В начале 1436 года настырный князь прибыл в Киев. С помощью крымских татар он овладел всей Подолией, после чего и Волынь снова признала его власть. Однако летом 1436 года Полоцк и Витебск присягнули Сигизмунду, который подтвердил этим землям все их прежние привилегии.
Укрепив свои позиции в Литве, Сигизмунд начал проводить более самостоятельную политику по отношению к Польше. Поэтому польские феодалы теперь стали поддерживать Свидригайло. А киевский воевода Юрша летом 1437 года отразил первый поход войска Сигизмунда. Но в результате второго похода Киев все же подчинился ему. После этого под властью Свидригайло остались только Волынь и Подолия.
В 1439 году Свидригайло признал свое поражение и бежал в Молдавию. Немного позже король Владислав III дал ему в удел небольшое княжество (Покутье) в южной части Галиции.
Семилетняя гражданская война кончилась. Великое княжество Литовское сохранилось как единое государство, но его городам и селениям был причинен значительный материальный ущерб. Погибли много князей и знатных бояр, вместо них к власти в столице и на местах пришли новые люди из числа среднего и даже мелкого боярства. Произошел также определенный передел земель.
* * *
Отметим, что Сигизмунд в своих внешнеполитических планах возлагал немалые надежды на крымского изгнанника, перекопского хана Хаджи — Девлет Гирея. В 1434 году он дал ему убежище в Лидском замке, где тот оставался 9 лет, вплоть до 1443 года. Потом при поддержке князей Ягайло и Витовта ему удалось захватить власть над всем степным Крымом. Он правил 23 года, вплоть до своей смерти, наступившей в 1466 году.[57]
В личном плане Сигизмунд мало чем отличался от Свидригайло, был подозрителен, злопамятен и свиреп. Его мстительность в отношении прежних сторонников Свидригайло и жестокие казни возбудили всеобщее недовольство литовской знати. Возник очередной заговор, который возглавили князья, братья Иван и Александр Чарторыйские. С помощью виленского воеводы Довгирда и трокского воеводы Лелюша они 20 марта 1440 года убили Сигизмунда в Трокском замке.
Сигизмунд, не выходя из своей спальни, слушал обедню, совершавшуюся в соседнем покое. Его верным сторожем служила ручная медведица, которая в это время гуляла по двору замка. Возвращаясь в комнату Сигизмунда, она обычно царапала лапой дверь, после чего он впускал ее. Зная это, Иван Чарторыйский стал царапать дверь, словно медведица. Сигизмунд открыл засов, братья ворвались внутрь и закололи его вилами.
В том же году на престол в Вильно сел Казимир IV, младший сын Ягайло. В этой связи Свидригайло окончательно потерял шансы стать великим князем Литвы. Казимир выделил ему в удел Волынское княжество. Там он и умер (в Луцке) 10 февраля 1452 года.
Все это десятилетие (1430–1440 гг.) Литве было не до Московской Руси.
Глава 4
МОСКОВСКО-ЛИТОВСКИЕ ВОЙНЫ
В 1445–1503 гг.
Борьба за московский престол
Как уже сказано выше, 27 февраля 1425 года умер великий князь московский Василий I. Сразу после этого началась жестокая борьба между его потенциальными наследниками.
Софья Витовтовна, митрополит Фотий и их окружение посадили на престол сына Василия Дмитриевича, 10-летнего Василия Васильевича (1415–1462).[58] Но согласно феодальным обычаям, великокняжеский престол должен был занять 50-летний Юрий (1374–1434), средний сын Дмитрия Донского, княживший в Звенигороде и Галиче.
Еще в 1419 году Василий I потребовал от своих братьев дать присягу его четырехлетнему сыну Князья Андрей (1382 г.) и Петр (1385 г.) признали право племянника на престол. Но их старший брат Юрий от своих прав не отказался.
Соответственно, он не признал решение вдовы Василия I и московского боярства. При этом он ссылался на духовную грамоту отца, составленную весной 1389 года, в которой, завещая великое княжение старшему сыну Василию Дмитриевичу (Василию I), еще не успевшему тогда вступить в брак и потому не имевшему детей, тот писал:
«А по грехом отымет Бог сына моего старейшего Василья, а хто будет под тем сын мой, ино тому сыну моему стол Васильев, великое княжение».
В ночь, когда умер Василий I, митрополит Фотий послал гонца в Звенигород за Юрием, чтобы тот приехал в Москву и присягнул своему племяннику. Но князь Юрий вместо этого поехал в Галич Костромской, где стал собирать войско.[59] Тогда Фотий сам отправился в Галич уговаривать Юрия Дмитриевича не воевать. Переговоры завершились тем, что решение вопроса о том, кому быть великим князем — дяде или племяннику — условились доверить хану Золотой Орды.
Но через два с половиной года, 14 августа 1427 года, великий князь Литвы Витовт сообщил магистру Ливонского ордена:
«Как мы уже вам писали, наша дочь, великая княгиня московская, сама недавно была у нас и вместе со своим сыном, с землями и людьми отдалась под нашу защиту».
Русские летописи подтверждают факт обращения Софьи Витовтовны и московских бояр за поддержкой к Витовту. Еще за полгода до этого, с 25 декабря 1426 года по 15 февраля 1427 года у литовского князя находился с дипломатической миссией митрополит Фотий. Эти факты означают, что ни княгиня Софья, ни митрополит Фотий, ни московские бояре не собирались передавать власть Юрию Дмитриевичу. Во-первых, как-то не принято по доброй воле отдавать бразды правления конкурентам; во-вторых, князь Юрий был человеком крутого нрава, а московских бояр, мягко говоря, не любил. Поэтому ничего хорошего для себя они от него не ждали.
* * *
Поездку «несмышленыша» Василия Васильевича в Золотую Орду любящая мама и верные бояре все откладывали и откладывали. Только в 1432 году, уже после смерти митрополита Фотия, оба претендента прибыли в ставку великого хана. Как известно, к тому времени Орда, раздираемая внутренними противоречиями, сильно ослабела. Казалось, что времена, когда московские князья ходили за ярлыком к золотоордынскому хану, давно миновали. Князь Василий I Дмитриевич наследовал престол отца, Дмитрия Донского, по завещанию последнего, не спрашивая хана. Но тут московские бояре специально поехали на поклон к ордынскому хану Улу-Мухаммеду. Они подкупили ряд татарских вельмож, а боярин И ван Дмитриевич Всеволож (или Всеволожский) заявил Улу-Мухаммеду:
«Государь, вольный царь. Позволь молвить слово мне, холопу великого князя. Мой государь, великий князь Василий, ищет стола своего великого княжения, а твоего улуса, по твоему царскому жалованию, и по твоим девтерям (записям) и ярлыкам».
Таким образом, он намекнул хану, что Василий II будет его послушным слугой. Да и без того хан понимал, что 17-летний юноша на московском престоле менее опасен, чем его пожилой дядя, храбрый опытный воевода. Естественно, что хан выдал ярлык Василию II.
Боярин Иван Всеволож рассчитывал, что в награду за старания великий князь женится на его дочери. Но, вернувшись в Москву, Василий II обручился с княжной Марией Ярославовной Серпуховской, внучкой Владимира Храброго.[60] Тогда обиженный боярин уехал в Звенигород, к дяде Василия, князю Юрию Дмитриевичу.
В начале апреля 1433 года состоялась свадьба Василия и Марии, на которой присутствовали старшие сыновья Юрия Дмитриевича — Василий по прозвищу «Косой» и Дмитрий по прозвищу «Шемяка» (1420–1453).
Во время пира произошел скандал: мать жениха (Софья Витовтовна) оскорбила Юрьевичей. Братья немедленно покинули Москву. Вернувшись к отцу, они стали призывать его отомстить за обиду Честолюбивый Юрий Дмитриевич, подогреваемый с одной стороны Иваном Всеволожем, а с другой — сыновьями, не заставил себя долго уговаривать и немедленно выступил в поход.
Между тем, свадебные торжества совершенно расстроили боеспособность московского войска. Летопись сообщает: «Мнози бо пьяны бяху и с собою мед везяху пить еще». В недолгом сражении у стен Москвы Юрий Дмитриевич разбил войско Василия II, а его самого взял в плен. После этого князь Юрий вошел в столицу и в том же апреле месяце объявил себя великим князем.[61] Пленного же Василия он, по совету своего боярина С. Ф. Морозова, отпустил с миром и дал ему в удел Коломну.
Но когда Василий Васильевич прибыл в Коломну, к нему со всех сторон стали стекаться сторонники его матери, московских бояр и покойного митрополита Фотия. Вскоре князь Юрий Дмитриевич остался в Москве практически без боярства. Тогда его сыновья Василий «Косой» и Дмитрий «Шемяка» убили боярина Морозова, уговорившего отца выпустить Василия Васильевича. После этого, опасаясь отцовского гнева, они бежали из Москвы.
Юрий же позвал Василия обратно на великое княжение, а сам уехал в Галич. Затем Юрий заключил с ним договор, по которому признал юного племянника «старшим братом» и от своего имени и от имени младшего сына, кроткого Дмитрия Юрьевича «Красного», отказался впредь иметь дело со своими строптивыми сыновьями «Косым» и «Шемякой».
