Не известно, как долго еще длилась бы эта канитель, если бы 15 февраля Ельцин не объявил наконец, что решил баллотироваться на второй президентский срок. А как раз 23-го было объявлено, что Сосковец на общественных началах возглавит Координационный совет по проведению избирательной кампании Бориса Ельцина. Так и не родившийся Общероссийский штаб по выборам президента России был окончательно похоронен.
Не думаю, что комедия со штабом Сосковца принесла Ельцину какие-то очки в потихоньку начинавшейся предвыборной гонке. Скорее наоборот: она ярко высветила управленческий стиль, установившийся в Кремле, — воцарившиеся там сумятицу и неразбериху.
Демократы мечутся в поисках единого кандидата
Гайдар порывает с Ельциным
Приближение, казалось бы, неминуемой катастрофы заставило демократов начать мучительные поиски выхода из создавшейся почти тупиковой ситуации. Выход мог быть только один — найти подходящего кандидата в президенты, который был бы способен остановить коммунистов в их победном марше. Представлялось вроде бы совершенно ясным, что Ельцин на эту роль не годится, не годится ни по каким параметрам.
Особенно это сделалось очевидным после того, как он уволил Чубайса, — не просто уволил, но сопроводил это увольнение нелепым утверждением, что это, мол, он, Чубайс, провалил избирательную кампанию НДР.
Метания демократов в поисках подходящего кандидата — да и вообще смятение, которое переживала в тот драматический момент вся «продвинутая» часть российского общества, — лучше всего видны на примере «Демвыбора России». Они начались в декабре, сразу после думских выборов, ознаменовавшихся триумфом зюгановцев, и продлились ни много ни мало пять месяцев.
22 января лидер ДВР Егор Гайдар сообщил журналистам, что Политсовет его партии намерен обратиться к Ельцину с призывом не выдвигать свою кандидатуру на предстоящих президентских выборах. Как сказал Гайдар, в случае если нынешний президент решит баллотироваться на второй срок, это будет «лучшим подарком, который можно сделать коммунистам», — их шансы на победу сразу же возрастут.
По словам Гайдара, последними шагами Ельцина, которые сделали поддержку его на выборах для ДВР делом «крайне проблематичным», стали штурм Первомайского и кадровые перестановки, в частности отстранение от своих должностей Анатолия Чубайса и Сергея Филатова. В Первомайском «неизвестно, чего было больше — беспомощности, жестокости или лжи». Отставка же Чубайса, сказал Гайдар, «лишила правительство возможности вести какую бы то ни было осмысленную политику».
Если не Ельцин, то кто? Гайдар заявил, что пока будущим президентом России он не видит никого и надеется лишь на то, что «широкие умеренно демократические силы» найдут в своей среде единого кандидата. В числе других, по словам Гайдара, ДВР «будет готова к конструктивному обсуждению» кандидатуры премьера Виктора Черномырдина, если он примет решение баллотироваться в президенты России в июне.
В этот же день Гайдар направил Ельцину заявление о своем выходе из Президентского совета, мотивируя его несогласием с рядом последних шагов президентской власти.
То был некий рубеж в отношениях между этими двумя людьми, сыгравшими важнейшую роль в судьбах России в первой половине девяностых годов. Между ними и раньше не раз пробегала кошка, но до открытого разрыва дело не доходило. И вот этот разрыв произошел — по словам Гайдара, разрыв окончательный и бесповоротный.
«Не представляю ситуации, при которой я бы мог вернуться на позицию поддержки президента», — категорически заявил Гайдар, выступая по телеканалу НТВ. По его признанию, он столь долго сохранял лояльность Ельцину, так как «считал необходимым до последнего использовать потенциал воздействия и влияния» на него «по некоторым принципиальным вопросам». Гайдар с сожалением констатировал, что «президент образца 1991 года и президент начала 1996 года — два очень разных человека, с разным кругом общения и с разной реакцией» на происходящее, и что у него, Гайдара, «больше нет надежды отстоять Ельцина образца 1991 года».
Помимо Гайдара, из Президентского совета вышли Сергей Ковалев, Отто Лацис, Сергей Алексеев.
…На следующий день после заявления Гайдара о выходе из Президентского совета ФАПСИ обрезало у него в институтском кабинете телефон правительственной связи — так называемую «вертушку» (кстати, установленную на коммерческой основе). Поразительная мелочность, мелкая мстительность…
Впрочем, не уверен, что к этому «телефонному обрезанию» причастен сам Ельцин, — возможно, оно было сделано по инициативе кого-то из его чересчур ретивых и услужливых подчиненных.
Какое из зол — меньшее? (Из написанного в те дни. 25 января 1996 года)
Партия «Демократический выбор России» обратилась к Ельцину с просьбой не выдвигать свою кандидатуру на президентских выборах. Поскольку такое выдвижение было бы лучшим подарком для коммунистов.
«Выбороссы» собираются назвать какого-то своего кандидата. Какого — пока неизвестно.
Как эмоциональный порыв — после идиотской бойни в Первомайском, после связанных с ней ельцинских нелепых телевыступлений, после отстранения Чубайса — все это можно понять. Однако если без эмоций…
Во-первых, ну какого такого неизвестного политика можно сейчас, за оставшиеся уже четыре с половиной месяца до выборов, вытащить из политического небытия и сделать более или менее реальным кандидатом в президенты? Все реальные кандидаты известны.
Во-вторых, 3,8 процента голосов, которые «Демвыбор» получил на декабрьских выборах, — не Бог весть какой подарок для того деятеля, на котором партия остановит свое благосклонное внимание.
Реально демарш Гайдара может иметь несколько целей. Либо это желание просто-напросто еще раз обозначить свою совестливую позицию по отношению к позорным действиям властей, имевшим место в последнее время. Эта цель вполне достойная. Многие, особенно в среде интеллигенции, сегодня «по Гайдару» сверяют свою оценку происходящего.
Далее, выступление «Демвыбора» может иметь также целью оказать воздействие на Ельцина, запутавшегося в московской послевыборно-предвыборной и в чеченской ситуации. С некоторых пор Ельцин перестал брать трубку, когда ему звонит Гайдар, — об этом сказал сам Егор Тимурович. В таком случае последнему не остается ничего иного, как доносить до президента свое мнение через посредство публичных выступлений.
Если же предположить, что «Демвыбор» в самом деле желает, чтобы Ельцин не выдвигал свою кандидатуру на выборах, и собирается предложить демократическим и центристским силам реального и достаточно проходного единого кандидата, то таким кандидатом может быть, пожалуй, лишь Черномырдин.
На такие размышления наводит, в частности, то обстоятельство, что на той же самой пресс-конференции, где Гайдар сообщил о своем намерении отговаривать Ельцина баллотироваться, он высказал и догадку, что через какое-то время вслед за Чубайсом президент принесет в жертву самого премьера.
В самом деле, дни Виктора Степановича на этом посту, по-видимому, сочтены. Если президентом станет коммунист — тут все ясно. Но и в случае, если вдруг — представим такое — им останется Ельцин, смена председателя правительства будет, по-видимому, неизбежна. Скорее всего, на этот пост выдвинут Сосковца, руководителя ельцинской избирательной кампании, — в полном соответствии с западными обычаями проведения выборов, на которые недавно сослался Ельцин. Да к тому же и вообще ближнее ельцинское окружение — Коржаков и другие — давно уже продвигает первого вице-премьера в премьерское кресло, одновременно стремясь вытряхнуть из него нынешнего его владельца.
Короче, для Черномырдина наступает час серьезных решений — быть или не быть? Он, конечно, связан обетом верности президенту. Не раз публично заверял, что не станет претендовать на президентский пост, если такие претензии выкажет его шеф. Но ведь он не может не понимать, что шеф-то как раз и «сдаст» его не моргнув глазом, едва только почувствует в том нужду, как «сдал» уже многих. Причем сопроводит эту «сдачу» какой-нибудь прибауткой в таком духе: не один, мол, Черномырдин добился успехов в стабилизации экономики, но есть ошибки, которые совершил он один… И еще — это уже вовсе был бы анекдот, — дескать, если бы Черномырдина сняли раньше, НДР в декабре получил бы не десять, а сорок процентов голосов.
Возможно, наилучшим для премьера решением — решением настоящего политика, настоящего мужчины — было бы самому, не дожидаясь ельцинского указа, подать в отставку и заявить о своем намерении баллотироваться на пост президента.
Но он, скорее всего, не станет этого делать. И не только потому, что, как говорится, кишка тонка, не только потому, что в нем глубоко засели уроки партийного воспитания, главный из которых — неизменное следование принципу «не высовываться, не идти поперек начальства». Прежде всего — по той причине, что нет никакой уверенности, состоятся ли выбора вообще. Вероятность того, что Ельцин попытается отменить или отложить их, если окончательно уверится, что шансов быть переизбранным на второй срок у него нет никаких, весьма велика.
