Впрочем, Александр знал и другое. В Новгороде есть изменники. Никто не гарантирует, что вообще получится протащить решение о созыве ополчения! Противники начнут мешать, затягивать дело. Именно из-за этого князь предпочел обойтись без веча. Он поднял собственную дружину – 300 витязей. Кликнул добровольцев, их набралось около тысячи. Архиепископ Спиридон отслужил молебен, благословил бойцов, и князь произнес свои знаменитые слова: «Братья! Не в силе Бог, а в правде!». И без промедления на рассвете 8 июля отряд двинулся вперед.
Ну а Биргер не спешил. Потому что его удар и наступление немцев на Псков должны были начаться одновременно. Шведы чуть-чуть опередили союзников. Биргер знал об особенностях новгородского правления, горожане будут долго толковать да взвешивать. Знал о «пятой колонне», был уверен, она сыграет свою роль. Словом, спешить было некуда. Шведы выбрали на берегу Невы хорошую поляну. Расположились лагерем и отдыхали после морского путешествия, выгуливали привезенных лошадей. Александру Биргер направил высокомерное послание: «Выходи против меня, если можешь! Я уже здесь и пленяю землю твою».
Он никак не мог предположить, что князь, выступив с небольшими силами, не позволил «немецкой» партии помешать ему! А продвигался стремительно: пехота на лодках, конница берегом. Присоединили воинов ладожского гарнизона – ижорян. 15 июля полторы тысячи русских внезапно обрушились на врага. Не давали опомниться, нажимали, давили. Сам Биргер получил княжеский удар копьем в лицо. Свалился мертвым епископ, приехавший обращать русских в католицизм. Шведы начали отступать к кораблям. Урон они понесли огромный. Только трупами знатных воинов нагрузили два корабля, а на простых махнули рукой, бросили так. Под покровом темноты флот ушел восвояси…
На Руси в этот день появился новый выдающийся полководец. Александру исполнилось всего 20 лет, но его имя загремело по стране, и молва присвоила ему прозвище, звучавшее как титул – Александр Невский. Но при описании этих событий обычно упускаются важные детали. Молниеносный бросок на Неву и разгром шведов оказались исключительно своевременными! Выше уже отмечалось: Биргер действовал не сам по себе! Он должен был ударить вместе с немцами! Новгородскую землю намечали взять в «клещи». С севера шведы, с юга Орден. Попробуй-ка отбейся…
Как выяснилось, Биргер опередил крестоносцев всего на пару недель. Не успели новгородцы отпраздновать победу и отпеть павших героев, как гонцы на загнанных лошадях принесли вести о другом вторжении. У границ появился весь цвет орденских рыцарей, ополчение Дерпта, Феллина, Оденпе. Эта армия внезапно выплеснулась к Изборску, кинулась на штурм и овладела городом. При этом немцы «убивали или брали в плен всех, кто только осмеливался защищаться. Вопль и стоны раздавались по всей земле». Псковичи быстро вооружились, выступили против захватчиков. Рыцарская атака смяла их. Остались лежать бездыханными воевода Гаврила Гориславич и 800 ратников, их товарищи покатились назад.
Немцы погнались за ними, пытались ворваться в Псков. Горожане отбросили их. Рыцари подожгли посад, расположились возле стен. Они были каменными, взять не так-то просто. Но… в городе заправлял Твердило Иванкович с другими заговорщиками. Они настояли на переговорах с осаждающими. Посредником выступил князь-изменник Ярослав Владимирович, и в сентябре 1240 г. было подписано соглашение. Псков переходил в подданство Ордена. Детей «лучших» граждан забрали в заложники и отправили в Ригу. В город вошел немецкий гарнизон, а Твердило Иванкович получил должность германского наместника.
Расстояние от Новгорода до Пскова – 150 км. Князь Александр вполне успел бы прийти на выручку. Но… и в Новгороде заявили о себе «твердилы иванковичи». Случилось именно то, чего удалось избежать в кампании против Биргера. Но против Ордена дружиной и добровольцами никак нельзя было обойтись. Невский потребовал собирать большое войско, выделять деньги. Однако на вече «золотые пояса» с треском провалили его предложения. Запретили призывать владимирские полки, не позволили мобилизовывать новгородцев. Мало того, возбудили в городе волнения. В конце 1240 г. вместо похода на немцев Александру Невскому пришлось уехать в Переславль-Залесский. Точнее, его выгнали. Князя-победителя, только что уберегшего новгородские владения, выставили вон! Не угодил тузам, мешал им капитулировать…
Хотя вскоре крамольникам пришлось призадуматься. Немцы вовсе не намеревались делиться властью и богатствами с русской знатью. Считались с ней не больше, чем с эстонскими старейшинами. Они завоевывали страну только для себя. Орден назначил в Псков двух правителей-фохтов. Распоряжался не Твердило Иванкович, а они. Установили свои законы, драли с людей подати, гоняли на работы, сами карали непокорных, вешая на городских стенах. Торговлю захватили рижские купцы. Твердиле и прочим изменникам досталась всего лишь роль прислужников – обеспечивать исполнение приказаний начальства.
Новгородские «золотые пояса» забеспокоились. Они-то мечтали совсем не о таком положении. А простонародье оказалось сбитым с толка. Свои же бояре настроили его, что крестоносцы не враги, что война с ними не нужна. Между тем с Псковщины доходили кошмарные слухи! В деревнях появились новые чужеземные хозяева. Всех крестьян причисляли к рабам, убивали, насильничали.
Что ж, Орден полагал, что заигрывания с русскими уже можно отбросить. Прогнозы организаторов крестового похода сбывались. Ослабленная страна не оказала серьезного сопротивления, Псков заняли так легко! Известия об этом разносились по Германии, и в Прибалтику засобирались новые рыцари, ландскнехты-наемники, безземельные дети и племянники феодалов. Спешили не упустить шанс, пополнить пустые кошельки, разжиться владениями.
Зимой 1240/41 г. немцы пересекли русскую границу не только под Псковом, но и по берегу Финского залива. Здесь обитало финское племя вожан. Оно было настроено совсем иначе, чем верные ижоряне. Крестоносцы подкупили вождей, они перекинулись на сторону захватчиков, племя согласилось платить дань, и на месте погоста Копорье рыцари с помощью вожан отстроили сильную деревянную крепость. Теперь враг обтекал Новгород с севера и с юга. От Копорья и Пскова начались набеги. Отряды рыцарей и их вассалов захватили город Тесово, разграбили села по Луге. Отбирали у крестьян скот. Появлялись на дорогах в 30 верстах от Новгорода, грабили и убивали купцов.
В оккупированные районы прибыли латинские священники, принялись насильно перекрещивать русских. Папа Григорий IX уже раскатал губы, что Новгород у него в кармане. Заранее передал все новгородские земли в состав епархии Эзельского епископа Генриха. 13 апреля 1241 г. Генрих заключил с Орденом соглашение. Рыцари должны были отделять епископу сотую часть доходов с территорий и городов, которыми они овладеют, а остальное оставляли себе.
Выручить новгородцев мог только великий князь Ярослав. Сейчас-то многие бояре осознали: ошиблись! Надо защищаться! А те, кто полагал иначе, прикусили языки, иначе народ растерзает. Отправили послов к Владимирскому государю. Правда, «золотые пояса» попытались сделать хорошую мину при плохой игре. Чтобы не извиняться перед Александром Невским, просто попросили Ярослава прислать к ним князя. Надеялись, что он сам назначит Александра. Но Ярослав давно имел дела с Новгородом и маневры сразу раскусил. Он притворился, будто не понял истинной подоплеки посольства. Дал на княжение второго своего сына, Андрея. Ну а как же, ведь вы были недовольны Александром? Получите его брата.
Новгородцы сникли. Андрей-то им был без надобности. Помялись и снарядили куда более представительное посольство во главе с архиепископом Спиридоном. Просили персонально Александра. Признали, что были неправы, провинились перед князем. Но Александр был настоящим христианином и зла не держал. Речь шла о судьбах Руси, и он «не можаше терпети достояние отечества своего от неверных расхищаемо». Какие здесь могли быть личные обиды? Князь поставил только одно условие – предоставить ему на время войны всю полноту власти.
Приехал в Новгород, собрал ополчение. Самым опасным он считал северное направление. Шведы могли повторить высадку у Финского залива, соединиться с немцами у Копорья. Александр выступил немедленно. Неожиданно вынырнул у Копорья, с ходу скомандовал штурм, и вскоре новгородцы уже орудовали мечами внутри крепости, ошеломленные остатки гарнизона сдавались. Копорье разрушили до основания. Пленных немцев князь отпустил, «милостив бе был паче меры». Идите подобру-поздорову и больше на Русь не лезьте. Но милость Александра распространялась не на всех. Одно дело – неприятели-чужеземцы, а предатели – иное. Прощается ли иудин грех? Изменников из числа вожан и чуди, перешедших на службу к Ордену, князь велел повесить.
