Германские инженеры тихонько посмеивались. Известно, что Россия — страна всяких чудачеств. Русские всегда делают так, как никто никогда не делает. Что ж, не жалко их денег. Если пароходы опрокинутся, можно будет принять от них новый заказ.
Но Крылов никогда не любил бросать своих слов на ветер. Он сделал расчеты и доказал, что при ничтожных переделках можно поместить на один пароход до двадцати паровозов вместе с тендерами. И, как показал расчет, это не представляет никакой опасности, если закрепить паровозы согласно его чертежам. Зато паровозы можно грузить на пароходы прямо с заводских рельс и по приходе в русские порты тоже сразу ставить на рельсы. Вместе с тем такая перевозка обойдется значительно дешевле, чем все предлагавшиеся ранее.
В мае 1921 года способ Крылова был принят. Но разговоры долго не прекращались. Еще в августе предлагали такую перевозку запретить. И только когда в сентябре первый пароход с паровозами и тендерами вышел из Гамбурга и благополучно достиг Петрограда, несмотря на бурную погоду, разговоры смолкли. Теперь все убедились в правильности способа Крылова.
Так были доставлены все паровозы из Германии.
Но в Швеции пароходы должны были пройти через узкий Гетский канал.
Германские эксперты, находившиеся на службе у советского правительства, говорили, что по этому каналу может пройти только небольшой пароход, на котором поместятся лишь четыре-пять паровозов без тендеров. Крылов не соглашался. Он заявил, что по каналу может пройти значительно больший пароход, на котором разместятся одиннадцать паровозов с тендерами. И он разыскал такой пароход.
Тогда германские эксперты заявили, что они снимают с себя всякую ответственность. Крылов не испугался. Он решил сам идти в первый рейс.
Раннее сентябрьское утро. На причале у озера Окерше шумно. Здесь заканчиваются последние приготовления к отходу парохода «Нибинг». Одиннадцать паровозов погружены в трюм, одиннадцать тендеров размещены на палубе. Взяты запасы топлива и пресной воды. Не забыт и уголь для первого пробега паровозов на родной земле.
Вокруг много народа. Местные жители пришли посмотреть на пароход со столь необычным грузом, который этот упрямый русский хочет провести по узкому Гетскому каналу. Никогда еще такие большие пароходы не ходили по этим водам. Все ли будет благополучно?
Загремели якорные цепи. Пароход стал медленно отчаливать от пристани. Погода чудесная. Воды озера, — как зеркало. На палубе стоит рослый коренастый человек с энергичными чертами лица и высоким лбом мыслителя. Это Алексей Николаевич. Он бодр и весел. Он уверен в своей удаче. Ведь в бытность свою главным инспектором кораблестроения ему приходилось проделывать и не такие вещи. Он ввел в док броненосцы «Андрей» и «Павел», когда между бортами корабля и воротами дока оставался зазор всего около четырех сантиметров на сторону. Тогда тоже главный инженер Кронштадтского порта считал это невозможным. Однако корабли были введены в док и выведены из него после ремонта без единой царапины. А сейчас ведь зазор в двадцать раз больше. Если умело вести пароход, — этого расстояния вполне достаточно.
По временам Крылов подходит к лоцману и беседует с ним, указывая рукой на берега канала. Иногда же русский ученый обращается к «пресловутым» германским экспертам, которых он пригласил в этот рейс в качестве гостей, и говорит им что-то, пряча лукавую улыбку в бороду.
А пароход все дальше идет по столь напугавшему экспертов Гетскому каналу.
В назначенное время «Нибинг» благополучно пришел в Россию.
После этого он сделал еще много рейсов и перевез все шведские паровозы.
Так тысяча семьсот паровозов без единой поломки были доставлены из-за рубежа в советскую республику. При этом сотни тысяч рублей золотом оказались сбереженными для советского государства.
КОМАНДИРОВКА ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Крылов был командирован за границу на несколько месяцев. Но ему пришлось пробыть там значительно дольше. Постоянно возникали все новые, очень важные дела, где требовались его знания и опыт.
После отправки паровозов на Родину нужно было перевезти паровозные котлы. Их сейчас было сто пятьдесят штук.
— Сколько рейсов должны сделать наши пароходы, чтобы перевезти все котлы? — спросили у Крылова в железнодорожной миссии.
— Я все погружу на один пароход и перевезу в один рейс, — ответил Алексей Николаевич.
— На один пароход? Но как же вы их поместите?
— Котлы можно грузить друг на друга. Только одно условие — погрузкой я должен руководить сам.
— Действуйте, — сказали Крылову: — вы, как всегда, находите наилучшее и самое экономное решение.
Да, это было верно. Алексей Николаевич не любил бросать зря народные деньги. Так всегда и во всем.
При первой же консультации на металлическом заводе в 1910 году, когда там начинали строить миноносцы типа «Новик», он шутя сказал директору:
— Сейчас я преподнесу вам подарок в девяносто тысяч рублей.
Директор не понял.
— Очень просто, — сказал Крылов. — При постройке этих стапелей, чертежи которых я держу в руках, нужно сваи располагать не равномерно, а как бы продольными дорожками. Тогда вы сэкономите не менее девяноста тысяч рублей. И расчет надо вести так, чтобы на этих стапелях можно было строить не только миноносцы, но и крейсеры.
— Вот я вам в первый же день навсегда окупил свое консультанство; все дальнейшее составит вам чистый барыш, — с улыбкой закончил Алексей Николаевич.
Так же было со сталью, для линкоров. Он все-таки заставил тогда промышленников продавать сталь по дешевым ценам.
Таких примеров в жизни Алексея Николаевича было много.
В Ньюкестль, где должны были грузить котлы, Крылов приехал рано утром и сейчас же пошел на завод. Осмотрев котлы, вызвал бригадира грузчиков, объяснил, как размещать котлы.
В день погрузки Крылов успевает повсюду. Там, где не ладится дело, он сам берет в руки инструмент и показывает, как нужно крепить котел или ставить распорку.
В городе узнали про необычную погрузку. Собралось много любопытных. Явилась целая толпа корреспондентов, фотографов, кинооператоров. Попросили Крылова объяснить свой способ погрузки.
На другой день все ньюкестльские газеты поместили статьи с фотографиями парохода, трюма с котлами и портретом Крылова с подписью «Адмирал Крылов, автор проекта погрузки».
Прочитав газету, бригадир грузчиков подошел к Крылову:
— Я вас считал боцманом, а вы адмирал. А своими руками кувалдой распорку загнали; чтобы показать, что вам надо. Удивительный вы советский народ!
Отправив на Родину котлы, Крылов переехал в Лондон. Советское правительство поручило ему осмотреть и купить пароходы для перевозки леса, а также наблюдать за вновь строящимися судами.
Каждые три недели ему приходилось ездить из Лондона на судостроительные верфи. Пароход идет более суток. Вокруг люди балагурят, смеются, играют в карты. Крылову жаль понапрасну терять время. Но он не может сосредоточиться при таком шуме. Однако на сей раз выручает качка. Как только пароход выходит в открытое море, люди прячутся по своим каютам: они не переносят качку. На Крылова качка не действует. Он остается один в салоне и садится заниматься артиллерией.
В этих переездах им была написана новая научная работа — «Заметки по баллистике».
При постройке судов Крылов внес много нового, оригинального. Однажды, когда он сделал замечание по проекту главному инженеру французской фирмы, тот спрашивает:
— Ваша фамилия Крылов. Имеете ли вы какое-либо отношение к тому Крылову, теорию качки которого нам приходилось изучать в кораблестроительном институте?
— Это я сам.
— В таком случае я не спорю. Сообщите, какие надо внести изменения в наш проект.
Как-то английская фирма предложила купить у нее новый, вполне исправный пароход. Но он оказался очень тихоходным. Пароход не купили. Никто не мог понять, в чем дело. Крылов заинтересовался пароходом.
Зайдя однажды в контору фирмы, он увидел точную модель парохода. Приглядевшись к ней повнимательнее, Алексей Николаевич сказал владельцу парохода:
— Когда будете вводить ваш пароход в док для окраски, велите обрезать лопасти винта на восемь-девять дюймов.[19] Пароход будет ходить быстрее.
Крылов ушел, не назвав себя владельцу парохода. Судовладелец обратился в Русско-норвежское пароходное общество, чтобы узнать, кто у него был. Ему сказали.
Примерно через полгода является он к Крылову.
— Я обрезал лопасти у парохода на девять дюймов. Теперь он ходит значительно быстрее. Я не знаю, как и благодарить вас за ваш совет. Одно меня удивляет: как вы сразу увидели, что надо делать?
— Я тридцать два года читаю теорию корабля в Морской академии в Ленинграде, — ответил Крылов.
