«12 марта 1944 г. под вечер нас, жителей города Жлобина, заставили собраться в течение получаса на станции Жлобин-Южная. Здесь немцы отобрали молодых и увели их. Загнав нас в теплушки, немцы наглухо закрыли двери. Куда нас везут, мы не знали, но все предчувствовали недоброе. Как потом оказалось, нас везли по Рудобелковской ветке и разгрузили под вечер 15 марта. Ночью по колено в липкой грязи нас погнали в лагерь. Из этого лагеря нас перегнали во второй. В дороге немцы били нас, отстававших расстреливали. Вот идет женщина с тремя детьми. Один малыш упал, немцы стреляют в него. Когда же мать и двое ее детей в ужасе оборачиваются, солдаты-звери поочередно стреляют и в них. Мать поднимает истошный крик, и этот крик обрывается выстрелом в упор. Идут мать и сын Бондаревы. Ребенок не выдержал утомительного пути и упал. Мать наклоняется над ним, она хочет утешить его словом, но ни сын, ни мать больше не встали, не увидели голубого неба — немцы застрелили их».
Лисовая А.И. из села Малецкая Рудня сообщила:
«В пути следования в лагерь группа усталых советских людей присела отдохнуть. Гестаповец, конвоировавший нас, натравил собак, которые сильно искусали Квитковскую и других».
«На моих глазах, — сообщил житель совхоза «Авангард» Буслов М.П., — была убита в лагере немцами гражданка Крек из деревни Михайловская — мать троих детей, за то, что вышла на несколько шагов за колючую проволоку, чтобы собрать сучья для костра».
Жительница деревни Ковальки Манько X.О. показала:
«Рядом с проволокой, которой был обнесен лагерь, были вырыты канавы, заполненные грязной болотной водой. В канавах валялось много разложившихся трупов. Воды для питья нам немцы не давали, мы вынуждены были брать ее из этих канав».
Житель села Гадуни Безнивец П.Н., содержавшийся в лагере, сообщил:
«Лагерь, в котором я находился, был обнесен колючей проволокой и заминирован. Заключенные, пытавшиеся выйти за пределы лагеря за водой или дровами, избивались и расстреливались. Так была убита мать 4 детей Мокряк П.А. из села Слобода, Домановичского района».
У заключенных в лагерях советских граждан немецко-фашистские захватчики отбирали носильные вещи и сохранившиеся ценности.
Щуляренко Л.Д. из деревни Давидовичи показала:
«В лагерь пришли 50 человек немецких солдат. В руках у них были палки. Они осматривали заключенных, у кого находили хорошую одежду или обувь, отбирали ее. Кто сопротивлялся, того избивали палками. Я сама видела, как немецкие солдаты стаскивали с женщин платки, пальто и обувь».
Умышленное распространение немецко-фашистскими палачами эпидемии сыпного тифа среди советского населения
На основании материалов указанной выше комиссии членом Чрезвычайной Государственной Комиссии академиком Трайниным И.П. и судебно-медицинской экспертной комиссией было произведено дополнительное расследование, которым было установлено, что немецкие военные власти преднамеренно, с целью распространения сыпного тифа, размещали сыпнотифозных больных вместе со здоровым населением, заключённым в концентрационные лагери у переднего края немецкой обороны. Сыпнотифозные больные свозились немцами в эти лагери из населенных пунктов Полесской, Минской, Гомельской и других областей Белорусской ССР.
Жительница деревни Заболотье Лабезникова М.Б., содержавшаяся в лагере, сообщила комиссии: «К нам в дом пришли немцы. Узнав, что я больна тифом, они в тот же день прислали двух солдат и на лошади отвезли меня в лагерь».
Шептунова О.А. из деревни Солоновое рассказала:
«Все население нашей деревни немцы согнали в деревню Воротынь, где было много больных сыпным тифом. Потом всех жителей деревни Воротынь вместе с больными отправили в концентрационный лагерь, находившийся в районе местечка Озаричи».
Освобожденная из лагеря Митрахович П.С., жительница села Ново-Белица, показала:
«Нас, больных сыпным тифом, повезли а район деревни Микуль-Городок, в лагерь, огороженный колючей проволокой».
Жительница местечка Новогрудок Гаврильчик 3.П. сообщила:
«В течение трех суток в лагерь привозили на машинах больных сыпным тифом, в результате чего многие здоровые, заключенные в лагере, заболели. В ночь с 15 на 16 марта умерло от сыпного тифа очень много заключенных».
Жительница деревни Пганцы Е. Душевская показала:
«Нас, больных сыпным тифом, немцы перевезли в лагерь из деревни Ковчицы, Паричского района. Мы знали, что можем заразить здоровых, просили немцев отделить нас от здоровых, но они не обратили никакого внимания».
Фашисты размещали в лагерях у переднего края обороны не только здоровых и больных, переведенных из пересылочных пунктов, но и специально завозили в них советских граждан, больных сыпным тифом, из больниц и лазаретов.
Больная Третьякова Н.П. из деревни Замощаны сообщила:
«Я заболела в средине февраля месяца, после чего была помещена в больницу деревни Лески. В больнице лежала на полу, не раздевалась. Никакого лечения не было. Потом меня из больницы немцы направили в концентрационный лагерь около деревни Дерт».
Широков Г.С., житель города Жлобина, показал:
«12 марта из Жлобинской больницы вывезли 200 человек больных сыпным тифом. Все больные были посланы в лагерь».
Романенко И.О. сообщил Комиссии:
«Находясь в заключении в концлагере, я видел большую группу жителей города Жлобина, больных тифом. Они лежали на мокрой земле, в грязи. Среди них были мертвые. Несколько человек, будучи в бреду, ползали по грязи. Врачей не было. Среди больных я видел граждан города Жлобина Щуклина и Гурскую. Они сообщили мне, что их, больных тифом, вывезли в лагерь из городской больницы».
Аналогичные показания дали комиссии бывшие заключенные концентрационных лагерей, советские граждане: Жданович Д.Г., Зайцева О.А., Русинович X.Т., Решотко Т.И., Анисимова М.Т., Дробеза И.Р., Новик Л.К., Верос П.Я., Коваленко А.Е., Бондаренко В.Ф., Давыденко М.В. и многие другие.
Таким образом, преднамеренный вывоз немцами тифозных больных в лагерь с целью распространения сыпнотифозной эпидемии среди советского населения неопровержимо доказан многочисленными показаниями советских граждан, которые были принудительно отправлены немецкими властями в концентрационные лагери на 5, 7, 8, 9-й день заболевания тифом.
Вот ряд документально установленных случаев такого рода, составляющих, однако, ничтожную часть всех зарегистрированных многочисленных фактов:
Болейко Е.П. из села Барбару была направлена в лагерь на седьмой день заболевания тифом, причем ее четверо детей: Николай 11 лет, Нина 9 лет, Любовь 7 лет, Василий 5 лет заболели уже по пути в лагерь. На 5—9-й день болезни тифом в лагерь были отправлены Крек из с.Слобода, Новик Л.К. из с.Юрки, Коваленко А.Е. из с.Ломовичи, Пархоменко А. из д.Замощаны, Решотко М.М. из с.Хомичи, Получь Н.Е. из д.Детбин, Голубь М.И. из с.Подветки, Крук Т.П. из с. Годуни, Евстратовская из с. Ковальки и многие другие.
В концентрационных лагерях заболели тифом: Земжецкая М.Д. из с.Буда, Романов И. из д.Белица, Венцов И. из с.Заполье, Белько П. из д.Волосовичи, Пощен М.З. из д.Порослище, Дроздова В.С. из д.Комадовка, Ящур А.М. из д.Иванище, Пацай М.И. из д.Гар, Дайнеко Ф.Д. из д.Пружилище, Козлова Т. из д.Новоселки, Шкутова Ф.С. из д.Годиновичи, Грыжкова А.С. из д.Радужа, Антоник Е. из д.Трельцы, Удот А. из д.Закеричи и многие другие.
Командование германской армии специально посылало в лагери у переднего края обороны своих агентов, которым было вменено в обязанность следить за распространением эпидемии сыпного тифа среди населения, а также среди частей Красной Армии.
Задержанный немецкий агент разведывательной группы 308 Расторгуев Ф. показал:
«11 марта 1944 г. я в сопровождении обер-лейтенанта немецкой армии — начальника группы 308 Керста был доставлен на автомашине на железнодорожную станцию, расположенную в 40—50 километрах южнее города Глуска. Вечером он сказал мне, что я на некоторое время посылаюсь в лагерь для гражданского населения, расположенный в 30 километрах от этой станции. Керст объяснил мне, что в этом лагере находится до 40 тысяч мирных советских граждан, из которых до 7 тысяч больных сыпным тифом, что в ближайшие 3—4 дня в этот лагерь будет брошено еще до 20 тысяч лиц гражданского населения. Здесь же мне сделали противотифозную прививку.
Задание, данное мне начальником группы 308, заключалось в следующем: прибыть в лагерь, находящийся западнее деревни Озаричи, и быть там, оставаясь незамеченным в массе. Мне надо было установить, что будут делать части Красной Армии с гражданским населением, когда лагери окажутся в распоряжении частей Красной Армии, куда направят женщин и детей, как поступят с больными. После того, как я выполню данное мне задание, я должен буду возвратиться на сторону немцев и сообщить о собранных мною сведениях».
