В восьмидесятых годах прошлого века русский ученый В. С. Голенищев совершил большое путешествие по Египту в поисках новых надписей, памятников архитектуры и других древностей страны пирамид. В Нубийской пустыне его внимание привлекли изображения на скалах. Голенищев сделал с них несколько зарисовок и, возвратясь в Россию, издал эти зарисовки. Но лишь полвека спустя ученые обратили должное внимание на «картинную галерею», находящуюся в скалистой пустыне у Красного моря. Особенный интерес вызвали изображения судов, высеченные на скалах.
По Нилу древние египтяне плавали на лодках из стеблей папируса. Среди наскальных рисунков Нубийской пустыни можно увидеть изображения папирусных лодок. Но там же, на скалах, изображены и совсем иные корабли. У папирусных лодок дно выгнутое, а у этих судов — плоское. Нос и корма их круто загнуты, как у кораблей протоиндийцев и судов, прибывавших, согласно шумерским источникам, из таинственной «страны Дилмун», родины бога Энки.
Египтянам корабли, на которых можно было совершать далекие плавания в море, были неизвестны. Только много лет спустя научились древние египтяне изготовлять суда из ливанского кедра и совершать плавания в африканскую страну Пунт. Но конструкция этих судов опять-таки отлична от конструкции кораблей, изображенных рядом с папирусными лодками на скалах Нубийской пустыни.
Во время раскопок одного из древнейших городов Египта археологи сделали любопытную находку: рукоять ножа, на которой было искусно вырезано изображение морского боя. Сражение шло между нильскими лодками из папируса и «чужеземными» судами с высокими носом и кормой. На другой стороне рукоятки ножа изображен человек. Он стоит на скале и одолевает двух львов. Сюжет этот хорошо знаком по культуре Двуречья: так изображается легендарный герой древнейшего эпоса, Гильгамеш. И, что самое замечательное, рукоять с изображением морской битвы и героя, побеждающего львов, найдена в местечке Джебель-эль-Арак, как раз в том месте, где путь от Красного моря вниз по ныне высохшему руслу Вади-Хаммамат выходит в долину Нила.
Кому принадлежат эти «чужеземные корабли»? Сначала многие востоковеды предполагали, что шумерам. Но, как мы знаем, трассу Индостан — Бахрейн — Двуречье первыми освоили не шумерские, а протоиндийские мореплаватели и купцы. Индийский археолог С. Р. Рао предположил, что изображенные на рукоятке ножа корабли, ведущие бой с папирусными лодками египтян, принадлежали именно протоиндийцам. Но, быть может, не протоиндийцам, а пришельцам из нашего «центра икс»?
Как мы уже говорили, «индийский Гильгамеш» изображен не со львами, а с тиграми. На рукоятке из Джебель-эль-Арака запечатлен герой, побеждающий львов, стало быть, не «индийский Гильгамеш». Между тем вряд ли заморскими «гостями» в Красном море были жители Двуречья. Может быть, это были корабли из загадочной страны бога Энки — Дилмуна?
Протоиндийская цивилизация распространена была не только в долине реки Инд, но и в других частях Индостана. При этом древнейший порт Лотхал по возрасту не уступает ни Мохенджо-Даро, ни Хараппе. Но тогда вряд ли правы те исследователи, что полагают, будто протоиндийская цивилизация, родившись в долине Инда, постепенно распространялась по всему полуострову, продвигаясь в том числе и на юг. Ведь Лотхал, лежащий в сотнях километров от Инда — и на морском побережье! — возник одновременно с городами в долине Инда.
Самая древняя цивилизация нашей планеты, убаидская, родилась на берегу Персидского залива, в Эриду, самом южном городе Двуречья — а затем стала распространяться на север. Не означает ли это, что создатели ее прибыли откуда-то с юга, морским путем? На это указывает и мифология, говорящая, что город Эриду основал пришелец из Дилмуна, бог Энки («Когда царская власть спустилась с небес, царство было в Эриду», — гласит древнейший «список царей», найденный в Двуречье). Убаидская цивилизация старше протоиндийской, так что «пришельцами с юга» протоиндийцы быть не могли. Кем же они тогда были?
Третья древнейшая цивилизация планеты, древнеегипетская, как вы, вероятно, убедились сами, также может быть связана с прибытием каких-то кораблей с юга, со стороны Красного моря или даже Индийского океана. Не протягиваются ли к неведомому «центру икс» как бы три «ветви»: одна от берегов Индостана, вторая через Персидский залив от дельты Тигра и Евфрата, третья через Красное море и Вади-Хаммамат из долины Нила?
Своеобразие всех трех древнейших цивилизаций говорит о том, что каждая из них шла своим собственным путем. Общие черты, объединяющие Двуречье, Индостан, долину Нила, можно объяснить общими закономерностями развития человеческого общества: появление классов, государства, иерархии жрецов и аппарата чиновников, иероглифического письма и т. п. Однако многие черты сходства нельзя объяснить ни конвергенцией, ни простым заимствованием (например, мотив трилистника: он покрывает одежды «жреца», скульптуры из Мохенджо-Даро, он считался священным в Древнем Египте и его можно обнаружить на одеяниях скульптур Двуречья). И эти черты общности может объяснить гипотеза о некоем общем центре происхождения трех древнейших цивилизаций Востока.
В Египте роль местного населения, «африканского фактора» была очень сильна — вот почему древнеегипетская цивилизация так сильно отличается от близких друг другу цивилизаций убаидцев и протоиндийцев, говоривших, быть может, на родственных «протодравидийских» языках. Носители этих языков появились на юге Двуречья и в Индостане, древнее население которых стояло на не очень высоком уровне развития культуры. Вот почему расцвет Эриду, а за ним и других городов юга Двуречья начался очень быстро, произошел «скачок». Та же картина была и в Индии, недаром же не удается отыскать следы культуры-предшественницы, из которой могла развиться протоиндийская цивилизация. В Египет же, по всей видимости, прибыло немногочисленное население на «чужеземных судах», запечатленных наскальными рисунками Красного моря. Его влияние, быть может, сказалось на формировании, быстром и «бесследном», египетской иероглифики, а также в некоторых других аспектах египетской культуры. Однако язык египтян не родствен дравидийским языкам, а знаки египетской письменности отличны от сходных во многом между собой протоиндийских и древнейших шумерских письмен.
Древние земледельческие культуры существовали на огромных пространствах Старого Света, от Атлантики до Тихого океана. Шесть тысяч лет назад они процветали на территории Сахары и на севере Двуречья, на Балканах и в Средней Азии. Однако первый «скачок» от века камня к веку металлов, от первобытной культуры к цивилизации сделали лишь страны, имевшие «выход» к Индийскому океану: непосредственный, как Индия, или через Персидский залив (Двуречье), или через Красное море (Египет). Помимо этих трех самых известных цивилизаций Древнего Востока существовала еще одна, не менее древняя, но гораздо менее известная — эламская. Об Эламе широкие круги читателей знают удивительно мало — а между тем здесь были раскопаны древние города, шедевры изобразительного искусства, обнаружены загадочные письмена. И, что больше всего интересует нас сейчас, эламская цивилизация, подобно трем вышеназванным, также имеет «выход к морю», к Индийскому океану, в ее культуре есть много черт, общих с протоиндийской и убаидской, древнейшие письмена Элама, Двуречья, Индостана похожи, а жители, создавшие эту цивилизацию, говорили на языке, возможно, ближе всех других известных нам древних языков стоящем к дравидийской семье.
«Элам читал судьбу в моем едином взоре…»
Эти слова произносит царь Ассаргадон в стихотворении Валерия Брюсова, имитирующем торжественные надписи ассирийских деспотов. В течение долгих веков Элам был постоянным соперником Шумера, Вавилонии, Ассирии, Персии. Когда же страну завоевали персидские цари, влияние древней культуры Элама было столь велико, что язык эламитян считался официальным в державе, созданной династией Ахеменидов (в наши дни, под названием Хузистан, страна древних эламитян входит в состав Ирана).
Установить родство эламского языка с каким-либо языком мира до сих пор никому достоверно не удалось. Это сильно затрудняет чтение и перевод текстов, написанных по-эламски (эламский язык был одним из трех языков, на которых начертан текст знаменитой Бехистунской надписи, позволившей расшифровать клинопись Двуречья). Лингвисты делали попытки доказать родство эламского языка с многочисленными наречиями Кавказа, с уральскими, тюркскими, монгольскими языками, с «вымершими» языками Передней Азии: хурритским, касситским и другими. Но попытки эти окончились неудачей. «Единственной гипотезой, в пользу которой можно привести некоторые показательные факты, является гипотеза эламо-дравидийского родства», — пишет профессор И. М. Дьяконов в монографии «Языки Древней Передней Азии» и приводит убедительные примеры, говорящие о близости эламского языка и языков, на которых говорят дравиды.
