Вормский конкордат явился важной вехой в истории германского феодального государства, вехой на пути от относительного единства к территориальной раздробленности. Выступления феодальной знати против короля, переплетавшиеся с борьбой папства против императорской власти, ослабили позиции королевской власти и укрепили князей. Это и определило исход борьбы за инвеституру. Условия Вормского конкордата были навязаны германскому императору князьями. Папа добился своих целей – он лишил императора фактической власти над итальянским епископатом, без чего «Священная Римская империя» становилась фикцией.
Если императорская власть была так заметно ослаблена в столкновениях с немецкой знатью и папством, то папство вышло из борьбы окрепшим. Начавшиеся крестовые походы, в которых папа выступал в роли вождя всех католиков в борьбе с исламом, вселили новые надежды на торжество папской теократии. На политическом горизонте Европы, казалось, нет никаких предвестников новых невзгод, которые могли бы задержать движение папства к его заветной цели. Оставался, однако, «внутренний враг» – «многопапство» (схизма), подрывавшее единство церкви и создававшее повод для вмешательства внешних сил (в том числе и императоров) в дела римской курии».
«СВЯЩЕННАЯ ИМПЕРИЯ» ШТАУФЕНОВ
XII в. был переломным в истории западноевропейских государств. Англия и Франция, хотя и по-разному, но прочно вступили на путь политического объединения и централизации. Германия, которая до того времени представляла сравнительно единое государственное целое, наоборот, шла к политическому упадку и государственной раздробленности. Как объяснить это своеобразие государственного развития Германии?
Не вызывает сомнения, что политическая централизация, наступившая в странах Европы в пору зрелого феодализма, была обусловлена изменениями в экономических и социальных отношениях и развитием хозяйственных связей. Феодальная раздробленность основывалась на непосредственном господстве крупных землевладельцев-сеньоров над населением, находившимся в их поземельной и личной зависимости. Развитие товарно-денежного хозяйства и рост городов разрушали эту систему отношений. Часть населения уходила в города и порывала сеньориальную зависимость (городское население добивалось личной свободы и самоуправления). Личная зависимость крестьян в результате изменения форм феодальной эксплуатации – перехода от отработочной ренты к продуктовой и денежной ренте – ослабевала или совсем ликвидировалась. Все это послужило предпосылкой для усиления центральной государственной власти, которая теперь осуществляла юрисдикцию над всем населением страны и получала значительную долю прибавочного продукта в виде государственных налогов. Вместе с тем усиление хозяйственных связей способствовало этническому сплочению страны, что в свою очередь благоприятствовало ее политическому объединению. Таковы общие социально-экономические предпосылки централизации государственной власти. Они существовали и в Германии.
Однако результаты здесь оказались совсем иные, чем в ряде других стран Европы.
В условиях Германии общегосударственная централизация оказалась невозможна. Поборниками местной централизации выступили князья. Они подчинили население своей юрисдикции и создали замкнутые территориальные владения. Это объяснялось несколькими обстоятельствами, главным из которых являлась агрессивная политика германского феодального государства, отвлекавшая силы от решения внутриполитических задач[63]. Германские короли в погоне за императорским титулом и мировым господством упустили возможность подчинить своей власти феодальную знать, которая беспрепятственно расширяла владения за счет внутренних и внешних захватов. Кроме того, Германия долгое время не подвергалась внешней опасности, которая могла бы послужить стимулом к национально-политическому сплочению. Крупные феодалы, не встречая серьезного противодействия со стороны короля, сосредоточивали в своих руках высшую судебно-административную и военную власть. Они использовали возраставшие доходы от развития товарно-денежного хозяйства и держали под своим господством города, которые в других странах освобождались от власти сеньоров и становились под покровительство короля. В то же время и сельское население по мере освобождения от личной зависимости и вотчинной юрисдикции оказывалось под верховной властью князей и подвергалось их налоговой эксплуатации.
Священная Римская империя» в начале XII в.
Подобные процессы имели место и в других странах, но в конечном счете они пошли на пользу королевской власти, которая, накопив достаточно сил, нанесла удар по феодальной знати и ликвидировала ее самостоятельность. В Германии же король, нуждаясь постоянно в помощи князей для итальянских походов, шел им на уступки, помогая им укреплять власть над населением к явному ущербу для государственного единства. При ином повороте государственной политики Германия могла бы еще в XII в. пойти по тому пути, на который так прочно вступила Франция к концу этого столетия, – по пути общегосударственной централизации. Однако события развивались в определившемся уже направлении.
После смерти Генриха V в 1125 г. королевский престол оспаривали два претендента – герцог Швабии Фридрих Штауфен, ближайший родственник умершего короля, и саксонский герцог Лотарь Суплинбургский, глава княжеской оппозиции, пытавшийся захватить престол еще при жизни Генриха V. Оба они были крупнейшими князьями Германии, соперничавшими в создании территориальных владений. Фридрих Штауфен имел земли в юго-западной Германии, к которым теперь присоединились и унаследованные от Франконской династии владения на Майне и Среднем Рейне. Интересы домениальной политики столкнули его с влиятельными церковными и светскими князьями: архиепископом майнцским Адальбертом – канцлером империи, руководившим избранием, а также Вельфами и Церрингами. Поэтому вполне естественно, что князья избрали королем Лотаря III (1125-1137). Штауфены остались главными противниками нового короля.
Внутригерманская политика Лотаря III ограничивалась преимущественно интересами Саксонского герцогства. Он поддерживал возобновившуюся агрессию в заэльбские славянские земли, форсировал миссионерскую деятельность немецкого духовенства в Полабье и Поморье. Используя междоусобицы в Дании, Лотарь III предпринял попытки усилить там немецкое влияние. В частности, он намеревался превратить в вассалов империи князей пограничных датских областей, что создавало предлог для вмешательства во внутренние дела страны. Однако установить сюзеренитет над Данией и на этот раз немецкому королю не удалось. Лотарь III воспользовался также венгерско-польским конфликтом, возникшим в связи с замещением престола в Венгрии, для вмешательства в дела обоих этих государств. В 1135 г. он добился возобновления вассальной зависимости польского князя Болеслава III Кривоустого, владевшего имперскими ленами в Поморье и на острове Рюген.
Располагая незначительной властью в Германии, этот король продолжал тем не менее имперскую политику в Италии. Он присвоил официальный титул «римского короля» (rex Romanorum) еще до коронации в Риме. К тому времени уже утвердилось новое представление о римской короне: она якобы является бесспорным достоянием германского короля, законно избранного князьями па свой престол. Титул «римский король» стал синонимом титула «король Германии» и, по существу, заменил его.
В 1132-1133 гг. Лотарь III, воспользовавшись схизмой в Риме, предпринял поход в Италию. На папском престоле после смерти Гонория II оказались два соперника – Иннокентий II и Анаклет II. Первый, избранный меньшинством кардиналов, был связан с аристократическим римским семейством Паперески, второй представлял влиятельнейшее семейство Пьерлеони. Утвердившись в Риме, Анаклет II заключил союз с вассалом курии герцогом Рожером II Сицилийским, которого он возвел в короли и инвестировал областями Капуа, Неаполь и Беневент. Иннокентий II заключил союз с Лотарем III, домогавшимся императорской короны. Ради предстоящей коронации Лотарь III не посчитал для себя унизительным исполнять при папе, к тому же изгнанном из Рима, маршальскую службу – сопровождать за уздечку лошадь папы во время его торжественного выезда. Это символизировало поворот во взаимоотношениях пап с императорами.
В походе участвовало небольшое немецкое войско. Князья неохотно откликались на подобные бесполезные для них предприятия. Однако поход имел некоторый успех. Рожер II был занят подавлением заговора его вассалов и не мог оказать немцам сопротивления, в то время как его противники помогали Лотарю. После захвата немцами Латерана (основная часть Рима находилась в руках папы Анаклета) Лотарь III был коронован папой Иннокентием II в Латеранском соборе императорской короной (1133). При этом папа подтвердил за ним право инвестировать прелатам регалии, объявив, что законное обладание последними предоставляется только императорским пожалованием. Это только повторяло условия Вормского конкордата и ничего нового, по существу, не устанавливало, так как лишить епископов регалий император, естественно, не мог.
