Намогильный памятник Абдурахмана-хаджи ас-Сугури
Я сказал ему: «О, мой господин, если ты оставляешь мне такое важное дело, то я его приму. Но я человек ничтожный, у меня нет больших знаний, в то время когда у тебя есть мюриды с большими знаниями, с большим усердием в служении Аллаху. Сделай одного из них своим преемником для наставления людей и освободи меня от этого дела. Я не достоин этого». Шейх сказал мне, да будет свята его душа: «Тебе необходимо совершать это дело. Воистину, души шейхов довольны тобой и не бойся того, что люди будут отвергать твои задания. Воистину, Всевышний Аллах научил тебя тем наукам, которые необходимы. Ты должен выполнить это, после того как я покину этот мир». Я не смог ослушаться его и подчинился ему». В своём трактате «Ал-машраб ан-накшбандийа» («Источник Накшбандийа») Абдурахман-хаджи высоко ценит мнение Ильяса-хаджи по основам тариката. Отстаивая преимущество тихого зикра (хафи) Абдурахман-хаджи придерживается такого же мнения, как и его ученик, которое заключается в том, что тихий зикр искренен и во многом исключает лицемерие. Предпочтение тихому зикру отдавалось ещё потому, что многие верующие боялись того, что иноверцы могут высмеять Коран и причинить им (верующим) вред.
Али-хаджи Акушинский также обучался тарикату у Абдурахмана-хаджи. После смерти Абдурахмана-хаджи Али-хаджи Акушинский продолжил учёбу у Ильяса-хаджи Цудахарского.
Учеником Абдурахмана-хаджи был выдающийся сподвижник и соратник Шамиля – Магомед-Амин (1818–1899), с деятельностью которого связана новая, яркая полоса в народно-освободительном движении народов Западного Кавказа против царизма в 40-50-х гг. XIX в.
Живущий в наши дни на Кипре шейх накшбандийского ордена Мухаммад Назим считает себя последователем Абдурахмана-хаджи. Он сравнивает Абдурахмана-хаджи с «полярной звездой, показывающей направление и освещающей путь людям своего времени». Мухаммад Назим подчёркивает, что Абдурахман-хаджи сыграл значительную роль в освободительной борьбе горцев, будучи советником Шамиля и духовным авторитетом Дагестана и сделал очень много «для притягивания людей к исламу и накшбандийскому ордену».
Одна из цепочек накшбандийского тариката от Абдурахмана-хаджи переходит в Турцию через Мухаммада-хаджи из Кикуни, высланного в Сибирь за участие в восстании 1877 г. и бежавшего в Турцию. Там он передал иджазу своему зятю и племяннику Шарафутдину ал-Кикуни, тот в свою очередь возвел в ранг муршида Абдаллаха ал-Фаиза ал-Аргвани ад-Дагистани, который передал иджазу Мухаммад Назиму ал-Хаккани ал-Кибруси, который имеет в настоящее время более 2,5 млн. последователей в Турции, на Кипре, в Германии, Великобритании, США и др. странах. Его преемниками в Дагестане являются Мухаджир Акаев из с. Доргели, Муртазали Карачаев из с. Тарки и Абдулвахид из с. Апши.
Мухаммад-хаджи ал-Кикуни передал иджазу также Сулейману-хаджи из Апши, которому также передал иджазу Айди-хаджи из Казанища, который, в свою очередь, передал иджазу Мухаммад-устазу из с. Дейбук. Эта первая ветвь накшбандийского тариката, переданная Абдурахманом-хаджи ас-Сугури через Айди-хаджи из Казанища Мухаммад-устазу, доходит до наших дней. Мухаммад-устаз передал иджазу Зубаиру-хаджи из с. Хамри. Тот передал иджазу Мухаммаду-хаджи из Дейбука. Мухаммад-хаджи сделал шейхом своего сына Мухаммад-Амина (ум. в 1999 г.), который возвёл в ранг муршида троих: Ильяса-хаджи Ильясова, Мухаммад-Мухта-ра Бабатова и своего сына Мухаммад-хаджи Гаджиева.
Сел. Согратль. Медресе. XIX в.
Вторая ветвь накшбандийского тариката проникла в Дагестан от Исмаила Курдамири через Мухаммад-Салиха Ширвани (род. в 1821 г.). Он предал иджазу Ибрахиму Кудкашани. Его преемником является Йунус Лалали (1804–1860), который передал иджазу Махмуду-афанди (1810–1877), который возвёл в ранг муршидов 12 человек. Среди тех, кому он передал иджазу, были Ахмад ат-Талали, Исмаил ас-Сивакли, Джабраил ал-Цахури, Мухаммад-Закир ал-Чистави, через которых ещё одна линия накшбандийского тариката проникла в Дагестан.
Исмаил ас-Сивакли во время Кавказской войны под предводительством Шамиля переселился из Азербайджана в Дагестан. Здесь он принял иджазу от Джамалутдина Казикумухского. Ис-маил ас-Сивакли объединил в себе две разветвлённые цепочки накшбандийского тариката в Дагестане.
Абдурахман-хаджи был всесторонне образованным учёным. Ему – «учёному, познавшему тарикат, хаджи, знающему наизусть Коран», – принадлежат следующие сочинения:
1. «Касыда», посвященная победе войск Шамиля над отрядами Воронцова в Дарго. В «Касыде» упоминаются храбрейшие наибы Шамиля – Хатын, Сухайб, Ильдар, которые погибли в сражениях при Бальгито, Дарго.
2. Суфийский трактат «Ал-Машраб ан-накшбандийа» («Источник Накшбандийа»), изданный в Темир-Хан-Шуре в 1906 г. Сочинение посвящено исламу и суфийско-тарикатскому учению и предназначено мюридам, вступающим на путь накшбандийского тариката. В предисловии разъясняются принципы суфизма, его предмет и конечная цель. В трёх главах раскрывается суть, сущности Всевышнего Аллаха. В заключительной части автор возвращается к суфийской тематике.
Перевод сочинения «Ал-Машраб ан-накшбандийа», выполненный научным сотрудником ИИАЭ ДНЦ РАН А.Р. Наврузовым, приводится в книге А.М. Абдуллаева «Деятельность и воззрения шейха Абдурахмана-хаджи и его родословная».
3. «Хашийа ас-Сугури» или «Хашийа Адаб ал-бахс» («Субкомментарий к нормам поведения при дискуссии»). В Рукописном фонде ИИАЭ ДНЦ РАН имеются три копии этого сочинения.
Рукопись за номером 568 – копия сочинения «Хашийа Адаб ал-Бахс» – выполнена на бумаге европейского образца. Переписка рукописи закончена в селении Кахиб в пятницу месяца рамадан в 1304 г.х./ 1886-87 гг. Переписчик Джабраил ибн Мухаммад ибн ‘Али. Рукопись переписана почерком насх дагестанского образца. На полях имеются многочисленные глоссы (комментарии) из сочинений известного дагестанского учёного Мухаммада Кудутлинск ого ().
Рукопись за номером 2030 – копия вышеназванного сочинения. Рукопись переписана в 1328 г.х. /1910 г.
Рукопись за номером 1143 – также копия вышеназванного сочинения.
4. «Ал-Адвав аш-шамсийа фи-л-‘авда ал-Бахийа».
5. Профессор Шихсаидов А.Р. в библиотеке Принстонского университета (США) обнаружил рукопись Абдурахмана-хаджи ас-Сугури «Рисала шарифа ли шейх Абд ар-Рахман ас-Сугури».
6. В сочинении «Джаваб ал-Сахих» («Достоверные ответы») Абд ал-Хафиза ал-Ухли упоминается о сочинении Абдурахмана ас-Сугури «Нузхат ал-Маджалис».
7. Сохранилась также его многочисленная переписка с учеными и представителями духовенства Дагестана, такими как Мухаммад-эфенди ал-Йараги, Муртаза‘али ал-Уради и др. В Рукописном фонде ИИАЭ ДНЦ РАН хранится письмо, написанное Абдурахманом-хаджи ас-Сугури Шамилю. В письме Абдурахман-хаджи жалуется на наиба Кебед-Мухаммада и обвиняет его в том, что тот «начал приходить к тебе (Шамилю) с наговорами на меня (Абдурахмана) и не переставал этого делать, пока не рассорил меня (Абдурахмана) с моими любимцами – нашими алимами, потратив на это немалые средства из казны. Он (Кебед-Мухаммад) на удивление хорошо пользуется уловками, добиваясь властных должностей, и теперь он стал независимым имамом в этих краях, усердно занялся увольнением наибов имама так, что трижды собирал совещание алимов тайком, чтобы уволить меня».
Основным занятием Абдурахмана-хаджи было преподавание арабоязычных наук и духовное руководство многочисленными мюридами накшбандийского тариката. Он обучал, наставлял, направлял людей по пути шариата и тариката. Современники характеризовали его как «человека воздержанного и умеренного.
Он обладал большим талантом ораторско-проповеднического искусства и порою заставлял аудиторию плакать».
Говорили, что Абдурахман-хаджи утром заходил в мечеть и преподавал до вечерней молитвы все науки, в том числе философию и астрономию. А вечером дома принимал мюридов до поздних часов и занимался их духовным воспитанием.
Известно, что Абдурахман-хаджи пользовался большим уважением у имама Шамиля. В переписке имам обращался к нему со словами «Аш-шамс ал-мунира» («Яркое солнце»). С Шамилём и Гази-Мухаммадом Абдурахман-хаджи познакомился еще тогда, когда они вместе с ним изучали тарикат у первых двух тарикатских шейхов.
Абдурахман-хаджи был у Шамиля мухтасибом – своего рода государственным инспектором аппарата имамата и советником. Шамиль поручал ему наиболее важные и сложные дела государственного и частного характера. Особенно часто приходилось ему заниматься урегулированием конфликтов между представителями власти имамата, родами и влиятельными лицами. Однако есть сведения о том, что Абдурахман-хаджи пытался помешать избранию Шамиля имамом, говоря, что не признаёт над собой власти никакого имама. После этого Джамалуддин Казикумухский даже исключает его из числа своих последователей, проведя акт «разрыва» с цепью его суфийских наставников (силсила).
