брату. 4 июня 1405 года он был вознагражден за свою роль в привлечении архиепископа Скроупа к ответственности, когда временно был назначен маршалом Англии вместо своего зятя графа Уэстморленда, что стало пока высшей наградой в его карьере [207]. Предполагалось, что пока граф Невилл будет занят защитой шотландской границы и борьбой с остатками сторонников Перси, Томас будет более чем способен стать его заместителем, следить за содержанием и дисциплиной в войсках, и вершить правосудие в военных вопросах.
Томас был снова вознагражден 7 октября, когда ему было пожаловано имущество, конфискованное у Томаса, 5-го барона Бардольфа, который сбежал вместе с Нортумберлендом в Шотландию. В состав пожалования вошли маноры Уормегей, Стоу-Бардольф, Норт-Ранктон и Финчем [208], благодаря чему Томас получил небольшой комплекс владений в западном Норфолке. Епископ Бофорт также выиграл от мятежа Скроупа, получив некоторое имущество на сумму 100 марок, которое были конфисковано у опального графа Норфолка [209]. В правление Генриха IV уже стало привычным, что когда другие были наказаны за измену, именно Бофорты, неизменно, были вознаграждаемы за свою верность.
* * *
В 1406 году ситуация в Уэльсе начала меняться в пользу короля, где его старший сын Генрих недавно взял на себя командование военной кампанией и систематически подавлял сопротивление валлийцев, пока восстание не оказалось на грани краха. В течение нескольких лет положение Глиндура настолько ухудшилось, что он был вынужден скрыться в горах и больше никогда не появлялся. Вследствие этого все опасения по поводу возможности свержения Генриха Эдмундом Мортимером, зятем Глиндура и дядей графа Марча, начали отступать. Угроза со стороны Шотландии также уменьшилась, когда в марте 1406 года англичане по счастливой случайности захватили у северного побережья юного шотландского наследника, принца Якова, направлявшегося на корабле во Францию. Всего две недели спустя отец принца, король Роберт III, скончался, и двенадцатилетний пленник вступил на шотландский трон если не лично, то номинально. Это был судьбоносный поворот для Генриха IV и столь необходимая передышка на севере страны.
Однако далеко не всегда в королевстве царил мир, внешние угрозы сменялись внутренними распрями, и принц Уэльский решил, что ему пора оставить поле боя, чтобы познакомиться с более изысканным, хотя и столь же коварным миром политики. Проведя большую часть своего отрочества на службе в валлийских войнах, принц Генрих вырос самоуверенным, амбициозным и нетерпеливым, развив в себе жажду сражений и сопутствующей им славы. Это было напряженное обучение, но мало кто сомневался, что из принца получился прирожденный лидер. Теперь этот властный молодой человек ходил по коридорам Вестминстера, стремясь освоить методы управления государством. Конфликт со "старой гвардией" короля был неизбежен.
В преддверии этого нового этапа в жизни принца в марте 1406 года состоялись длительные переговоры о брачных перспективах юного Генриха, и именно его тезке Генри Бофорту было поручено отправиться во Францию, чтобы заключить мирный договор, предложив брачный союз с одной из дочерей Карла VI. Поскольку две старшие дочери французского короля уже были замужем, а третья ушла в монастырь, выбор невесты стоял между принцессами Мишель и Екатериной. Епископа Бофорта в поездке за Ла-Манш сопровождали Томас, 1-й барон Камойс, Джон Каттерик, казначей Линкольнского собора, и Джон Норбери, капитан города Гин [210]. Хотя к английским послам относились как к почетным гостям, их предложения оказались безрезультатными. Однако в ходе посольства французы официально познакомились с тридцатиоднолетним епископом Бофортом как с фигурой растущей важности, которой было доверено выполнение самых деликатных поручений. В течение последующих сорока лет обе стороны прекрасно друг друга изучили.
Если принц и унывал из-за того, что его дяде не удалось найти ему невесту, то больше он был озабочен своим положением при дворе, быстро поняв, что теперь в битвах побеждают его слова, а не надежный меч. Финансы короля снова оказались в беспорядке, и Парламент решил наконец-то обуздать растущий государственный долг. Большую часть 1406 года парламентарии обсуждали, как сократить такие огромные расходы, одновременно урегулировав многие займы, которые король задолжал. 12 августа один из таких займов был частично погашен, когда 600 фунтов стерлингов были возвращены епископу Бофорту [211].
Если Генрих IV и считал такое вмешательство оскорблением своего королевского достоинства, то у него не было иного выбора, кроме как согласиться. Обвинения в недобросовестном управлении финансами были широко распространены, и проблему нужно было срочно решать. К концу Парламента 1406 года был сформирован новый Совет, который должен был править вместо короля, пока он не оправится от болезни. Совет, возглавил нетерпеливый принц Генрих, куда помимо вошли Томас Арундел, архиепископ Кентерберийский, Эдуард, герцог Йорк, Николас Бубвит, епископ Лондонский, и канцлер Томас Лэнгли, епископ Даремский, а также Джон и Генри Бофорты.
Перед новым Советом была поставлена задача восстановить доброе правление в королевстве, разоренном мятежами и финансовыми катастрофами. Это была незавидная обязанность для Бофортов, которые понимали, что неспособность вернуть короне платежеспособность может привести к гибели их единокровного брата-короля. Несмотря на это, оба Бофорта, вероятно, радовались возможности вновь доказать свою значимость перед коллегами, что было следствием их гордого ланкастерского происхождения и честолюбия.
Первое заседание Совета состоялось 8 декабря 1406 года, на котором присутствовали принц, архиепископ Арундел, епископ Лэнгли, герцог Йорк и граф Сомерсет [212]. Было принято решение о сокращении расходов, согласно которому король должен был уехать из Лондона после Рождества в одно из своих загородных поместий — смелое решение, которое подчеркивало искреннее намерение Совета ввести жесткую экономию в королевском дворе. Любые дополнительные средства должны были быть направлены на оборону — практичная политика, учитывая недавние мятежи. Сомерсету, вероятно, было что сказать по этому вопросу, учитывая его опыт службы в Кале, и он добился выплаты 8.586 фунтов стерлингов на жалование гарнизону, а также подтверждения своего назначения на должность капитана еще на шесть лет [213].
Хотя Томас Бофорт еще не достиг уровня своих братьев, он не был лишен королевского покровительства. 28 сентября 1406 года ему были пожалованы замок и лордство Вигмор в Уэльских марках [214], бывшая резиденция Мортимеров, расположенная примерно в восьми милях к западу от замка Ладлоу, где Томас уже был капитаном. После измены Эдмунда Мортимера королю было крайне необходимо иметь кого-то, кому он мог бы доверить управление регионом, а кто может быть лучше, чем его единокровный брат? В долгосрочной перспективе недолгое пребывание Томаса в этом регионе принесет ему пользу: он установил тесную связь с несколькими военачальниками, пробивавшими себе дорогу к власти, включая принца Генриха и лордов Уорика, Одли, Толбота, Грея и Чарлтона, которые сыграют важную роль во французских кампаниях принца десятилетие спустя.
В конце 1406 года умер кастильский зять Генриха IV и Бофортов, Энрике III, чья кончина 25 декабря привела к воцарению их племянника Хуана, девятимесячного сына Екатерины Ланкастер. Мысли Бофортов по этому поводу не зафиксированы, и неизвестно, много ли они общались со своей единокровной сестрой, но, вероятно, в
