Как и в предшествующий период, черноморские греки играли важную роль в посредничестве между степными народами и средиземноморским миром. Но теперь значение бактрийских греков в транскаспийском регионе еще более возросло, не следует также упускать из виду влияние парфянского искусства186. В результате всего этого возникло значительное различие между скифским стилем и сарматским стилем в искусстве и ремеслах. По словам М. Ростовцева, «сарматский звериный стиль в искусстве одновременно силен и дик, высоко рафинирован и стилизирован»187. Его основание было заложено местными художниками Центральной Евразии. Постепенно рисунок контуров животного становился все условнее, как будто бы специально предназначался для орнамента. Важной чертой сарматского стиля была его полихромия, которая достигалась при помощи широкого использования драгоценных и полудрагоценных камней для инкрустации.
В целом, сарматские древности были не столь систематически изучены, нежели скифские, и лишь теперь, в основном благодаря работам М. Ростовцева, характеристики сарматского художественного стиля и его отражение в китайском искусстве начали лучше пониматься. Беря начало на востоке, остатки сарматской культуры были недавно обнаружены в Хорезме188. До этого значительное количество важных сарматских захоронений были раскопаны в регионе Оренбурга, среди которых здесь следует упомянуть Прохоровку. Другая группа сарматских захоронений была обнаружена в районе поволжских немцев, к востоку от средней Волги. Не менее важны сарматские захоронения в районе Северного Кавказа в бассейне Кубани. Так называемая Буерова могила на Таманском полуострове может быть отнесена к третьему веку до н.э.; находки в Сиверской, к юго-западу от Краснодара, — ко второму веку до н.э.; Зубовский могильник — к северо-западу от Армавира, один из армавирских курганов, — к первому веку либо до н.э., либо н.э.; некоторые другие могильники на берегах реки Кубань, подобные находящимся близ Тифлисской и Усть-Лабинской, — ко второму веку н.э. Курганы и могильные площадки сарматского периода были также обнаружены на Украине, как к востоку, так и к западу от Днепра. Утварь некоторых из них стилистически очень близка кубанской группе. Так обстоит дело с находкой в Селимовке в районе г. Изюм Харьковской губернии и находкой Цветна в Чигиринском районе Киевской губернии. Аналогичным образом, к сарматскому периоду принадлежат знаменитые новочеркасские сокровища с их золотой диадемой и другими ценными ювелирными изделиями. Их можно предварительно датировать первым веком н.э.
За исключением новочеркасского клада, сарматские могилы менее богаты золотыми ювелирными изделиями, нежели скифские. Другое различие между двумя периодами состоит в том, что жертвоприношение коней перестало быть популярным, поскольку ни одного полного конского скелета не было обнаружено в какой-либо из типичных сарматских могил Южной Руси. Мужские захоронения обычно отмечены присутствием в изобилии доспехов и оружия. Железные шлемы, латы, мечи, пики и железные и бронзовые наконечники стрел многочисленны, равно как и конская сбруя, включая декорированные серебряными и золотыми пластинами фалеры. Украшения, подобные ожерельям, браслетам, пластинкам и пряжкам, сделанным из серебра, а иногда из золота, также многочисленны. Большее разнообразие украшений, разумеется, встречается в женских захоронениях, включая ожерелья, браслеты, ушные кольца, нити жемчуга и застежки; характерны и золотые и серебряные флаконы для духов.
Стенные росписи в некоторых из могил, раскопанных близ Керчи, относящиеся к первому веку до н.э. и первым двум векам нашей эры, очень могут помочь в изучении сарматской культуры. По этим росписям и содержимому могил, равно как и по литературным источникам, можно получить хорошее представление о сарматском образе жизни и армии. Тяжелая кавалерия составляла основное звено сарматской военной мощи. Она рекрутировалась из цвета знати. Сарматский всадник носил шлем и либо кольчугу, либо кожаные доспехи. Его основным оружием была длинная пика и длинный железный меч. Тацит замечает, что едва ли какая-либо армия могла выдержать напор сарматской кавалерии, если последней не препятствовали местность и погодные условия189. В дождливый день или на болотистой почве сарматские кони могли поскользнуться и упасть под тяжестью тяжело экипированных всадников. В битве основная масса тяжелой кавалерии обычно ставилась в центре строя, в то время как два фланга доверялись легкой кавалерии. Боец такого флангового эскадрона не имел тяжелых доспехов; он владел луком и стрелами вместо пики и меча. Всадники легкой кавалерии рекрутировались из того слоя, который мы можем назвать мелкой знатью или нижним слоем среднего класса сарматского общества.
В сарматской политической организации было даже меньше единства, чем в скифской. В лучшем случае мы можем думать о федерации сарматских племен, но даже эта федерация должна быть очень свободной. Миграция осуществлялась индивидуальными племенами. Первыми в черноморских степях появились язиги. За ними последовали роксоланы; затем сираки и аорсы. Аланы были последними из пришельцев. Согласно М. Ростовцеву, язиги были не сарматами, а меотийским племенем, которое было вытеснено из региона Дона на запад в результате движения сарматов190. Однако имена двух язигских царей, упомянутые историком Дионом Кассием (150-235 г. н.э.), звучат очевидно на иранский лад191. Поэтому мы можем предположить, что даже если язиги не были чисто сарматским племенем, их правящий клан должен был быть иранского происхождения. После пересечения степей Южной Руси в своем движении на запад язиги осели более чем на два столетия на берегу Черного моря между устьем Днестра и нижним Дунаем, в регионе грубо соотносимом с тем, что позднее стал известен как Бессарабия. В средние века этот регион назывался по-славянски Угол, что было транскрибировано по-гречески как «Ογγλοζ». Татары ссылались на него как Буджак, что является переводом славянского названия192. Таким образом язиги были близки области Добруджа, где осели остатки скифов после вытеснения из Южной Руси. Затем с экспансией Римской империи на Дунае язиги пришли во взаимодействие с римлянами, что может объяснить факт обнаружения нами большего количества информации в римских источниках относительно язигов, нежели относительно сарматских племен.
Римляне имели множество забот с язигами, когда они попытались отразить их натиск на свои дунайские провинции. Во второй четверти первого века н.э. язиги двинулись к степям Паннонии между реками Тиссой и средним Дунаем. Роксоланы осели к востоку от язигов, оккупируя степи между Днепром и Доном. Первая часть имени роксоланы происходит от иранского рукхс, что означает «светлый». Итак, имя роксоланы очевидно означало «светлые аланы»193.
Роксоланы сформировали некоторое объединение с язигами и поддерживали натиск последних против римлян во многих случаях. После движения язигов к среднему Дунаю роксоланы стали их наследниками в «Углу» нижнего Дуная. Мы обязаны Страбону описанием типичного облачения роксоланского воина194. Суждение Страбона было подтверждено недавними археологическими свидетельствами195.
К востоку от роксоланов на нижнем Дону жили аорсы. Их имя может быть выведено из иранского ors или uors, что означает «белый»196. Вслед за аорсами к юго-востоку от Азовского моря расположились саки. Они расположились по окружности кубанской долины, которая была излюбленным местом синдов. Часть последних была, возможно, вытеснена к берегу моря и в горы. Оставшиеся без сомнения поклялись в верности пришельцам. К концу первого века н.э. как аорсы, так и сираки должны были признать аланов как своих правителей.
Теперь мы переходим к аланам. Как уже упоминалось, они последними появились в Южной Руси и соответственно должны были занять восточную часть территории. Приблизительно от конца первого до конца четвертого века н.э. они контролировали степную территорию по Азовскому морю от нижнего Дона до нижней Волги и до низовий Кавказских гор. Постепенно они распространились на север к региону верхнего Дона и Донца, вступая в смешанную лесостепную зону.
Мы говорили,197 что во втором и первом веках до н.э. аланы играли важную роль в политической жизни Туркестана. Кажется возможным, что некоторые из их родов остались к востоку от Каспийского моря даже после миграции основной орды в западном направлении. К концу четвертого века н.э. западные аланы все еще должны были сохранять свои восточные связи.
Аммиан Марцеллин пишет: «Халаны... населяют бесконечные пустоши Скифии... В другой части страны (т. е. к востоку от реки Дон)...халаны поднимаются на восток, разделенные на многочисленные и немногочисленные роды, они выдвинуты далеко в Азию и, как я слышал, живут вплоть до реки Ганг, которая протекает через территории Индии и вливается в Южный Океан»198.
