С этого времени стал Киев яблоком раздора, из-за которого то и дело вспыхивали феодальные споры. Обладание Киевом соединялось с понятием "старейшинства" среди всех князей. Кто в Киеве правит, тот и глава всем князьям русским! Изнурительная борьба за киевский стол то и дело выливалась в кровавые столкновения, оплетенные сетью заговоров и обильно сдобренные вероломством. Все это стало тяжким бременем для простых жителей многих русских княжеств - крестьян и ремесленников. Ведь это их жилища горели в огне яростных штурмов, их поля вытаптывались конницей, их дворы грабились "удалыми" воями то одного, то другого правителя.
Иногда, если вконец истощались силы соперников или занимал киевский престол сильный и авторитетный князь, как было, например, при Владимире Мономахе, эта борьба затихала. Но проходило несколько лет - и распря вспыхивала с новой неостановимой силой. Коль не хватало своих войск, князья призывали на помощь то степняков, то варягов, то поляков, то литовцев, и тогда страдания народа от внутренних усобиц умножались на насилие внешних врагов.
А противники Руси не теряли времени, видя разброд и несогласие среди русских княжеств. Одна местность за другой подвергались опустошительным набегам, а то и вовсе отторгались от Русской земли и включались в состав других госу-дарств. К концу XIV века, например, граница Великого княжества Литовского проходила всего в сотне верст от Москвы!
ПОРОЗНЬ ИХ ХОРУГВИ РАЗВЕВАЮТСЯ...
В 1093 году в связи со смертью Всеволода Киевского половцы направили в Киев посольство, чтобы установить отношения с только что пришедшим сюда князем Святополком, потребовать от него покорности.
Святополк поступил с послами крайне неразумно. Не посоветовавшись с отцовской "старшею" дружиной, послов приказал схватить и запереть в темную избу.
Мгновенно вспыхнула война. Степняки вторглись на Русь и осадили город Торческ, прикрывавший подходы к Киеву. Тут одумался Святополк, отпустил послов, да поздно. Отказались половцы от мира. Кинулся новый князь формировать войско, набрал в обедневшей Киевской земле всего несколько сот воинов, но все равно намерился выступить в поход. Киевские мужи, хорошо знавшие Степь, отговаривали князя: "Нс пытайся идти против них, потому что мало у тебя воинов!" - "У меня своих семьсот отроков. - хвалился Святополк, - которые могут им противостать!" - "Если бы ты выставил их и восемь тысяч, - возражали ему, -и то не слишком много. Наша земля оскудела от войны и от продаж. Обратись к брату своему Владимиру Мономаху, чтоб он тебе помог".
Владимир сразу откликнулся на призыв Святополка Киевского и явился с войском к столице. Князья встретились в монастыре под Киевом, но, вместо того чтобы думать об организации отпора, затеяли шумную ссору, обвиняя друг друга в различных грехах.
Насилу уговорили их заняться главным - отражением половецкого натиска. Выступили князья в поход. Тут как раз и третий брат, Ростислав Переяславский, подоспел. Согласованного плана действий не было. Святополк рвался в бой, а Владимир, учитывая силу половцев и явный недостаток войск у русских, предлагал кончить дело миром.
Пришли к полноводной Стугне-реке, к городу Треполю. "Пока стоим здесь под прикрытием реки перед лицом этой грозы, заключим мир с ними", - предложил Владимир Мономах.
Святополк не соглашался: "Хочу биться! Перейдем на ту сторону реки!" И настоял на своем.
С трудом переправившись, русские выстроились в боевой порядок и двинулись навстречу подходившей орде.
Противники сначала затеяли лучной бой-перестрелку, а потом сошлись в рукопашной схватке. Главный удар степняки направили против Святополковой дружины. Срятополк, хоть сам-то и держался стойко, выдержать натиска не смог побежали киевляне, сломав ряды русского войска. Это и решило все: недолго сопротивлялись Владимир и Ростислав, тоже кинулись назад - к Стугне. Половцы столкнули русские дружины в реку, которую те лишь несколько часов назад перешли. В беспорядочной давке погибла на берегу или потонула в полноводной реке большая часть войска.
Владимир и Ростислав вместе бросились в реку, поплыли рядом. Быстрое течение сильно мешало им, и вскоре тяжело вооруженный Ростислав стал тонуть прямо на глазах Владимира. Тот .пытался помочь брату, подхватил его, да сам стал захлебываться. Отпустил Ростислава!
И утонул Ростислав сын Всеволодов!
Потеряв половину войска и любимого брата, которого не кто другой, а сам он уговорил идти в поход, Владимир Мономах бросил опостылевшего ему своей политической и военной неразумностью Святополка и с остатком дружины, не задерживаясь, ушел к себе в Чернигов.
Святополк же Киевский, перебравшись кое-как через Стугну, сутки просидел за стенами маленького Треполя - сушился, а потом поспешил в Киев.
Сокрушительно разгромив русских, главные силы половцев вернулись к осажденному Торческу. Теперь фактически брошенный киевским князем на произвол судьбы город мог рассчитывать только на собственные силы, а их было немного.
И может быть, впервые за 30 лет борьбы Русь ощутила, какой грозный враг скопил силу в степях. Попытка Святополка помочь голодному городу продовольствием была легко пресечена половцами. После этого 23 июля 1093 года они совершили разбойный рейд прямо под стены Киева. Святополк вновь вывел против них свои поредевшие полки. Битву проиграл, причем потери были больше, чем на Стугне.
24 июля в Торческе узнали о новом поражении киевского князя. И спустя 9 недель после начала осады город сдался врагу. Горькая участь постигла горожан. "Половцы же, взяв город, подожгли его огнем, - горестно повествует летопись. А людей поделили. И увели в вежи свои к семьям своим и сродникам своим много крещенного народа. Страдающие, печальные, измученные, стужей скованные, в голоде, жажде и несчастиях, с осунувшимися лицами, почерневшие телом, в чуждой стране, с языком воспаленным, голые и босые, с ногами израненными тернием, со слезами отвечали они друг другу, говоря: "Я жил в этом городе", а другой: "Я из того села". Так вопрошали они друг друга со слезами, называя свое происхождение, вздыхая и взоры обращая на небо..."
Наиболее дальновидным русским князьям - и первым среди них следует назвать Владимира Мономаха - ясно было, что бороться с воинственными степняками можно только объединенными силами. Ни одно русское княжество в одиночку не могло им противостоять.
А опасность росла год от года. В 1096 году половцы разграбили и сожгли окрестности стольного Киева, в том числе три богатейших и хорошо укрепленных монастыря. Этот разгром явственно показал всю политическую и военную ущербность непрестанных княжеских распрей, ослаблявших каждое княжество в отдельности и Русскую землю в целом.
В следующем, 1097 году после долгих переговоров и переписки съехались многие князья на "устроенье мира" в город Любеч, расположенный в Черниговской земле. Каждый из них в отдельности как будто бы понимал губительность постоянной вражды.
"Зачем губим Русскую землю, поднимая сами на себя враждуй! - словно изумляясь собственной политике, говорили они друг другу. - А половцы землю нашу несут розно и рады, что между нами идут усобицы! Станем с этих пор жить в одно сердце и блюсти Русскую землю!"
И чтобы хоть как-то прекратить распри из-за земель, решили: "Каждый да держит отчину свою!"
За Святополком оставался Киев, за Владимиром Мономахом - Переяславль, за Олегом Святославичем - Чернигов, силой захваченный им в 1078 году. И те, кому в прежнее время были розданы города, также сохранили их: Давыд оставался по уговору князем города Владимира-Волынского, Василько, приходившийся племянником старшим князьям - Святополку, Владимиру Мономаху, Давыду и прочим, - сохранил за собой небольшой город Теребовль, располагавшийся на одной из малых рек в бассейне Днестра. Никто теперь не должен был вступать во владение соседа.
Переговоры, по христианскому обычаю, закончились торжественным принесением клятвы - крестным целованием. "Если отныне кто на кого пойдет, - уставили князья, - против того и мы будем, и крест честной!"
Но слова, произнесенные на манер пожизненной клятвы, не стали делом. Едва отпировав и разъехавшись, князья стали подозревать один другого в заговорах и подвохах. Трагической жертвой этого нового клубка княжеско-боярских распрей стал молодой князь Василько Теребовльский.
История эта, получившая широкую огласку и поставившая Русь на грань всеобщей междоусобной войны, в отличие от других событий известна нам в подробностях. Вполне вероятно, что она попала на страницы летописи со слов самого Василька, который был современником создания общерусского летописного свода.
Итак. уставив мир, князья пошли восвояси - каждый в свое владение. Святополк Киевский вместе с двоюродным братом Давыдом со съезда направились в свою вотчину - могущественный Киев. Встретили их торжественно, и, как водилось, устроен был пир в честь возвращения князя и успешного завершения трудного дела. И здесь в ходе долгих обсуждений нового княжеского договора раздались сначала тихие и вкрадчивые. но быстро ставшие настойчивыми голоса тех, кто в постоянных столкновениях, истощавших силы Руси, искал свою грабительскую выгоду.
