Как-то в начале апреля майор в сюртуке и лайковых перчатках неторопливо шествовал по Сент-Джеймс-стрит, выпятив грудь и сверкая башмаками, которые выглядывали из-под чрезвычайно изящных гетр. Младший Гердлстон, давно уже высматривавший его из окна клуба, выбежал на улицу и заговорил с ним.
- Как вы поживаете, дорогой майор? - воскликнул он, протягивая ему руку со всей любезностью, на какую только был способен.
- Здравствуйте, здравствуйте! - ответил майор с некоторым высокомерием. К этому времени он уже не сомневался, что не сумеет извлечь никакой пользы из знакомства с молодым коммерсантом, и все же у него не хватало духа окончательно порвать с обладателем пухлого бумажника и любителем азартных игр.
- Мне давно уже хотелось поговорить с вами, майор, - начал Эзра. - Где мы могли бы увидеться?
- Ближе, чем сейчас, вы меня вряд ли увидите, - ответил старый солдат, поглядывая на своего собеседника с некоторым подозрением.
- Мне нужно приватно поговорить с вами кое о чем, - настаивал Эзра. Это - довольно тонкое дело, которое следовало бы обсудить подробно, и к тому же оно требует тайны.
- Черт побери! - сказал майор с хриплым смешком. - Скажи это я, вы сразу же решили бы, что я вознамерился занять у вас денег. Но вот что: пойдемте в бильярдную Уайта, возьмем отдельный кабинет, и я вам дам вперед двести очков из пятисот, хоть давать такую большую фору - значит заранее обещать вам выигрыш. А пока мы будем играть, вы сможете все мне объяснить.
- Нет, нет, майор, - решительно возразил младший Гердлстон. Поверьте, это - крайне важное дело для нас обоих. Не могли бы вы встретиться со мной в кафе Нельсона в четыре часа? Я знаком с управляющим, и он оставит нам кабинет.
- Я пригласил бы вас в мою скромную обитель, - заметил майор, - но это слишком далеко. Так, значит, у Нельсона в четыре часа? Отлично! Пунктуальность - первая из добродетелей, как говорил старик Уиллоби, гвардеец. Вы ведь не знакомы с Уиллоби? Черт побери! Еще в 1847 году в Гибралтаре он был секундантом у одного своего приятеля. Они явились на место, но противников там не было. Через две минуты после назначенного срока Уиллоби потребовал, чтобы его приятель ушел. "Это научит их быть пунктуальными", - сказал он "Уйти никак нельзя", - сказал его приятель. "Совершенно необходимо", - сказал Уиллоби. "Об этом и речи быть не может", - сказал его приятель и не двинулся с места. Уиллоби твердил свое - слово за слово, и они поссорились. Доктор поставил их в пятнадцати шагах, и приятель прострелил Уиллоби икру. Это был настоящий мученик пунктуальности. Так, значит, в четыре часа. А пока всего хорошего. - И, любезно кивнув, майор прошествовал дальше, изящно поигрывая тросточкой.
Майор, как он ни восхищался пунктуальностью, воплощенной в гвардейце Уиллоби, тем не менее намеренно опоздал к назначенному часу. Ему было ясно, что от него потребуют какой-то услуги, и тактика требовала, чтобы он отнюдь не торопился - пусть Гердлстон не думает, будто ему не терпится скорее узнать, в чем дело. И когда майор наконец вошел в кафе Нельсона, молодой коммерсант уже двадцать пять минут молча уселся в отдельном кабинете.
Это была довольно грязная комната, где имелось единственное кожаное кресло, набитое конским волосом, и шесть деревянных стульев, расставленных вдоль стен с математической точностью. Квадратный стол в середине и скверное зеркало над камином довершали обстановку. Майор, вспомнив былые походные привычки, немедленно опустился в единственное кресло, удобно откинулся, достал сигару и принялся ее раскуривать. Эзра Гердлстон сел возле стола и теперь слегка подкручивал темные усы, как делал всегда, когда собирался с мыслями.
- Что вы будете пить? - спросил он.
- Все, что угодно.
- Принесите графин коньяка и сельтерской воды! - приказал Эзра официанту. - Потом закройте дверь и не входите, пока мы вас не позовем.
Когда официант принес коньяк, Эзра одним глотком осушил рюмку и тут же вновь ее наполнил. Но майор поставил свою рюмку на каминную полку возле себя, даже не пригубив. Оба они намеревались приступить к беседе с ясной головой, но каждый добивался этого своим способом.
- Сейчас я объясню вам, почему мне понадобилось поговорить с вами, майор, - сказал Эзра и, внезапно распахнув дверь, поглядел, не подслушивает ли кто-нибудь в коридоре. - Мне приходится быть осторожным, так как наш разговор коснется важных интересов фирмы, и то, что я вам доверю, никому другому ни в коем случае знать не следует.
- Ну, так в чем же дело, мой милый? - с ленивым любопытством спросил майор и, затянувшись сигарой, пустил клуб дыма в закопченный потолок.
- Вы, конечно, понимаете, что в коммерческом предприятии преждевременное разглашение даже второстепенной мелочи может привести к многотысячным убыткам?
Майор кивнул, показывая, что вполне отдает себе в этом отчет.
- Мы намерены предпринять очень трудное дело, - сказал Эзра, наклоняясь вперед и понизив голос до шепота. - Оно потребует величайшей сноровки и такта, но при удачном его выполнении должно принести значительную прибыль. Вы понимаете?
Его собеседник снова кивнул.
- Для успешного завершения этого предприятия нам требуется доверенный агент. Агент этот должен быть очень способным человеком и в то же время абсолютно надежным. Разумеется, мы готовы будем хорошо заплатить обладателю подобных качеств.
Майор хмыкнул в знак полного согласия.
- Мой отец, - продолжал Эзра, - намеревался использовать кого-нибудь из наших служащих. Среди них есть немало людей, подходящих во всех отношениях. Но я с ним не согласился. Я сказал, что у меня есть добрый друг майор Тобиас Клаттербек, который может справиться с этим делом лучше кого бы то ни было. Я упомянул, что в ваших жилах течет кровь царственных потомков Леды, ведь верно?
- Черт побери! Ничего подобного. Миледа, сэр, Миледа!*
______________
* Милед - мифический прародитель ирландцев.
- Ах, да, Миледа. Впрочем, это не составляет никакой разницы.
- Наоборот! И очень большую! - с негодованием ответил майор.
- Я хотел сказать, что это не составляет никакой разницы для моего отца. Он в таких тонкостях не разбирается. Ну, во всяком случае, я сказал ему о вашем царственном происхождении и о том, что вы бывалый путешественник, старый солдат и человек, во всех отношениях солидный и надежный.
- Э-эй! - невольно воскликнул майор. - Впрочем, ничего... Продолжайте.
- Я объяснил ему все это, - медленно добавил Эзра, - и указал, что деньги, которые он предназначил для нашего агента, будет куда лучше вручить подобному человеку, чем тому, кто обладает только деловыми качествами.
- Я никак не предполагал, что в вас есть столько здравого смысла! воскликнул майор с энтузиазмом.
- Я сказал ему, что, поручив это дело вам, мы можем быть совершенно спокойны и оно будет выполнено превосходно, а кроме того, мы получим удовлетворение и от сознания, что предложенная нами весьма значительная сумма попадет в достойные руки.
- И в этом вы также совершенно правы, - пробормотал бравый воин.
- Так, значит, вы согласны? - сказал Эзра, внимательно глядя на майора. - Согласны предоставить себя в наше распоряжение на условии, что вам будет за это хорошо заплачено?
- Не торопитесь так, мой юный друг, не торопитесь, - заметил майор, вынимая сигару изо рта и окутываясь голубым дымком. - Сперва послушаем, какой услуги вы от меня хотите, и тогда я смогу ответить, на что я согласен, а на что нет. Помнится, Джимми Бекстер в Техасе...
- Чтоб его повесили, этого вашего Джимми Бекстера! - раздраженно буркнул Эзра.
- Уже сделано, - хладнокровно ответил майор. - Его линчевали за конокрадство в тысяча восемьсот шестьдесят шестом году. Впрочем, продолжайте, и я обещаю больше не перебивать вас.
После чего Эзра изложил план, от которого зависело спасение торгового дома "Гердлстон и К°". Однако он ни словом не упомянул о грозящем фирме разорении и не объяснил, почему была задумана эта спекуляция. Наоборот, он всячески подчеркивал, что дела фирмы идут превосходно, а это предприятие не играет для них никакой важной роли и задумано больше для развлечения. Тем не менее он не забыл указать, что хотя деньги, о которых идет речь, для фирмы - пустяк, но они представляют собой весьма значительную сумму в глазах других людей. Что же касается этической стороны вопроса, то Эзра предпочел обойти ее молчанием, полагая, что это будет совершенно излишне в разговоре с подобным человеком.
- Итак, майор, - закончил он, - если вы позволите нам воспользоваться вашим именем и вашими талантами в этом предприятии, фирма готова проявить всемерную щедрость в вопросе о вашем вознаграждении. Разумеется, все расходы по путешествию мы берем на себя. Если мы решим избрать Уральские горы в качестве места для воображаемой находки, вам придется отправиться до Петербурга морем. Я слышал, что на этих пароходах обычно идет крупная карточная игра, и с помощью своего прославленного искусства на зеленом поле вы, без сомнения, сумеете извлечь немалую выгоду из этого обстоятельства. Мы полагаем, что в России вам придется пробыть не более трех месяцев. Так вот, фирма считает, что не обманет ваших ожиданий, гарантируя вам двести пятьдесят фунтов вознаграждения при всех обстоятельствах и пятьсот - в случае успеха. Под последним мы конечно, подразумеваем полный успех, который увенчал бы ваши труды.
