф. Чуев. Солдаты империи, с. 314)».
Уж не знаю, что там написано в книге Феликса Чу-ева, но Резуну не мешало бы справиться в первоисточнике, например, в издании мемуаров А.Е. Голованова «Дальняя бомбардировочная…» (М.: Центрполиграф, 2007). И тогда Резун мог бы узнать подлинное мнение маршала Голованова и не вводить своих читателей в заблуждение так нагло и подло.
Александр Евгеньевич Голованов имел с Жуковым, как сам он признаётся, «не лучшие отношения». И, тем не менее, на страницах 579–580 своих мемуаров он пишет, что, когда Жуков стал заместителем Верховного Главнокомандующего, его (Жукова) способности в военном деле получили дальнейшее развитие. Далее Голованов пишет, что не имеет возможности перечислить всё, сделанное Жуковым на данном поприще, но замечает:
«Однако нужно сказать, что он (Г.К. Жуков. — С.К.) имеет прямое отношение (выделение моё. — С.К.) и к Сталинградской битве, и к битве на Курской дуге, и ко многим другим операциям»…
При этом Голованов сообщает, что был, пожалуй, единственным из маршалов, который посетил Георгия Константиновича после его снятия с поста министра обороны, чтобы показать, что уважение Голованова к полководческому таланту Жукова остаётся неизменным вне зависимости от того, является ли Жуков министром или просто гражданином Советского Союза.
Вот так наш Резун и режет правду-матку — режет без ножа.
Далее я на анализе конкретики мифов Резуна останавливаться не склонен, но предложу читателю два замечания по теме.
Первое… Сталин, планируя — по Резуну — превентивный удар по Рейху, почему-то до последнего дняотправлял в Рейх эшелоны и суда в рамках выполнения договорных поставок сырья и продовольствия, а Гитлер, не планируя — по Резуну — удара по России, к 22 июня 1941 года не имел в советских портах ни одного германского торгового судна.
Второе… Сталин, планируя — по Резуну — превентивный удар по Рейху, почему-то не распорядился заблаговременно уничтожить документацию советского посольства в Берлине, и для того, например, чтобы после начала войны шифровальщица легальной резидентуры НКГБ успела сжечь кодовые книги, сотруднику резидентуры Гукасову пришлось затеять жестокую драку с гестаповцами и быть ими избитым. При этом семьи советских дипломатов оставались в Берлине до начала войны, и их набралось в итоге на целый поезд, с мытарствами добравшийся в СССР очень нескоро.
А Гитлер, не планируя — по Резуну — удара по России, санкционировал заблаговременное уничтожение бумаг германского посольства в Москве, и над зданием посольства всюпоследнюю предвоенную неделю вился дым — там вовсю жгли документы. При этом в самом посольстве оставался минимальный служебный персонал, а семьи сотрудников посольства уже находились в Германии — якобы на отдыхе.
Увы, на Резуне-«Суворове» миф об агрессивном Сталине не закончился. Резун относил удар Сталина на июль 1941 года. А уже упоминавшийся мной Марк Солонин в последние годы сделал и более сенсационное «открытие»! Он утверждает, что в июне 1941 года Гитлер, «сам того не ожидая» (!), «упредил удар Сталина ровно на один день». Соответственно, книгу, где Солонин «обосновывает» это «своё» «открытие», он назвал «23 июня: «день М». Так миф о сорванном Гитлером превентивном ударе Сталина по Гитлеру получил новое подтверждение. Не так чтобы очень весомое — примерно в 600 килограммов (~ 0,6 кг умножить на 10 000 экземпляров тиража), но всё же…
Набор «аргументов» и фактов здесь использован вполне «джентльменский», но ведь и среди джентльменов попадаются шулеры… Попадаются они и среди историков, и книга Солонина, как и книги Резуна, в своих основных концепциях, конечно, шулерская, однако подробный, постраничный анализ её полутысячи страниц вылился бы в не менее чем тысячу страниц текста, и такой подвиг я совершать не намерен. Поэтому возьмём лишь один, вполне характерный, пассаж автора «23 июня» и кратко его проанализируем.
На странице 28-й Солонин сообщает о том, что в 1989 году печатный орган МО СССР «Военно-исторический журнал» в № 4 опубликовал данные по механизированным корпусам, развёрнутым перед войной в западных приграничных округах, и далее пишет:
«…Но стоило нескольким «историкам-любителям» обратить внимание образованной публики на то, что мехкорпусов в Красной Армии было, оказывается, больше, чем у немцев — танковых дивизий, стоило только этим «любителям» взять в руки исправный калькулятор и доложить читателям, что, например, войска Юго-Западного и Южного фронтов (не очень ясно, почему «фронтов», а не Киевского Особого и др. военных округов? — С.К.)имели на вооружении 5826 танков, а немецкая группа армий «Юг» — всего 728, стоило только некоторым, особенно разнузданным «фальсификаторам истории» вслух заявить, что 5826 больше 728… Что тут началось… Сколько крика, сколько претензий…» и т. д.
Ирония — вещь неплохая, однако в данном случае она ни к месту уже потому, что при оценке соотношения вооружений сторон кроме умения манипулировать с калькулятором необходимы и некоторые технические знания и учёт таких, например, технических понятий, как «наработка до отказа», «гарантийные сроки эксплуатации», «техническая надёжность», «физический износ», «моторесурс».
Это ведь всё надо учитывать, как и такие факторы, как боевая подготовка, владение личным составом техникой, наличие радиосвязи, реальный боевой опыт…
5826 действительно больше 728, причём в качественном отношении новые советские танки Т-34 и KB не имели себе равных не только в танковых войсках Рейха, но и всего мира. И к началу войны их было произведено примерно полторы тысячи первых и более полутысячи вторых. Однако прекрасно выглядящие сегодня в таблицах новейших монографий ТТХ (тактико-технические характеристики) этих танков и внушительные цифровые данные по их наличию у СССР к 22 июня 1941 года в реальном масштабе времени, то есть летом 1941 года, несколько портило наличие такой ничем не устраняемой до какого-то момента детали, как уже упоминавшаяся мной «наработка до отказа», и прочих подобных деталей.
Изливать накопившуюся злобу на Сталина проще, чем освоить хотя бы азы теории надёжности, но без знания и понимания некоторых моментов рассуждать о некоторых вещах невозможно. Точнее, можно, но — безграмотно, невежественно и поверхностно. Поэтому — немного теории…
В соответствии с межгосударственным ГОСТом (Государственным стандартом) 27.002-89 «Надёжность в технике. Основные понятия. Термины и определения» надёжность — это «свойство объекта сохранять во времени в установленных пределах значения всех параметров, характеризующих способность выполнять требуемые функции в заданных режимах и условиях применения, технического обслуживания, хранения и транспортирования».
Проще говоря, надёжность обеспечена тогда, когда что-то работает безотказно и не преподносит никаких сюрпризов в виде, скажем, гусеницы танка, порвавшейся не в бою или через десятки часов эксплуатации, а при первом же выезде на учения.
Отказ же, в соответствии с ГОСТ 27.002-89 — это событие, заключающееся в нарушении работоспособногосостояния. При этом внезапный отказ — это «отказ, характеризующийся скачкообразным изменением значений одного или нескольких параметров объекта».
А наработка до отказа — это (я цитирую здесь и далее всё тот же ГОСТ) «продолжительность работы объекта от начала эксплуатации до возникновения первого отказа».
