Религиозные секты, частные оккультные конторы стали процветающим бизнесом. И почти каждый пятый россиянин обращался к ним, теряя при этом немалые деньги. Чемпионами по сбору пожертвований были мунисты. Создатель секты кореец Мун Сонмён учил, что второе пришествие Христа уже состоялось, Христос — сам Мун, вокруг которого и должно объединиться человечество. Приблизительно в секте состояло 2–3 млн. человек. В отличие от прочих сект, обвиняемых в негласном выкачивании денег из своих последователей, мунисты не делали секрета из своей заинтересованности в деньгах: чтобы объединить жителей планеты вокруг Муна, утверждали они, необходимы огромные средства. Для достижения их целей членам секты разрешено обманывать общественность. Этим, кстати, объяснялось и огромное число созданных Муном организаций, формально не имеющих отношения к секте (Международная женская ассоциация, Ассоциация профессоров за мир во всем мире и Международный фонд образования). Деятельность секты в России началась в 1990 году после встречи Муна с М. Горбачевым.
Не сидела сложа руки и секта «Дети бога». Основатель секты Дэвид Берг учил, что Бог познается через плотскую любовь. После появления последователей на всех континентах планеты Берг начал выпускать теологические иллюстрированные памфлеты, которые были сочтены откровенно порнографическими в некоторых странах. После громких судебных процессов, на которых сам Берг и его последователи обвинялись в педофилии, за деятельностью общин секты во многих странах был установлен гласный полицейский надзор. В России секта называлась Союз независимых христианских миссионерских общин.
В 1989 году был создан Богородичный центр (Община Церкви Божией Матери), едва ли не единственная чисто российская секта. В основе вероучения лежали «откровения» Божьей Матери, передающиеся через пророка, некоего Береславского (пророк епископ Иоанн). Лидеры центра встречались с Язовым (в бытность его министром обороны СССР) и Руцким. В прессе писали о встречах представителей центра с Наиной Ельциной и Владимиром Жириновским.
С 1990 года в России активно действовали кришнаиты. Международное общество сознания Кришны было образовано в США и мгновенно добилось популярности по обе стороны Атлантики. Активизировались мормоны, свидетели Иеговы и пр.
Но самой мощной и разрушительной силой стали сайентологи — сайентологическая церковь, основателю которой, Рону Хаббарду, приписываются слова о том, что лучший способ заработать деньги — создать свою религию. В секте нет практически ничего от религии, кроме безусловной веры в мудрое учение «командора» Хаббарда. На протяжении своей истории секта много раз оказывалась в центре внимания из-за скандальных обвинений в неуплате налогов, жестоком обращении с отступниками и пр. В России сайентологи действовали не только под своим официальным названием, но и через созданные ею организации — Нарконон, Хаббард-колледж, Московский центр дианетики и т. д. Так, Центр Хаббарда, занимавший двухэтажное здание детского сада недалеко от метро «ВДНХ», напоминал офис фирмы, распространяющей гербалайф. Те же горящие глаза людей, обладающих незаурядной силой убеждения, и очки, которые внештатные сотрудники зарабатывают вместо денег на продаже книг и привлечении новых адептов. Этими очками люди расплачиваются за посещение очередного курса профподготовки, после которого можно стать «штатным» сайентологом. А в холле центра за стеклом и золоченой цепью был сооружен «кабинет Хаббарда», напоминающий музейные кабинеты Ленина: кожаное кресло, массивный стол из дерева ценной породы, бронзовые письменные приборы, шкаф с сочинениями отца сайентологии. «Мы не считаем Хаббарда своим богом, — спешили заверить посетителей сотрудники центра, — он для нас некий символ. Кроме того, это традиция: при жизни Рон Хаббард любил разъезжать по разным центрам сайентологии, и его всегда ждали, зная, что он любит на досуге поработать». (Правда, сам Хаббард считал себя не богом, а сатаной, особенно в последние годы жизни, находясь в сумасшедшем доме.) Если членами других тоталитарных сект, как правило, становились люди с неустойчивой психикой и подростки, которых легко завербовать, то сайентологи использовали другую тактику, привлекая адептов курсами, которые якобы помогали выходить из сложных ситуаций и на которых учили правильно себя вести и общаться. Клиенты, пройдя тесты, узнавали, что они далеко не гении, но могут ими стать. А в этом им поможет сайентология.
Рядовые сайентологи работали за идею, деньги для них были не важны. И быстро становились фанатами. «Я испытала это на себе, — рассказывает жертва секты. — Становишься как наркоман, т. е. не можешь уже обойтись без новых и новых курсов, хочешь стать все лучше и лучше, ищешь деньги на оплату занятий. Кроме разных курсов, здесь заставляют проходить “оверт”. Это процедура, когда человек должен написать все свои отрицательные поступки. Твою правдивость проверят потом на детекторе лжи. Вообще на этих процедурах я чувствовала себя, как в 1937 году: записывалось каждое мое слово. Все эти сведения хранятся в личных папках. А ведь это можно использовать потом, чтобы заставить человека работать на организацию. Например, в моей жизни ничего страшного не было, ну а если кто-то когда-то мошенничал или совершал другие противоправные поступки, а теперь об этом знают сайентологи? В свое время я хотела выкрасть папку со своим личным делом, но не смогла. В общем, человека можно довести до чего угодно, даже до самоубийства. Что же касается отношения к отступникам, то их ненавидят и одновременно боятся. Тех, кто ушел из организации или сомневается в учении, называют пипами — потенциальными источниками проблем (Хаббард, кстати, писал, что каждый сайентолог может причинять любой вред противникам организации: например, лишать собственности или вообще уничтожить физически. — Ред.). Мой личный пример весьма показателен. Сектанты даже заставили моего мужа развестись со мной … Я познакомилась с ним на курсах, позже мы поженились. Дима — врач-невропатолог и, в отличие от меня, сильно поддался влиянию секты. Сначала сайентологи отговаривали меня от брака: видимо, видели, что я влияю на Диму и могу увести его из секты. Но у них ничего не вышло. Зато через полгода муж сам подал заявление о разводе, мотивируя это тем, что у нас “разные жизненные цели”».
Кроме того, в Москве действовала сайентологическая организация «Нарконон», якобы навсегда избавляющая от алкогольной и наркотической зависимости безмедикаментозными методами. Наркоманам здесь давали витамины В1, В6 и др. При этом, как утверждали в центре, от неизбежной ломки можно избавить и без лекарств: «Главное — сила убеждения». Кстати, в США этой «программе» было отказано в выдаче лицензии, а у нас она была запрещена в 1996 году приказом министра здравоохранения.
Секта сайентологии, как считали специалисты по изучению сект, оказывала значительное влияние на российскую политику. С 1989 года секта устанавливала контакты с российскими политиками. Так, юрисконсульт мэра Москвы Юрия Лужкова адвокат Галина Крылова была важнейшим юридическим представителем международных сект в России и членом попечительского совета «Гражданская комиссия по правам человека» (Citizens Commission on Human Rights) в США. Это организация секты сайентологов, цель которой — «очистить мир от психиатров». Крылова в течение нескольких лет вела все важные процессы от имени сект всего мира и большинство из них проиграла. В 1995 году она представляла интересы японской секты «Аум синрикё», устроившей газовую атаку в токийском метро, а также корейской секты Муна, кришнаитов и «Свидетелей Иеговы». Однако главной задачей Крыловой была работа с сектой сайентологов, где ее обязанности выходили за рамки юрисконсульта. Сайентологи пригласили ее в попечительский совет «Гражданской комиссии по правам человека». Когда в 1997 году в газете Scientology News были опубликованы фотографии «борцов с психиатрией», фото Крыловой было в первом ряду.
А в марте 1998 года газета Berliner Zeitung сообщала о том, что российский премьер-министр Сергей Кириенко когда-то посещал курсы сайентологии.
Одной из первых нашумевших афер, прогремевших на всю страну, стали махинации с так называемыми «чеченскими авизо». В 1992 году с удивительной легкостью из Центробанка были похищены десятки миллиардов рублей.
Дело в том, что в начале 1990-х годов зарождающаяся рыночная финансовая система страдала от систематической задержки платежей. Региональные расчетно-кассовые центры не справлялись с обработкой документов, поступающих от коммерческих банков, в частности авизо, на основании которых на корсчет банка зачислялась указанная в нем сумма. Сотрудники ГРКЦ (Главного расчетно-кассового центра) были не в состоянии разобрать сотни мешков с платежной документацией, скопившейся в помещениях ГРКЦ. Кроме того, в соответствии с распоряжением ЦБ сводное авизо, направляемое одним региональным ГРКЦ другому, сопровождалось платежными документами всех банков. В том случае, если одного из документов недоставало, весь пакет отправлялся по почте обратно в адрес РКЦ-отправителя. Там он лежал в ожидании обработки и дополнялся необходимыми документами, отыскать которые было, как правило, нелегко.
