Упомянутый деятель Рабочей оппозиции в КПСС Мясников бежал за границу и издал книгу о терроре в СССР (Очередной обман, Париж, 1931). Здесь он между прочим писал: «Не только беспартийным рабочим и крестьянам нельзя критиковать всевластвующую бюрократию, т. е. издавать газеты, журналы, книги не бюрократического толка, не казенного направления, выступать на собраниях, организовываться в группы, но и нельзя было выступать с критикой партийных же товарищей, а как только они выступали, да пробовали отстаивать свою точку зрения и бороться в партии за большинство, с ними расправлялись со свирепостью и жестокостью, которой позавидовали бы даже твердолобые фашисты Италии, расправлявшиеся с коммунистами в большинстве через гласный суд. А у нас гласный суд существует для воров, убийц, растлителей, казнокрадов, белобандитов, генералов, капиталистов и их наймитов, а с инакомыслящими пролетариями, крестьянами и интеллигентами расправляются втихомолку в тиши подвалов ГПУ».
Отмечая победу взгляда Ленина и его единомышленников на роль профсоюзов как «школы коммунизма», как подсобной организации в политике диктаторской партии, авторы Истории КПСС приводят путанную цитату из сочинений Ленина, из которой явствует, что ему была чужда мысль о признании профсоюзов организациями, независимыми от коммунистической партии.
«Профсоюзы, — пишут авторы Истории КПСС, — имеют задачей борьбу за повышение производительности труда и укрепление трудовой дисциплины, подготовку и выдвижение администраторов из рабочих и трудящихся масс вообще»
(стр. 326).
Дальнейшая фраза партийного учебника о «широком развертывании рабочей демократии» и о «борьбе с бюрократизмом и администрированием» является только словесным приукрашиванием неприглядной роли профсоюзов, как «приводного ремня от партии к массам».
Осуждая дискуссию внутри партии в 1921 г., авторы Истории КПСС еще решительнее, чем авторы сталинского «Краткого курса», выступают за «монолитность партии» и подкрепляют эту мысль словами Ленина, назвавшего дискуссию «непозволительной роскошью».
Первый раздел Х главы Истории КПСС заканчивается фразой, несомненно навеянной перипетиями позднейшей борьбы Хрущева за единовластие в партии. В этой фразе, в ее части напечатанной курсивом, говорится, как о непременном и решающем условии победы партии, о «единстве, монолитности партии, ее идеологииеской выдержанности, железной дисциплине в ее рядах, нетерпимости к оппортунистическим шатаниям и фракциям». Поэтому необходимо было ликвидировать во что бы то ни стало фракции и группировки в партии. Это сделали в свое время Ленин и Сталин, а Хрущев восстановил «монолитность партии», устранив Маленкова, Молотова, Кагановича и других, с ним несогласных.
III. Х съезд РКП(б) и переход к НЭПу
Второй раздел Х главы Истории КПСС посвящен Х съезду партии и переходу к новой экономической политике. Авторы нового учебника с утомительной монотонностью повторяют пропагандные лозунги ленинской тактики по отношению к крестьянству, которое не хотело мириться с его систематическим ограблением большевистским государством. Так как трудящихся крестьян, по выражению Ленина, «нельзя прогнать, их нельзя подавить», как это было сделано с помещиками, то пришлось сделать крестьянству временные уступки в виде допущения свободного рынка и продналога вместо грабительской продразверстки. Авторы Истории КПСС объясняют, как понимал Ленин диктатуру пролетариата:
«Высший принцип диктатуры пролетариата — союз рабочего класса с крестьянством»
(стр. 328).
По существу дела, это формула без содержания, так как рабочие и крестьяне, поскольку они не принадлежат к партии, участия во власти не принимают, будучи объектами политического угнетения и экономической эксплуатации. В новом учебнике с одной стороны приводятся слова Ленина, назвавшего свободную дискуссию в партии «непозволительной роскошью», а с другой стороны цитируется резолюция Х съезда РКП(б), в которой членам партии рекомендуются
«методы широких обсуждений всех важнейших вопросов, дискуссии по ним с полной свободой внутрипартийной критики»
(стр 334).
Авторы Истории КПСС пишут, что Х съезд РКП(б) имел «всемирно-историческое значение», так как наметил пути перехода от капитализма к социализму, причем необходимым звеном в этом процессе должен был явиться нэп. Подобной оценки Х съезда в «Кратком курсе» нет. Объясняется это, невидимому, тем, что «Краткий курс» был составлен еще перед второй мировой войной, когда «опыт революции» существовал только в одной стране, в СССР, и своего эксперимента «построения социализма» через нэп вожди партии не решались еще провозгласить образцовым для прочих стран мира. В 1959 г. они могли об этом говорить смелее (стр. 331).
В «Кратком курсе» только мимоходом упомянут III Конгресс Коминтерна, в связи с выступлением на этом Конгрессе Ленина, объяснившего иностранным коммунистам значение нэпа. В новом учебнике истории КПСС излагается содержание решений названного Конгресса (июнь-июль 1921 г.) и отдельно отмечается также отношение коммунистов к социал-демократии:
«Социал-демократия, как главная социальная опора буржуазии, помогает сохранению капитализма и господства буржуазии»
(стр. 336).
В «Кратком курсе», утвержденном в 1938 г., накануне второй мировой войны, руководители КПСС не считали целесообразным приводить содержание резолюций III конгресса Коминтерна 1921 г., направленных против социал-демократов. Перед второй мировой войной ВКП(б) искала соглашения с социал-демократическими партиями западноевропейских стран («народный фронт») и не могла допустить, чтобы в учебнике партийной истории, издаваемом на разных языках, называли социал-демократов «главным врагом» коммунизма и «главной социальной опорой буржуазии». В настоящее время заказчики и авторы Истории КПСС могут позволить себе более пространное «разоблачение» партий демократического социализма, так как вожди коммунистического движения потеряли всякую надежду сговориться с социал-демократами свободных стран.
1. НЭП, XI съезд РКП(б) и создание СССР
В третьем разделе Х главы Истории КПСС говорится об успехах новой экономической политики, о XI съезде РКП(б) и о создании Союза Советских Социалистических Республик. На стр 338 нового учебника упоминается о голоде 1921-22 гг., который постиг области Поволжья и Украины. Здесь указывается, что «партия и правительство приняли чрезвычайные меры по борьбе с голодом. И, хотя с большими трудностями, но справились с этим величайшим бедствием».
Научная объективность требует отметить, что бескорыстную и действенную помощь голодающим оказали страны свободного мира, в особенности Американская Организация Помощи (American Relief Administration) под руководством Герберта Гувера. Кроме того активную помощь голодающим оказывали организации Красного Креста разных стран. Комитет Помощи под председательством Фритьофа Нансена в Женеве также неутомимо действовал в этом отношении. Все организации помощи «буржуазных» государств получили в свое время признание и благодарность со стороны советского правительства. Однако авторы учебника истории КПСС не сочли нужным упомянуть об этой бескорыстной помощи «капиталистических» стран, которая спасла тысячи жизней в советском государстве. Понятно, почему: упоминание о помощи свободных стран голодающим советского государства разрушает коммунистическую легенду о бесчеловечности «капиталистического мира», о его «ненависти к трудящимся» советской страны.
Следует отметить, что помощь, которая была оказана голодающим свободными странами, не была справедливо и во время распределена по областям, подчиненных советскому правительству. Особенной дискриминации со стороны Кремля подверглась Украина. По этому поводу американский историк Г. Г. Фишер в книге «The famine in Soviet Russia», Нью-Йорк 1927 г., писал:
«Политика коммунистической партии по отношению к голоду на Украине представляет много любопытных сторон. Московское правительство не только не уведомило Американскую Организацию Помощи (ARA) о положении на Украине, как оно сделало о других гораздо более отдаленных областях, но оно активно препятствовало всему, что могло привести американцев в соприкосновение с Украиной… Перед тем как ARA начала свою деятельность (январь 1922 г.), московское и так называемое харьковское правительство не приняли никаких серьезных мер для помощи голодным людям на Украине»
(стр 252).
Иностранцы, посетившие Украину во время голода в 1921–1922 гг., не могли понять причин политики правительства большевиков, которое не допускало помощи Украине из свободных стран и даже, наоборот, организовало вывоз продовольствия из голодных областей Украины на север, в Россию. Можем с полной определенностью назвать одну из главных причин: это было желание вождей РКП(б) подорвать вооруженное сопротивление масс режиму, которое не прекращалось на Украине с начала 1919 года. Это движение сопротивления авторы Истории КПСС называют «политическим бандитизмом». Повстанческое движение на Украине шло под знаменем национальной независимости. Кремль воспользовался засухой на юге Украины, где повстанческое движение было особенно сильно, и своими мерами усугубил катастрофу. Умирающие от голода не были способны сопротивляться насилию, и таким образом «политический бандитизм» был ликвидирован.
