Таким образом, увеличивая производство алюминия, Германия все туже затягивала на своей шее долговую петлю, которую (вместе с головой) разрубил в мае 45-го советский солдат, только благодаря которому немцам и удалось избежать расплаты с недавними «союзниками»…
* * *
С остальными цветными металлами дело у немцев обстояло куда хуже, чем с алюминием, – германские потребности в легирующих и тугоплавких металлах (марганце, хроме, никеле, вольфраме, ванадии и молибдене), добыча которых в фатерлянде не производилась, могли быть удовлетворены лишь за счет ввоза руд, металлов и ферросплавов из-за границы – и далеко не всегда поставщики этих металлов зависели от Германии. Следовательно, на закупку этих металлов немцам нужна была валюта. КОТОРОЙ НЕ БЫЛО.
А вот у потенциальных противников Третьего рейха никаких проблем с цветными металлами не было – более того, большинство мировой добычи этих металлов накануне войны осуществлялось на территориях, прямо или косвенно ими контролируемых. Например, из 45 тыс. тонн никеля, добытого в 1927 году, на долю Великобритании (месторождения в Канаде и Новой Каледонии) пришлось 44 529 тонн. Основные месторождения марганца контролировала опять же Великобритания (в Австралии, Индии, Южной Африке) и СССР (Чиатура и Никополь). Самое большое в мире месторождение молибдена – Клаймакс – было открыто в 1924-м в штате Колорадо, добыча молибденовых руд велась в Чили, Мексике, Перу, кроме того, большие запасы медно-молибден-порфировых руд в 30-е годы были найдены в СССР. Три четверти мировой добычи олова приходилось на Голландскую Вест-Индию – вернее, на действующие там британские компании. Только находящийся под британским правлением Южно-Африканский Союз владел 63 % мировых запасов хромитовых руд, не считая свинцовых и цинковых руд, запасы которых тоже шли на миллиарды тонн.
Союзники Третьего рейха удовлетворяли его потребности в хромовой руде лишь на 47,1 %, в марганцевой – всего на 14,8 %, в медной – на 13,4 %, и на 49 % союзниками удовлетворялись потребности Германии в свинце и цинке (в виде руды). Все остальное необходимо было, как-то изловчившись, получить на стороне – у нейтральных государств. Которые по этому случаю драли с немцев немилосердно! Та же Швеция готова была поставлять немцам ферросплавы и цинк – но лишь за твердую валюту или золото. Испанский каудильо, всем обязанный рейху, тем не менее ртуть с крупнейшего в мире месторождения Альмаден, свинцово-цинковую руду, пирит, свинец, олово и вольфрамовый концентрат также стремился продать немцам за свободно конвертируемые бумажки – делая вид (особенно со второй половины 43-го года), что совсем забыл об испанском долге Германии.
То есть возможности получать сырье через нейтральные страны у немцев были: Турция свободно продавала рейху хром, Португалия – вольфрамовый концентрат, и все малочисленные (и посему немилосердно дорожащиеся) нейтралы с удовольствием готовы были быть посредниками при закупках немцами сырья из Южной Америки.
Одна закавыка – денег на это у Германии не было. И если Венгрию или Румынию немцы имели возможность убедить гнать их сырье в рейх в кредит, то с Португалией или Турцией такой фокус не проходил. Независимым нейтралам нужны были реальные деньги – тогда как золотой запас Германии с 1933 по 1937 год снизился с полумиллиарда рейхсмарок (золотом) до жалких 70 млн, а в начале войны составлял (в натуральном выражении) менее 400 тонн благородного металла. И никакие золотые зубы заключенных концлагерей (о которых так любят поговорить популяризаторы Холокоста) серьезно повлиять на безнадежное финансовое положение рейха не смогли – к 1944 году дефицит цветных и легирующих металлов приобрел угрожающие формы…
Глава 3 Нефть и ее заменители
Как известно, Вторая мировая война была «войной моторов» – впервые за всю историю человечества не живая сила, не железо и сталь, даже не порох и взрывчатка, а двигатель внутреннего сгорания решал судьбы сражений; и посему нет ничего удивительного в том, что победила в этой войне коалиция стран, обладавшая сокрушительным перевесом над своими врагами в запасах и добыче нефти. Ведь, как известно, в 1941 годув Иране(из принадлежащих английским компаниям скважин) было добыто 9 млн тонн нефти, иракские месторождения (также английские) дали почти 3 млн тонн, почти миллион тонн дали скважины на Аравийском полуострове (тогда – принадлежащем Великобритании), Венесуэла (нефтедобыча которой на три четверти велась британскими компаниями) дала 28 млн тонн, Голландская Вест-Индия – 8 млн тонн, мексиканские месторождения выдали 6,5 млн тонн, в США (в декабре 1941 года вступивших в войну против стран Оси) было добыто сто 87 млн тонн нефти, в СССР в 1941 году нефтедобыча превысила 31 млн тонн. Итого – более 265 млн тонн нефти, которая могла быть использована в 1941 году антигитлеровской коалицией в войне против Германии, Италии и Японии с их немногочисленными союзниками.
Всему этому гигантскому объему нефти немцы (и примкнувшие к ним итальянцы) в 1941 году могли противопоставить 1600 тыс. тонн собственной нефтедобычи и 7 млн тонн добычи в союзных и оккупированных странах – всего, таким образом, германо-итальянские агрессоры в 1941 году располагали 8 600 тыс. тонн нефти. Потребность же в жидком топливе только у немцев была более 12 млн тонн в год – но, к счастью для держав Оси, в начале двадцатого века немецкие химики Франц Фишер и Ганс Тропш разработали технологию перегонки угля (коего в Германии было более чем достаточно) в жидкое топливо. И в 1941 году недостающее жидкое топливо (более 4 млн тонн синтетического бензина и дизельного топлива) немцы получали путем газификации (и последующего затем сжижения образовавшегося синтез-газа) обычного угля, тем самым оттягивая свое неминуемое поражение.
Которое после 7 декабря 1941 года все равно было неизбежным – ну нельзя же в самом деле надеяться на победу при столь мизерных шансах…
* * *
Обычно считается, что ставка Гитлера на синтетическое топливо – одно из наиболее очевидных свидетельств подготовки нацистами войны; дескать, проклятые немцы умыслили затеять в 1939 году вселенское смертоубийство, но, понимая, что для оного их бронетанковым ордам потребуется огромная масса топлива, развернули его производство из угля. И постройка гидрогенизационных заводов – самое достоверное доказательство нацистской агрессивности.
Спорить с этим утверждением мы не станем – обратимся к фактам.
Зачем в тридцатых годах Германии нужно было моторное топливо (бензин и солярка)? Для того чтобы на нем работали моторы внутреннего сгорания – и более ни для чего. Топить дома, двигать железнодорожные составы и корабли, вырабатывать электроэнергию немцы в то время предпочитали с помощью угля. Да что там тридцатые годы! Служившие в ГДР срочную службу мои сверстники помнят, чем топились дома в Восточной Германии еще в восьмидесятых годах прошлого века, через 40 лет после окончания Второй мировой (это теперь бюргеры обленились и предпочитают сжигать для отопления своих жилищ не свой отечественный уголь, а сибирский газ, щедро гонимый в Европу Россией по многочисленным трубопроводам).
В 1933-м автопарк Германии едва ли превышал полтора миллиона автомобилей и сотню тысяч тракторов – всяких-разных; посему потребность в топливе для их двигателей была, по современным меркам, смехотворной – для «прокорма» своих машин немцам достаточно было 3 млн тонн нефти. Из них 500 тыс тонн добывалось в рейхе (на месторождениях под Ганновером), остальное импортировалось – главным образом морем из дальних стран; Румыния как источник нефти в это время была на третьих ролях.
Нацисты, пришедшие к власти в разгар экономического кризиса, довольно долго вопросу топлива особого внимания не придавали – на фоне остальных проблем эта была второстепенной. Но когда титаническими усилиями им удалось восстановить германское народное хозяйство и поставить его на рельсы интенсивного развития – топливный вопрос встал крайне остро. Количество автомобилей росло, соответственно росло и потребление бензина и солярки (к 1938 году потребность в моторном топливе превысила 4 млн тонн в пересчете на нефть), плюс к этому Германский трудовой фронт начал строительство огромного автомобильного завода «Фольксваген». Который с 1939 года ежегодно увеличивал бы количество бегающих по дорогам рейха (по тем самым, построенным бывшими безработными автобанам) машин на полмиллиона штук. Да к тому же и вновь созданный вермахт (главным образом армия и Люфтваффе, Кригсмарине пока скромно стояли в стороне) начал требовать свою долю топлива, растущую пропорционально новым дивизиям, разворачиваемым в Германии. А в топливном балансе рейха в это время львиную долю составляла нефть, приобретаемая за валюту, коей все годы существования НС – Германии хронически не хватало. В 1938 году, например, в Германию было ввезено 3 640 000 тонн нефти и нефтепродуктов. И из них 2520 тонн поступило из США (на 84,4 млн марок) и Голландской Индии (на 76,8 млн); в Румынию за нефть было перечислено 36 млн марок, в Мексику – 19,8 млн, в Венесуэлу – 8,2 млн, в Иран – 8,1 млн. Причем все эти миллионы (кроме клиринговых «румынских») в реальности были свободно конвертируемой валютой!
