Когда бомбардировка нашего правого крыла прекратилась и огонь поддерживался лишь англичанами, вступили в дело корабли неприятельской эскадры, но от этой бомбардировки они пострадали более, нежели крепостные верки.
Видя безуспешность морской атаки, союзники скоро прекратили бой и лишь англичане вели огонь на сухопутном фронте до наступления полной темноты. Убыль наша в день первого бомбардирования составила 1250 человек, союзники потеряли 868 человек. Напрасные жертвы осаждающих, не достигших серьезного результата, вселили уныние в их ряды и привели к сознанию, что только медленной осадой им удастся овладеть Севастополем.
Неудача союзников, напротив, подняла дух осажденных, увеличила их силы и желание отстоять кусок родной земли. Обращаясь к причинам неудачных действий французов, необходимо отметить, что сосредоточенное расположение батарей на Рудольфовой горе приводило к необходимости вести обстрел нашей позиции по расходящемуся вееру, тогда как нам приходилось вести огонь по ветру сходящемуся, что в смысле сосредоточения огня несравненно выгоднее.
Достигнутые же англичанами успехи объясняются тем, что действие их орудий с фронта сопровождалось огнем фланговым и частью даже тыльным.
Ночь с 5-го на 6-е была нами употреблена на исправление повреждений и на приведение в относительно оборонительное состояние бастиона № 3. А французы в эту ночь и день вывели участок первой параллели от Рудольфовой горы к капители 4-го бастиона, обнаружив тем свое намерение прибегнуть к правильной осаде. Рассвет 6-го принес нам новую бомбардировку бастионов № 3, 4 и Малахова кургана со стороны английских батарей. Потери 3-го бастиона вновь достигли 543 человек. Затем, начиная с 7 по 13 октября, ежедневно с нашей стороны в ответ на неприятельскую канонаду выпускалось от 10 до 12–14 тысяч снарядов.
Устройство траверсов и блиндажей, искусство опытных сигнальщиков, предупреждавших о летящих на укрепления снарядах, значительно уменьшили наши потери, достигшие за сутки в среднем 254 человека. Кроме того, громадную роль сыграло чрезвычайно удачное расположение новых батарей, строившихся под руководством Тотлебена. Едва союзники построят батарею, как за ночь Тотлебен выстраивал против нее две, и тем не давал им возможности приобрести перевеса в огне.
Не ограничивавшийся одной пассивной обороной, доблестный гарнизон Севастополя стал прибегать к вылазкам. Мешая неприятелю производить ночные работы, охотники, в большинстве случаев участвовавшие в этих опасных предприятиях, держали неприятеля в постоянном тревожном ожидании нападения. Активные наши выступления влияли прекрасно на дух защитников, и число желающих принять участие в вылазках росло. Так, в ночь с 8 на 9 октября нашим морякам удалось заклепать 7 французских орудий на Рудольфовой горе. В этой вылазке погибли славной смертью лейтенант Троицкий и князь Путятин.
На бастионе. С картины В. Маковского
В ночь на 10-е французы повели подступы против капители 4-го бастиона, редута Шварца и успели заложить участок 2-й параллели.
В первой половине октября наши силы достигли 65 тысяч человек и в самом недалеком будущем, с подходом 10-й и 11-й дивизий, должны были возрасти до 80–90 тысяч. К этому же времени численность союзников доходила до 70–85 тысяч человек. Если принять во внимание растянуто положение союзников и необходимость прикрывать осадные работы, то для нас являлось весьма выгодным предпринять наступление на базу англичан — Балаклаву — и тем поставить союзников в затруднительное положение. Гарнизон Балаклавы состоял из 3350 англичан и 1000 турок, последние занимали редуты (шесть), которые составляли внешнюю линию укреплений и были расположены на холмах, отделяющих Балаклавскую долину от долины Черной речки. Вторую линию укреплений, внутреннюю, составлял ряд батарей, соединенных траншеями.
П. С. Нахимов 5 октября на батарее. С картины И. Прянишникова
Для атаки Балаклавы был отряжен 16-тысячный отряд генерала Липранди, первоначально сосредоточившийся в Чоргуне.
Начатое в 6 часов русскими наступление, поддержанное канонадой, через час уже увенчалось взятием редутов, поспешно покинутых турецким гарнизоном. На выручку бежавшим туркам была устремлена конная бригада Скерлета, а затем и Кардигана. Дело свелось к кавалерийскому бою, в котором удачной фланговой атакой Еропкин со своим сводным уланским полком разбил английскую конницу.
Подход французских войск на выручку заставил генерала Липранди только удержать в своих руках редуты 1, 2 и 3 и, не двигаясь далее, тем самым прекратить сражение. Потери наши составили 550 человек, союзников — 598.
Значение боя было, конечно, главным образом моральное, поднявшее бодрое настроение в войсках. И только остается пожалеть, что эта операция была предпринята без достаточных для полного успеха сил, которые можно было сосредоточить, подождав подхода 10-й и 11-й дивизий. Тогда следовало одним могучим ударом лишить англичан их базы, к охране которой до сей поры они относились не столь внимательно.
Союзники, обеспокоенные Балаклавской операций, ослабили после нее бомбардировку Севастополя и сосредоточили все свое внимание на обеспечении промежуточной базы англичан. Обсервационный корпус пододвинулся к англичанам, 1-й французской дивизии приказано быть готовой оказать англичанам необходимое содействие.
Усиленные осадные работы французов пододвинули к 20 октября их траншеи до 100 сажен к 4-му бастиону, тогда как траншеи медленно действовавших англичан остановились в версте от бастиона № 3.
Осада Севастополя. Штурм 17–22 октября 1854 г.
22-го в состав Севастопольского гарнизона влилась 10-я дивизия. Полученные около этого времени сведения о предположенной в начале ноября атаке города вынудили князя Меншикова озаботиться подготовкой Севастополя к штурму и принятием необходимых мер на случай очищения города. С подошедшими частями 10-й и 11-й дивизий общее количество русских в Крыму достигло 90—100 тысяч человек, тогда как союзники насчитывали лишь 70 тысяч. Казалось, момент для действий назрел, и главнокомандующий решил перейти в наступление всеми силами.
Исходя из того что успешная атака неприятельского расположения может быть достигнута при одновременном нападении на правый фланг, центр, с целью его прорвать, и левый фланг, с целью приковать к месту расположенные там неприятельские силы, князь Меншиков распределил предназначенные для наступления войска следующим образом:
1) действующий отряд г. Севастополь — 29 батальонов, 1 казачья сотня, 38 орудий — всего 19 тысяч человек, под начальством генерал-лейтенанта Соймонова, должен был начать наступление из Килен-балки в 6 часов;
2) отряд с Инкерманской горы, генерал-лейтенант Павлова, силой в 20,5 батальона, 96 орудий, всего 16 тысяч человек, должен был выступить в 6 часов, восстановить Инкерманский мост и быстро следовать на соединение с генерал-лейтенантом Соймоновым. Общее руководство этими двумя отрядами возлагалось на генерала Данненберга;
3) Чоргунский отряд генерала князя Горчакова, силой в 16 батальонов, 52 эскадрона, 10 сотен, 88 орудий, всего 20 тысяч человек, имел назначение отвлекать внимание союзников и должен был овладеть одним из подъемов на Сапун-гору;
4) гарнизон — имел задачу содействовать наступлению огнем и в случае замешательства у неприятеля захватить батареи противника; для обеспечения от неприятеля Бахчисарайской дороги на Мекензиевой горе был оставлен отряд около 6 тысяч при 36 орудиях.
Отрядам генералов Соймонова[2] и Павлова предстояло наступать сперва по узкому, 350 сажен шириной, плато между долиной Черной речки и Килен-балки и далее к единственно доступному участку неприятельского расположения между вершинами Каменоломного оврага и другого, впадающего в Килен-балку. Дождь, сопровождающийся сильным ветром, испортил окончательно дороги, но помог скрытному сосредоточению наших войск к исходным пунктам, начавшемуся еще с 2 часов ночи. К 6 часам отряд генерал-лейтенанта Соймонова уже построился в версте от правого неприятельского фланга фронтом к 2-й английской дивизии генерала Лесси, расположение которой было обеспечено тремя весьма слабыми укреплениями.
При первых же выстрелах со стороны Килен-балки не ждавшая атаки дивизия Лесси (при 12 орудиях) стала в ружье, примкнув свой правый фланг к редуту № 1, а левый — к верховьям Килен-балки. С трудом преодолевая размокший грунт, расстреливаемые нарезным оружием англичан русские медленно, но безостановочно продвигались вперед. В течение часа вторая английская дивизия была значительно усилена и ко времени атаки достигла 12–13 тысяч человек.
