- Понял тебя, не дурак. Ты скажи, придет к тебе этот барсучонок, если помехи опять возникнут?
- А куда он денется? Сам говорил, что эту штуковину снимать надо будет казенная вещь. И дорогая. Придет. Да, вспомнил! Писатель он, вот кто. Детективы пишет. А тут компьютер у него зависает от перебоев в сети. Замучился, говорит, совсем. А мне что? Как люди ко мне, так и я к людям...
Платон Обухов примчался к электрику Василию Селиванову на следующий день и был зафиксирован другим электриком, которого Селиванов назвал Серегой. Увидев хищный блеск в глазах Сереги, Платон молча развернулся и помчался прочь от теплоузла, оказавшегося засадой. Но проседь на его бородке, похожая на потек пены изо рта, отчетливо запечатлелась на высокочувствительной пленке потайного фотоаппарата. Соколову оставалось лишь утвердиться в догадке, что это тот самый писатель Обухов, чьими детективами зачитывался народ с целью лучшего понимания того, что умом не дано никому понять.
- Вот гад! - сказал на это Березовский.
- Короче, мы его запеленговали, адрес известен, - деловито доложил Соколов.
- Бить не будем. Два раза напильником по зубам пройдемся, как он описывал в романах - сам все расскажет. Дверь у него металлическая. Десять минут работы - и мы у него в гостях. Дальнейшее зависит от постановки конкретной задачи. Можно электрошок использовать, можно коленку прострелить из арбалета. Он рассказывает - все отдыхают, роман слушают, лично я не верю, что Зоя Космодемьянская молчала в гестапо. Она просто ничего не знала. Короче, какие указания?
- Дай мне его фотографию, адрес, - мрачно вымолвил Березовский, - и забудь о его существовании. Я сам разберусь, что он такое и кто за ним стоит. Как ты говоришь его роман назывался?
- Да у него их много, Абрамыч: «Вторая пуля», «Кровавая мишень», «Мертвые не молчат»...
- Вот гад! - снова сказал Березовский.
- Считаю, надо потрогать его за вымя. Мы же ничего про него не знаем. Может, он и не писатель вовсе. Такие книжки любой дурак писать может. Технику классную описывает, это да, а так...
- Все, Сережа! Я сказал - забудь о нем. Где та штуковина с проводками, давай тоже сюда. Я разберусь. Пусть этот Обухов думает, что рожден для счастья, прежде чем заглянуть горькой правде в глаза.
- Я бы подвзорвал его в прямом смысле - и концы в воду, - брякнул Соколов уже с порога, но Березовский не слышал его. Он звонил генералу Коржакову, на встрече с которым намеревался сказать, что служба безопасности «Моста» Гусинского обложила его прослушкой по всем каналам связи, а теперь уже фиксирует колебания напряжения в сети, чтобы скачать информацию, и нужно со всем этим что-то делать, поскольку закон о защите частной информации даже не оговорен в Конституции, и кто может дать гарантию, что люди Гусинского не слушают самого Коржакова? Никто не может, не правда ли, Александр Васильевич?.. Попив у генерала чаю с кремлевскими бутербродами, он из машины связался с Гусинским и предупредил его по дружбе, что Служба безопасности президента готовит новый наезд на «Мост-банк». При этом Березовский прекрасно понял, что имел в виду Коржаков, когда произнес сакраментальную фразу, застрявшую в народной памяти со времен генералиссимуса Суворова: «Англичанка гадит». А Гусинский поверил, пообещал отплатить услугой за услугу и по-тихому смылся в Лондон.
С Платоном Обуховым оказалось не все так просто, поэтому на следующий день Березовский приехал в британское посольство, где постарался выяснить, почему это вдруг все стало не так просто, как было прежде. Он нашел правильные слова, и его вопросы не остались без ответа. Их и искать нечего. Проще простого намекнуть, что агент Обухов под колпаком и посмотреть потом, сколько британских персон станут «нон грата». В посольстве все поняли. Но поняли так, что Обухова сдал Березовский, у которого серьезные связи в Кремле, и это уже второй после правозащитника Германа Обухова информатор, указавший на Платона Обухова как на британского агента. Значит, что? Мертвые не молчат, следовательно, смерть спишет все, для чего потребуется «вторая пуля» Сергея Соколова. Однако тот, ощущая себя вольным электриком, категорически отказался от «мокрого дела», и Платона Обухова повязали те, кому это положено.
«В его романах шпионы голубых кровей богатели на каждой странице, пока он в поте лица собирал досье на Бориса Березовского, значившегося в его зашифрованной картотеке под псевдонимом Азеф. Англичане торопили. ЦРУ завербовало тогдашнего главу президентской администрации Сергея Филатова и теперь могло отдыхать, а вот МИ-6 еще только искала подходы к Кремлю.
Тут и случился Березовский, закрутивший свой роман с кремлевской Семьей. Сдавал всех, кто попадался под горячую руку, а кого не сдавал, тех настигала вторая пуля контрольного выстрела. Он безжалостно ломал и корежил придуманное им самим. Подсказывал главе Центробанка Дубинину или гендиректору АвтоВАЗа Каданникову алгоритмы очередных афер и тут же сдавал их генералу Коржакову. За чаем с бутербродами рассказывал тому о коварных происках службы безопасности «Моста», а потом дружески советовал Гусю скрыться во всеприимном Лондоне. Словом, как и его далекий соплеменник Евно Азеф, торговал душами по обе стороны прилавка, не усмиряя скачущей быстроты мысли, поскольку слова скакали еще быстрее. На выборе для него агентурного псевдонима определяющим для МИ-6 явилось то обстоятельство, что Азеф сатанинским образом соединил в себе две несовместимые вещи - торговлю и революцию, из чего в течение многих лет извлекал весомую прибыль. Он намечал жертвы будущих покушений, организовывал все необходимое для их осуществления, подбирал, наставлял и благословлял исполнителей теракта, а затем сообщал о них полиции.
ФСБ не распространялась об интересе Платона Обухова к новому Азефу, ни даже краешком не открылся этот интерес на суде. Когда же много лет спустя Березовский, униженный и загнанный, как некогда Литвиненко, решил сдать своих кураторов из британских спецслужб и слегка приоткрыть стратегию и тактику нескончаемой гибридной войны против России, чтобы на этом коньке вернуться в Москву, ликвидировали его самого: «Прощай, вертлявый, глупый хлопотун!..»
Комментарий к несущественномуЗачем Британии понадобилось вытащить из архива полузабытое «дело Литвиненко», умершего почти десять лет назад? Только ли затем, что «англичанка гадит» России уже триста лет кряду и не может остановиться, отказаться от маленькой радости? Глупость, положим, свойственна «англичанке», но не до такой же степени. На самом деле все еще проще. За минувшие годы не имелось у Британии повода обвинить Путина в тотальном подавлении демократических свобод. А заказ от Барака Обамы был. Вот и вспомнили в Лондоне, что уже на следующий день после смерти Литвиненко подельник Березовского Алекс Гольдфарб указал на Путина как на заказчика убийства. Чем не повод?
Загнанный, униженный, умирающий Литвиненко, потерявший свои пышные волосы - плакал ли он по утраченной своей голове, которую Березовский с Гольдфарбом лишили человеческого лица, толкая все глубже в трясину криминальной политики, выставляя его, не способного грамотно написать служебный рапорт, автором двух фальшивых книг «ФСБ взрывает Россию» и «Лубянская преступная группировка», одну из которых навалял некий Фельштинский, а вторую - еще более некий Муртазаев, работавший в «Новой газете» вместе с Анной Политковской?..
Бывший конвойник, бывший офицер ФСБ, а затем уже и бывший разносчик почты Александр Литвиненко так и не стал при жизни «гофмейстером двора» Березовского, зато его смерть, пусть и с опозданием, послужила основанием идиотского обвинения, грубо состряпанного даже не Скотланд-Ярдом, но Агентством национальной безопасности США: во всем плохом, что произошло в Лондоне за последние годы, виноват Путин, а посему Россию надо карать.
Премьер Кэмерон сделал замах в нужную сторону и сам себя испугался, а Барак Обама увлеченно приплясывал перед зеркалом, высовывая лиловый язык и напевая на ритуальный манер кенийских камба одно и то же слово карать, карать, карать...
И кривое зеркало снисходительно ему сострадало: «Прощай, вертлявый, глупый хлопотун!..»
27-28 января 2016 года
ГЛАВА СТО ШЕСТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
15 лет назад нынешний премьер-министр Турецкой Республики Ахмед Давутоглу обрел статус штатного профессора в стамбульском университете «Мармара». К этому же периоду времени относится его знакомство с неким доном Рикардо Франчини, он же Джерси Бенк, он же Аслан Козиноглу. Последнее имя, кажется, настоящее, иначе не возникло бы взаимного интереса у двух крымских татар, один из которых углублял свои академические познания в сфере международных отношений, а второй возглавлял «русскую мафию» на юге Испании в Сотогранде после убийства там прежнего главаря Романа Фрумсона.
