Три дивизии Санкт-Петербургского округа — 67-я, 68-я и 74-я — оставлены были в 6-й армии на охрану Балтийского побережья. 67-я, составив с 55-й XXXV армейский корпус, участвовала в отступлении 1915 года из Польши, в Нарочском наступлении 1916 года и в скробовских боях. 68-я была первый год войны у Либавы и Мемеля на крайнем правом фланге нашего стратегического расположения, а затем дралась на Западном фронте и в Румынии, составив с 25-й XXXVI корпус.
Наконец, 74-я пехотная дивизия, развернутая из 37-й, была зимой 1914/15 годов отправлена в 8-ю армию в Карпаты. Генерал Брусилов свысока отнесся к этим петербургским швейцарам и дворникам, много раз между тем выручавшим его армию в Карпатах и с отличием участвовавших весною и летом 1916 года в Доброноуцком в Коломейском сражениях.
75-я пехотная дивизия генерала Штегельмана Варшавского округа отлично дралась осенью 1914 года в Польше у Ивангорода (гарнизон которого составляла), в кельцких боях (Полична), причем особенно выделился 297-й пехотный Ковельский полк. В следующие кампании она в составе XXXI армейского корпуса генерала Мищенко вела бои в Полесье, на Припяти и Огинском канале.
Образованная Виленским округом 76-я пехотная дивизия пользовалась на Северном фронте репутацией стойкой части.
Казанский военный округ, подобно другому внутреннему — Московскому, образовал по второочередной дивизии на каждую полевую.
77-я пехотная дивизия добросовестно исполняла свой долг, составив с 100-й пехотной дивизией ХЬУ! корпус в Полесье, на Стоходе. Осенью 1916 года она не выказала особенной стойкости. Хорошо дралась 80-я пехотная дивизия, вошедшая в состав XXX корпуса на Волыни и в Румынии. То же можно сказать и о 82-й пехотной дивизии генерала Промтова, имевшей вначале заминки в люблинских боях, отразившей последнюю вылазку перемышльской армии и очень успешно действовавшей в Буковине в кампанию 1916 года.
83-я пехотная дивизия, вошедшая с 75-й в состав XXXI корпуса, особенно выдающихся дел не имела, а 84-я пехотная дивизия генерала Герцыка очень бойко работала осенью 1914 года в Польше, а затем, переброшенная в Литву, считалась храброй дивизией и у нас, и у противника. В сентябре 1916 года она доблестно дралась в Галиции, где выделился особенно 333-й пехотный Глазовский полк. В бою 10 сентября 1916 года у Майкова Гая глазовцы взяли лихим ударом 60 офицеров, 1600 нижних чинов и 3 миномета.
Наконец, 66-я пехотная дивизия Кавказской армии поддержала славу стальной 21-й на берегах Евфрата в упорных боях у Клыч Гядука, Мелашкерта и Вана, а после — на штурме Эрзерума и в Огнотском сражении. Наиболее отличились полки 261-й пехотный Ахульгинский и 263-й пехотный Гунибский.
3-я Кавказская стрелковая дивизия тоже не осрамила гренадер в трудных зимних боях под Ардаганом, а затем в еще труднейших на Сане.
* * *
Что касается дивизий 3-й очереди, сформированных в 1915–1916 годах из ополчения и новобранцев, то при оценке их боевой работы надо руководствоваться иными соображениями, нежели при оценке второочередных. Эти войска не могли получить духовного наследия старых полков, не будучи с ними связаны кровно. Определяющим началом здесь были: во-первых, командиры, во-вторых, та среда, в которой этим полкам с четырехсотыми номерами пришлось сделать свои первые шаги и дать свои первые бои. Обстановка победоносного Брусиловского наступления сильно разнилась от унылого сидения в окопах на севере.
100-я пехотная дивизия дралась на Волыни, пройдя от Стыри до Стохода удачными боями у Волчецка, Галузии и Маневичей. В ней выделился 397-й Запорожский пехотный полк.
101-я пехотная дивизия генерала Гильчевского действовала блистательно, взяв Дубно, Перемель и нанеся крепкий удар врагу под Бродами. А Камышинский полк с героем Татаровым явил под Берестечком самое лихое дело императорской пехоты за эту кампанию. Австро-венгерская Главная квартира дала 101-й пехотной дивизии следующую характеристику: Испытанная дивизия очень высокой ценности. Очень хороший дух. Другая дивизия XXXII корпуса — 105-я — отличилась у Дорогостая и Млынова, особенно полки 417-й Луганский и 420-й Сердобский.
102-я пехотная дивизия успешно действовала в мае 1916 года у Рожища (особенно 407-й пехотный Саранский полк), в июне — в оборонительном сражении у Киселина, а поздним летом и осенью храбро, но безуспешно дралась в ковельских сражениях. То же относится и к другой дивизии XXXIX корпуса — 125-й, где в 500-м пехотном Ингульском полку образовался зародыш будущей чехословацкой армии.
103-я пехотная дивизия по сформировании участвовала в виленских боях, а затем была переведена на бессарабско-буковинский рубеж. Здесь она приняла участие в завоевании Лечицким Буковины, в горных боях у Гринявы, Якобен и Дорна-Ватры и в Румынии.
104-я пехотная дивизия XXXIV корпуса участвовала в 1915 году в ковенских и виленских боях, а в 1916 году осенью — под Ковелем. В разруху 1917 года оказалась устойчивой.
106-я пехотная дивизия в Финляндии просто не воевала, не дав за всю войну ни одного выстрела. То же можно сказать и о 107-й, единственным делом которой была бесславная сдача Моон-Зунда. Обе эти дивизии составляли ХЫ1 корпус.
108-я пехотная дивизия в кампанию 1915 года охраняла Балтийское побережье, а в 1916 году бойко работала в 7-й армии у Щербачева.
109-я и 110-я пехотные дивизии, составившие ХЫП корпус на Икскюльском плацдарме, всю войну сидели в окопах под Ригой.
111-я пехотная дивизия сидела в окопах на Западном фронте, а затем в составе ХЫУ корпуса была переброшена в Молдавские Карпаты.
112-я пехотная дивизия была на Западном фронте, приняв незначительное участие в наступлении генерала Рогозы на Барановичи. Она составила с 81-й дивизией Ь армейский корпус.
113-я пехотная дивизия успешно действовала в составе XVI корпуса армии Щербачева в июле — августе 1916 года.
114-я и 119-я пехотные дивизии, не закончив своего формирования, погибли в Новогеоргиевске. 115-я пехотная дивизия с Северного фронта была переброшена в Добруджу, где показала себя довольно посредственной.
116-я, 120-я и 121-я пехотные дивизии знали только тоскливое сидение в окопах Северного фронта.
117-я пехотная дивизия, охранявшая Дунай, была из Бессарабии переброшена к Лечицкому в Карпаты и разбила там 117-ю германскую дивизию. Она вошла в XII корпус.
122-я пехотная дивизия была сформирована позже всех — лишь в октябре 1916 года. Она развернута из Саратовской ополченской бригады генерала Лихачева, превосходно дравшейся в VII корпусе у Почаева и у Зборова (где отличился 486-й Верхнемедведицкий пехотный полк).
Благодаря своему выдающемуся начальнику дивизия эта сохранила твердую дисциплину до самого конца российской вооруженной силы.
123-я и 127-я пехотные дивизии отправлены были на Кавказский фронт в составе V Кавказского корпуса. Первая из них приняла участие в ликвидации Офского прорыва (490-й пехотный Ржевский полк — с отличием). Вторая действовала, в общем, бесцветно, понеся огромные потери от болезней в Трапезонде.
Следует отметить хорошую дисциплину испытанной 122-й пехотной дивизии австро-венгерская Главная квартира подчеркивала это еще до нашей революции.
124-я пехотная дивизия старика генерала от инфантерии Лопушанского в июле — августе 1915 года защищала Ковну, где за несколько дней до того была сформирована. В кампанию 1916 года вела позиционную войну на Западном фронте, откуда была переброшена в Румынию, где летом 1917 года — в августе — сентябре — имела успешные наступательные бои в Молдавских Карпатах.
Сильно доставалось летом 1916 года на Волыни 126-й пехотной дивизии от яростных германских контратак. Дивизия имела, однако, хороших соседей и своевременную поддержку.
Ярко блеснула в первом же своем деле, у Драм-Дага в Евфратском сражении, 4-я Кавказская стрелковая дивизия генерала Воробьева, сразу же занявшая почетное место в кавказской фаланге Юденича. Ее делами были Азап-Кейский прорыв, овладение Каргабазаром на Эрзерумском штурме и ликвидация Огнотского прорыва Изета-паши. В 4-й Кавказской стрелковой дивизии подобрался превосходный закаленный солдатский состав от 25 до 30 лет. В этом отношении большое сходство с ней имел германский Альпийский корпус.
В этом последнем деле с успехом приняли участие 5-я Кавказская стрелковая и Кавказская пограничная пехотные дивизии, только что перед этим сформированные и показавшие хорошие боевые качества, чему способствовала вся среда Кавказской армии.
Образованные зимой 1916/17 годов низкокачественные дивизии 4-й очереди были мертворожденными. Протекай кампания 1917 года в нормальных условиях, они все равно ничем бы себя не проявили. Противоестественной системе формирования дивизий 4-й очереди соответствовала хаотическая система наименований полков.
Истощив весь запас уездных городов на третьеочередных дивизиях, столоначальники из Главного штаба принялись за горные хребты, почтовые тракты, заштатные захолустья, ошеломляя войска дикими названиями, создавая полки Ворохтенский, Нерехтский, Прешканский, Тихобужский, Стерлитамакский, десятки других, произнести которые солдату не было никакой возможности… Гораздо удачнее были даваемые по почину строевого начальства имена славных дел и побед 1914–1916 годов, которые фронтовые корпуса передавали формировавшимся при них дивизиям 4-й очереди. После революции ряд полков изменил по собственному почину безобразные имена — в память былых побед.
