Фотографировать под водой не так-то просто. Археологам же нужно предельно точно фиксировать места раскопок да и ход самих раскопок. Поэтому они сооружают так называемую «фотобашню», высота которой доходит до пяти метров. С ее помощью можно делать точные стереоскопические снимки. Снимки позволяют ученым составлять специальные стереопланы места и хода раскопок.
Уже первые экспедиции археологов под водой применяли миноискатели. Конструкцию их усовершенствовали, и сейчас в распоряжении ученых есть особые металлоискатели. С их помощью можно обнаружить металлы и металлические изделия под слоем песка или ила. Сигнал подается либо звуковой — через наушники, либо же движением стрелки на шкале прибора. В последние годы археологи вооружились еще и магнитомерами. Они позволяют находить под слоем осадков не только изделия из металла, по и керамику.
Раскопать затонувший корабль трудно и сложно. И все-таки главная проблема археологов, изучающих древнее мореплаванье, — это не раскопки, а поиск погибших кораблей. Координаты ушедших на дно городов и сооружений, как правило, известны ученым. Помогают обнаружить их и аэрофотосъемка, и работы водолазов, и «прогулки» аквалангистов в прибрежных водах, и «наземные» части городов (достаточно назвать Ольвию, Херсонес, Пантикапей, Эпидавр Иллирийский, Цезарею, а также множество других древних поселений, часть которых затоплена, а часть сохранилась на суше). Поиск затонувших кораблей — дело куда как более сложное.
Во-первых, потому, что корабли могут тонуть на любой глубине (в то время как города под водой находятся на шельфе, прибрежной окраине материков). Во-вторых, сведения о затонувшем корабле, как правило, поступают от рыбаков, ловцов губок, ныряльщиков-любителей. Сведения эти не только случайны, но очень часто оказываются неточными или даже неверными (за обломки корабля новичок или просто неспециалист-археолог может принять скопление скал и т. д. и т. п.). В-третьих, даже если иметь верные сведения о погибшем корабле, его далеко не всегда удается найти сразу. А порой и вовсе такое судно бесследно исчезает: вспомните «пропажу» корабля, что так тщательно раскапывал профессор Ламболья. Обломки могут быть занесены илом, замыты песком, обрасти кораллами.
В 1964 году советские археологи-подводники обнаружили на дне бухты Круглой, неподалеку от современного Севастополя и древнего Херсонеса, массу амфор и других образцов античной и средневековой керамики. Стало ясно, что здесь затонуло множество древних судов. «Совершенно очевидно, что после этих находок в 1964 году на Круглую бухту возлагались большие надежды в сезоне 1965 года, — пишет руководитель раскопок В. И. Кадеев. — Однако эти ожидания не оправдались. Сильные зимние штормы совершенно изменили картину на дне Круглой бухты. Самые тщательные поиски не дали почти никаких результатов».
Металлоискатель — аппарат, работающий по принципу миноискателя; обнаруживает присутствие металлов под слоем осадков.
Составить план раскопа значительно легче, если использовать сетку. Она делит площадь раскопа на маленькие участки, которые пронумерованы.
Эхолоты и геолокаторы, зондирующие дно… Магнитометры, металлоискатели, телевизионные камеры, опущенные под воду и буксируемые на тросах… Водолазы и аквалангисты… Подводные «сани» и «велосипеды»-аквапеды… Подводная лодка «Ашерат», сконструированная специально для археологов, и знаменитое «ныряющее блюдце» Жака-Ива Кусто… Все эти средства используются ныне для поиска затонувших кораблей. Но с их помощью можно обнаруживать суда, чьи обломки лежат на небольших глубинах («Ашерат» достигает глубины 150 метров, «ныряющее блюдце» — 300 метров). Между тем, по мнению специалистов, именно в пучинах океана лучше всего могут сохраняться затонувшие суда.
Корпус корабля, лежащего на мелководье, разрушают удары волн и трение песка. Не щадят его корабельные черви и другие организмы, разъедающие дерево. «Разрушение обычно бывает настолько полным, что археологи-подводники видят на месте «последнего успокоения» только груды амфор, россыпи камней, служивших балластом, да разбросанные стволы корабельных пушек, — свидетельствует Уиллард Баском, один из ведущих специалистов в поиске затонувших судов. — Лишь под слоем ила или песка обнаруживаются остатки деревянных конструкций: нижние части шпангоутов, фрагменты обшивки и т. д. Предметы, некогда находившиеся на судне, за сотни лет уносятся волнами на большие расстояния, их погребают песок и другие отложения».
Между тем суда, тонувшие на глубине более двухсот метров, должны подвергаться гораздо меньшим повреждениям. Когда корабль опускается под воду, его корпус ударяется о дно. На мелководье такой удар бывает разрушительным. При опускании на большие глубины толща воды смягчает удар. И там, на дне, кораблю не грозят шквальные волны, да и донные течения тут слабые. Корабельные черви на больших глубинах жить не могут, так же как и многие другие организмы, поедающие дерево.
Археологи-подводники называют человека «величайшим разрушителем». Действительно, сколько затонувших судов было разграблено в поисках сокровищ и других ценностей, начиная с эпохи древнего мира и вплоть до наших дней! Но подводные браконьеры, к счастью, не могли проникать на большие глубины, там древние корабли покоятся не потревоженные ничьей рукой. Как же добраться до них археологам? В начале семидесятых годов нашего века в строй вошло судно «АЛКОА — морской зонд», сконструированное Уиллардом Баскомом. Оно построено специально для поиска и подъема судов, затонувших на больших глубинах.
Внешний вид судна напоминает корабли, с борта которых ведут поиски на дне океанов геологи. Только геологи опускают, с помощью специальных стальных труб, буровые инструменты. Археологи же помещают в трубы особую «головку» с двумя гидролокаторами, телекамерой и фотокамерой. Эти инструменты становятся «глазами» ученых, когда головка медленно проплывает над самым дном и передает всю информацию наверх.
Обычно на судне «АЛКОА — морской зонд» имеется 2000 метров труб. Однако с его помощью можно зондировать дно до глубин в 6 километров. Один гидролокатор изучает дно прямо по курсу, а второй ведет круговой обзор на расстоянии в несколько сот метров. За день таким способом можно обследовать до 30 квадратных километров дна!
Но вот гидролокаторы засекли что-то похожее на корпус затонувшего корабля. Теперь в работу включается телекамера. Головка с прибором опускается примерно на десять метров над дном. Корпус судна, если он покрыт осадками, освобождается от них с помощью особого «сосуна». Телекамера и фотоаппараты позволяют рассмотреть и зафиксировать найденный объект.
Теперь дело за учеными: определить, что это за судно и стоит ли поднимать его на поверхность. Если судно окажется действительно древним, то стоит поднять из пучин обломки судна, а быть может, и весь корабль. Для этого под телекамерой помещены специальные устройства: сеть и своеобразные «щипцы». У. Баском пишет, что «поднимать они смогут не только небольшие предметы, но и части корабля, тяжелые пушки, якоря, каменные колонны и т. д. Возможно, что по снимкам и другим данным будут делаться точные планы места кораблекрушения. Небольшие суда можно будет, вероятно, поднимать целиком — в один или несколько приемов. Наверху деревянные части будут сразу же помещаться в заранее подготовленную баржу, заполненную пресной водой. Это необходимо для того, чтобы избежать быстрого разрушения дерева».
Пушка с «Батавии» была поднята в 1963 году после 334-летнего пребывания на дне.
Секреты древних мореплавателей
Судно «АЛКОА — морской зонд» может брать на борт экспедицию в 50 человек. Длина судна 75 метров, ширина —17 метров, осадка — 4 метра. В самом центре корабля находится прямоугольный, размером 4 на 12 метров, «колодец» — проем, открывающийся в море, а над ним — подъемный кран, способный осилить груз до 400 тонн. С помощью крана в «колодец» и опускаются трубы, оснащенные головкой с гидролокаторами, теле- и фотокамерами. Так устроена эта первая в мире «плавучая лаборатория» археологов-подводников. Океанографы, как вы, вероятно, знаете, имеют в своем распоряжении суда, превращенные в настоящие «плавающие институты». Недалеко то время, когда и у археологов будет не одно судно, а флотилия. С ее помощью можно будет вести поиски в пучинах океана. И это позволит сделать множество новых открытий, стереть «белые пятна» в истории древнего судоходства.
Любая книга по истории античного мира не обходится без упоминания триремы (или триеры, если употреблять греческое, а не римское название этого судна). В течение четырехсот лет это был самый распространенный в Средиземном море тип военного корабля. Тем не менее до сих пор мы не знаем точно, как же выглядела эта трирема!
