действовавших по их поручению индийских и иных купцов в привилегированное положение. По некоторым данным, за период 1757–1780 годов Англия вывезла из Индии почти безвозмездно в виде товаров и монет 38 миллионов фунтов стерлингов — немалую по тем временам сумму. А когда энергичный новый правитель Бенгалии Мир Касим (кстати, обязанный своей должностью поддержке англичан) попытался было ценой неимоверных усилий выплатить свой долг компании и ликвидировать предоставленные ей привилегии, компания выдвинула против него целую армию, разбила его и заменила более покладистым правителем.
Основу армии компании составили сами же индийцы. Еще французы в свое время первыми наладили практику использования специально обученных индийских войск — сипаев — во главе с французскими офицерами. Сипаи прекрасно себя зарекомендовали, и англичане, взяв эту схему за образец, приступили к созданию собственных отрядов. Со временем они стали извлекать из сипайских отрядов двойную выгоду, сдавая их внаем, как то было с ландскнехтами в средневековой Европе. Заинтересованное в военной силе княжество заключало с Ост-Индской компанией договор, согласно которому англичане в обмен на сипаев получали ряд прав и привилегий. Таким образом, компания выкачивала из Индии на пользу себе и Англии гигантские средства.
С конца XVIII века английский парламент стал все активнее вмешиваться в дела компании, принимая все новые и новые акты, каждый из которых усиливал ее зависимость от правительства. А в августе 1858 года был принят закон, согласно которому власть в Индии перешла к представителю Англии в статусе вице-короля, обязанному действовать под непосредственным контролем парламента и правительства. Собственно, именно с этого времени Индия стала в полном смысле колонией Великобритании. Как же англичанам удалось этого добиться?
Как уже упоминалось, англичанам противостояли крупные и достаточно могущественные державы — Майсур с боеспособной армией, воинственные маратхи, Хайдарабад и некоторые другие государства. Но слабость их была в том, что действовали они разрозненно, даже порой воевали друг с другом и тогда обращались за помощью к англичанам. Неудивительно поэтому, что Ост-Индская компания постепенно, шаг за шагом, округляла свои владения. После того как был разгромлен Майсур, захвачен в 1803 году Дели, а в 1819 году полным подчинением маратхов закончилась третья англо-маратхская война, на милость англичан сдались почти все индийские государственные образования.
Завоевание Индии англичанами привело к решительной ломке ее традиционной структуры, причем сразу в нескольких весьма важных аспектах. Богатые доходы, прежде оседавшие в хранилищах султанов и князей и тратившиеся на престижное потребление ими самими и их окружением, теперь в основном шли в казну компании и в немалом количестве вывозились в метрополию. Сокращение престижного потребления вызвало кризис в работавшем на него ремесленном производстве высшей квалификации. Многие лучшие мастера лишились работы, стали разоряться, что не могло не вызвать общего упадка ремесел. К этому стоит добавить, что с начала XIX века Индию стали наводнять дешевые английские ткани промышленной выделки, ввоз которых подорвал позиции еще одной большой группы ремесленников — всех тех, кто так или иначе был связан с ткачеством.
На смену традиционным шли новые формы отношений. Индия активно включалась в мировой рынок, втягивалась в международные торговые связи. Англичане строили здесь железные дороги, налаживали регулярную почтовую связь, возводили промышленные предприятия, создавали бюрократическую администрацию. С одной стороны, это вело к колонизации страны, к превращению ее в аграрно-сырьевой придаток Англии, к налоговому гнету, разорению ремесленников и крестьян, к страданиям многих людей. С другой — этот болезненный процесс активно способствовал развитию страны, знакомил ее с новыми формами связей и отношений, с производством машинного типа, с основами науки и техники. Англичане, и особенно английский язык, стали служить чем-то вроде интегрирующего начала, помогающего сплачивать говорящую на разных языках страну в нечто единое и цельное. А это, в свою очередь, с XIX века, особенно со второй его половины, стало основой для становления национального самосознания в Индии и развития национальных движений.
Глава 8
Китай в раннем Средневековье:
эпоха Хань и кризис империи
В конце III века до н. э. Китай поразил жестокий экономический и социальный кризис. Катастрофически сократилась численность населения. Поля были заброшены, в стране царил голод. Империя Цинь рухнула, и Лю Бану, основателю новой династии Хань, многое приходилось начинать с самого начала. Собственно, в этом времени и находятся истоки китайской конфуцианской империи, так что можно в качестве условной грани между древностью и Средневековьем выбрать рубеж между империями Цинь и Хань.
Формирование основ
китайской конфуцианской империи при Хань
Свое правление Лю Бан начал с серии указов и реформ, направленных на восстановление порядка в империи. Прежде всего он отменил систему легистского [10] законодательства с ее казарменной дисциплиной и жестокими наказаниями провинившихся. Была объявлена широкая амнистия, а все вернувшиеся в родные места обретали прежний статус и ранг, им возвращались их поля и дома. Были освобождены многие государственные и частные рабы. Налог с крестьян был снижен до пятнадцатой, а затем даже до тридцатой доли урожая, а солдаты армии Лю Бана освобождались от налогов на двенадцать лет. Правда, взамен власти ввели подушную подать с населения, которую должны были платить все совершеннолетние, в возрасте от 15 до 56 лет.
Империя, как и в эпоху Цинь, была поделена на области, уезды и волости, причем представители общин получили даже большее, чем ранее, представительство в управлении волостями и уездами, где они теперь стали своего рода опорой власти, сотрудниками уездного начальника. Столь же резко, как и циньские правители, — а кое в чем даже и резче, — ханьские императоры ограничили частных собственников. Богатые купцы облагались тяжелыми налогами, причем всем богачам, не имевшим престижного социального ранга, было запрещено пользоваться каретами, одеваться в шелка и тем более занимать государственные должности. По-прежнему резко выделялись статусом и местом в обществе чиновники, большинство которых ориентировалось на конфуцианские нормы, связанные с культом высокой (нередко лишь показной) морали, уважением к традициям и семейно-родовым связям.
Значительная часть земель была пожалована в виде наследственных уделов родственникам и приближенным Лю Бана. После его смерти в 195 году до н. э. стала очевидна недальновидность этого акта. Владельцы уделов стали все очевидней проявлять сепаратистские тенденции. Дело кончилось мятежом нескольких из наиболее крупных удельных правителей, с трудом подавленным императором Цзин-ди, который после этого сильно ограничил права владельцев уделов, запретил им иметь свое войско и назначать в
