Маленькая эскадра под начальством француза Бродели направилась к реке де-ла-Гача. Здесь встретили корабль, нагруженный хлебом, взяли его и потом штурмовали город Ла-Ранхериа, недалеко от Картахены. Жители защищались храбро, но после десятичасовой битвы принуждены были уступить. Город был разграблен и, чтобы не быть сожженным, согласился на поставку огромного количества маиса, сбор которого требовал, однако, много времени, и пираты возвратились только после пятинедельного отсутствия. Морган считал их уже погибшими и придумывал новые планы для снабжения флота провиантом. Хлеб и маис были разделены на все суда, но прочая добыча, по приговору Моргана, осталась собственностью флибустьеров, ее завоевавших.
Наконец флот Моргана, величайший из всех, когда-либо появлявшихся под флагом флибустьера в Западном океане, был готов к отплытию. Он состоял из 37 кораблей, и все они были снабжены пушками. На адмиральском корабле было 32, на других по 20, 18, 16, на самом меньшем четыре пушки, кроме того запаслись множеством пороха, ядер, пуль и новоизобретенными пороховыми машинами. На флоте находилось 2000 морских солдат, не считая матросов и служителей. С такой силой можно было предпринять что-нибудь значительное. Действительно, Морган обнадежил флибустьеров, что они возвратятся домой с такими сокровищами, которые обогатят их на всю жизнь, но что, вместо доселе употреблявшейся системы нападения на места открытые, должно нападать преимущественно на места укрепленные: он знал из опыта, что где испанцы защищаются, там есть что взять.
Морган, поднявший на своем корабле королевский английский флаг, разделил флот на две эскадры, отличавшиеся одна от другой красным и белым флагом, и присвоил себе титул адмирала. Для другой эскадры он назначил вице-адмирала, принял присягу в верности, назначил сигналы и выбрал офицеров, из которых четверо получили также титул адмиралов, вследствие своевольного расширения полномочия, данного ямайкским губернатором флибустьеру Моргану. Кроме того, офицеры получили формальные патенты и каперские свидетельства следующего содержания: «Всеми способами поступать вражески с испанцами на море и суше, поскольку они суть отъявленные враги его государя, короля английского». Затем он созвал всех офицеров и уговорил подписать условие о разделе добычи. Сообразно с ним, Моргану отдавали сотую часть всей добычи и, кроме того, с каждых ста человек одну порцию, то есть такую часть, какая следовала отдельному флибустьеру. Каждый командир корабля получал, кроме своей доли, определявшейся суммою представленных им денег на вооружение корабля, провиант и проч., еще восемь порций добычи. Главному хирургу из общей массы, кроме определенного жалованья, выдавались 100 пиастров и каждому корабельному плотнику, кроме жалованья, сто же пиастров в подарок. При этом возвысили издавна водившиеся инвалидные деньги за увечья и назначили награды за все отличия в битвах и на штурмах.
Кончив все приготовления, Морган открыл флибустьерам план свой, который состоял в нападении на обширный и богатейший город Панаму, где он надеялся найти беспрестанно накопляемые для Европы груды золота и серебра. Но трудности исполнения казались непреоборимыми. Первая состояла в том, что Панама находилась в значительном расстоянии от моря и никто из пиратов не знал дороги. Чтобы устранить это затруднение, адмирал решился ехать сперва на остров Санта-Катарина, место ссылки испанских преступников, и добыть там проводников. Он скоро прибыл туда, высадил 1000 человек, которые угрозой истребить весь гарнизон при малейшем сопротивлении до того напугали испанцев, что последние не замедлили заключить капитуляцию, причем, для спасений чести гарнизона, условились дать фальшивое сражение. Укрепления и корабли открыли сильный огонь, но без ядер, комендант, по условию, при переходе из одного форта в другой дал взять себя в плен. Следствием этого было поддельное замешательство. Морган сначала не доверял этому фарсу и приказал флибустьерам заряжать ружья пулями, но стрелять в воздух, пока не заметят измены испанцев. Но последние и не помышляли ни о чем подобном: комедия продолжалась несколько часов, и пираты взяли один за другим десять фортов, причем ни с одной стороны не было ни одного убитого, но даже раненого.
Всех жителей острова заперли в большой стоявший на скале форт Св. Терезии и потом объявили жестокую войну коровам, телятам и птицам, потому что победители не ели ничего в продолжение суток. На острове находилось 459 душ обоего пола, и между ними 190 солдат, 42 заключенных преступника, 85 детей и 66 негров. В десяти фортах находилось 68 пушек, притом они были сильно укреплены самой природой, почему не сочли нужным содержать значительнейший гарнизон. В арсеналах кроме большого количества военных припасов, ружей и ручных гранат, бывших тогда в большом употреблении, нашли более 30'000 фунтов пороха. Все это было перевезено на корабли пиратов, пушки же заклепаны, лафеты сожжены, укрепления срыты, за исключением одного, в котором флибустьеры оставили гарнизон. Морган выбрал между преступниками трех испанцев в провожатые, которым, по возвращении на Ямайку, обещал свободу и награду.
Флибустьеры были восхищены планом, величие которого воспламеняло их мужество.
Город Панама, лежащий на берегу Южного океана, под 9° сев. широты, был тогда одним из величайших и богатейших городов Америки, в нем было 2000 больших, частью великолепных, и 5000 меньших домов, но и те почти все были трехэтажные. Многие из них были каменные, все прочие построены из кедрового леса, красивы и роскошно меблированы. Целое окружали зал и стены. Город этот был складочным местом мексиканского серебра и перуанского золота, перевозимых отсюда на мулах через знаменитый перешеек на северный морской берег. Для этого транспорта содержали 2000 мулов. Кроме того, здесь производился значительный торг неграми, который тогда еще не перешел исключительно в руки англичан, голландцев, французов и датчан. Никто в то время не понимал торговли лучше итальянцев, которые и в этом случае были учителями Европы, поэтому, торг неграми, требовавший хитрости и больших капиталов, преимущественно находился в руках генуэзцев, снабжавших невольниками Перу и Чили.
Обер-президент города, которому подчинялись также города Порто-Белло и Ната, местечки Крукс, Пенома, Капира и Верагуа, с гражданским званием обер-штатгалтера соединял чин генерал-капитана всех войск Перуанского королевства. Город Панама имел также епископа, подчиненного перуанскому архиепископу.
Купцы панамские были очень богаты, церкви великолепны, собор, на манер итальянских, был украшен огромным куполом; собор этот и восемь монастырей города были богато наделены золотом и серебром. Близ города находилось несколько небольших, но изукрашенных природой и искусством островов, на которых богатейшие жители имели дачи. Острова эти назывались Панамскими садами. Все это делало город важным и привлекательным. Многие европейские нации содержали здесь свои торговые конторы, между прочим генуэзцы, которые имели огромные складочные места и великолепные торговые дома. Дома знатнейших граждан были наполнены драгоценными картинами и произведениями изящных искусств, выписанными из Италии не по любви к изящному, но для удовлетворения страсти к царской роскоши. Такова была Панама в 1670 году, когда обессмертившиеся своей дерзостью и своими странностями флибустьеры избрали ее целью своих опустошительных набегов.
К этому приступили с величайшей осторожностью и жестокостью. Прежде всего необходимо было овладеть фортом Сан- Лоренцо на реке Чагере. Для этого Морган отрядил 4 корабля с 400 человек, под начальством смелого флибустьера Бродели, так хорошо исполнившего описанное выше добывание провианта. Прочие суда остались в Санта-Катарине. По плану Моргана, надо было как можно дольше скрывать цель похода и выставить взятие форта простым набегом для добычи. Бродели исполнил поручение мужественно и удачно. Сан-Лоренцо был построен на высокой горе при устье реки и с большей части сторон неприступен. Сначала все покушения были напрасны и наступавшие флибустьеры, ничем не прикрываемые, теряли много народа, потому что не только испанцы стреляли из пушек и ружей, но и бывшие в форте индейцы метали стрелы, которые были гибельнее ядер и пуль. Нападающие видели, как подле них падали товарищи, и не могли отомстить за них. Положение и оружие их делали, по-видимому, успех невозможным. Уже мужество их начинало ослабевать, уже они стали расстраиваться и готовы были отступить, когда насмешки испанцев возбудили всю прежнюю энергию их. «Еретические собаки! — кричали они со стен. — Преданные дьяволу англичане. Так вы хотите идти в Панаму? Вздор! Здесь, под стенами этого форта, погибнете вы все до единого, и товарищей ваших ждет та же участь!» Эти слова показали флибустьерам, что план их открыт, и они решились взять форт или пасть до последнего. Они продолжали штурмовать, несмотря на множество поражавших их стрел и на падение Бродели, которому ядром оторвало обе ноги. Вдруг один флибустьер, которому воткнулась в плечо стрела, вырвал ее и вскричал: «Постойте, братцы, мне пришла мысль, которая погубит всех испанцев!» Он достал из кармана хлопчатой бумаги, обернул ею шомпол, зажег бумагу и выстрелил этот горючий материал на крышу одного из домов форта, которые были покрыты легкою дранью и пальмовыми листьями, другие флибустьеры последовали его примеру, подобрав валявшиеся на земле стрелы, и в минуту вспыхнуло множество домов и взлетел пороховой ящик. Испанцы занялись тушением пожара, ночь наступала. Тогда флибустьеры попробовали зажечь деревянные палиссады — и это удалось, ничем не поддерживаемая более земля рухнула и засыпала ров. Испанцы все еще защищались храбро, поощряемые комендантом, который сражался, пока не пал мертвый. Флибустьеры овладели фортом. Многие испанцы бросились со стен в реку, чтобы не попасть заживо в руки флибустьеров, которые взяли только 24 пленных, 14 здоровых и 10 раненых, спрятавшихся между убитыми. Это был остаток от гарнизона из 340 человек. Его усилили недавно, потому что панамский обер-президент узнал уже из Картахены о цели экспедиции и сам, приняв начальство над 3'600 человеками расположился перед городом. Флибустьеры узнали теперь достоверно, что в числе этого войска находилось 400 человек кавалерии, 600 индейцев и 200 мулатов, опытных охотников за буйволами, которым было поручено выпустить в случае нужды 2000 буйволов на флибустьеров.
