Евтухович сам составлял учебные планы. Физическая и строевая подготовка, топография, подрывное дело, стрельба, прыжки с высоты два-три метра, идеологическая подготовка. Режим дня в лагерях в общем-то был щадящий. Подъем в 7.30, отбой в 21 час, трехразовое и довольно сытное по условиям военного времени питание, обмундирование. Для детей, едва не умиравших с голода, это был верх блаженства.
Практически никак не отрабатывался и способ возвращения после выполнения задания. «Не стреляйте, я друг лейтенанта Бухгольца, мне нужен офицер». Эта фраза, сказанная по-немецки при пересечении линии фронта, была единственным паролем, который должен был помочь юному диверсанту вернуться на свою базу. Этот же текст был отпечатан на маленькой полоске бумаги, свернутой в тугой рулончик и вставленной внутрь резиновой трубочки полсантиметра длиной и полтора миллиметра диаметром.
Держу в руках это послание смертника, и прекрасно понимаю: фашистских кураторов не волновало, что этот клочок бумаги, найденный в кармане малолетнего агента, являлся неопровержимым доказательством измены родине и, по сути дела, становился смертельным приговором для его владельца. В дело № 669 вшит конверт, в котором хранятся четыре таких аусвайса. Оно заведено на Шпакова Анатолия Ивановича, 1931 года рождения (значит, на день начала войны ему было 9–10 лет). Уроженец Смоленской области, образование — два класса. С братом, младшей сестрой и матерью угнан немцами в Оршу. По дороге мать умерла, а детей направили в детский дом, затем в лагерь для подготовки малолетних диверсантов. Арестован 2 сентября 1944 года. В деле еще три фигуранта. Все десятилетние пацаны, все с образованием два класса, все прошли одну и ту же диверсионно-разведывательную школу и арестованы в один день. Вот такая судьба — одна на четверых.
С немецкой педантичностью фашистскими наставниками было подсчитано, что даже если один подросток из группы в два десятка диверсантов выполнит задание — это уже хорошо, и игра стоит свеч. Остальные пусть погибнут, наберем новых. Это тоже из показаний Евтуховича.
Вот еще одна запись, сделанная в ходе допроса этого предателя.
«20 декабря 1944 года в район Люблин — Ковель самолетом из Кракова заброшено 10 человек. 22 декабря 1944 года в район Ковель — Брест была заброшена самолетом еще одна группа в количестве 12 детей.
Из «С-лагеря» и «Абвергрупп — 209» в тыл Красной Армии 1 и 2 сентября 1944 года (нашли же время для начала диверсионной работы) в общей сложности были заброшены 52 подростка в возрасте 14–15 лет. Никто из этих групп на базу не вернулся».
Не хочется верить в гибель этих детей. О том, что многие из них все-таки остались живы, свидетельствуют архивные материалы в отношении Александра Привольного, 1933 года рождения, уроженца села Волково Смоленской области, из крестьян, неграмотного. Это совсем тоненькое дело, всего несколько страниц, но в основе своей оно похоже на многие другие дела же. Около одиннадцати месяцев Саша проходил подготовку в фашистской школе малолетних диверсантов. 25 августа 1944 года на парашюте был заброшен в район города Любань Минской области для совершения диверсионных актов на железной дороге. Сразу после приземления был арестован. Учитывая малолетний возраст, отправлен в детскую трудовую колонию НКВД.
Конечно, не один Евтухович занимался подготовкой юных диверсантов. Группу из 18 девочек в возрасте 14–15 лет готовила некая Элеонора Гайдар — прибалтийская немка. Но ее следы так и затерялись на дорогах войны.
Теперь, зная правду о фашистских лагерях для подготовки малолетних агентов-диверсантов, не могу объяснить одного. Как смог Владимир Кунин, автор повести, по которой поставлен фильм, перевернуть все с ног на голову, выдавая черное за белое? Ведь это тот самый Кунин, который написал прекрасный сценарий к одному из лучших фильмов о летчиках Великой Отечественной войны «Хроника пикирующего бомбардировщика».
Впрочем, сам Владимир Владимирович утверждает, что все это им придумано. А его книга «Мика и Альфред», часть которой легла в основу сценария фильма «Сволочи» — роман мистико-фантастического толка. Но!..
В некоторых своих выступлениях и интервью он намекает, что будто бы сам во время войны пару месяцев обучался в школе для малолетних диверсантов. Но где, с кем, когда? Ведь известно, что Владимир Кунин (он же Файнберг) родился 19 июня 1927 года в Ленинграде. Во время войны эвакуировался в Алма-Ату. Окончив восемь классов, он в 1944 году поступил в Ташкентскую авиационную школу стрелков бомбардировочной авиации, однако осенью 1945 года был отчислен, видимо, в связи с окончанием войны. Затем он учился в Оренбургском авиационном училище летчиков-наблюдателей, но и отсюда был отчислен. Хотя Кунин и не участвовал в боевых действиях, но полученные в школе знания и опыт помогли ему в дальнейшем написать киносценарий к прекрасному фильму о военных летчиках.
После демобилизации в 1951 году он без экзаменов поступил в Институт физкультуры имени П. Ф. Лесгафта. Но через четыре года Кунина выгнали и отсюда, когда выяснили, что его аттестат зрелости об окончании десятилетки — фальшивый. Будучи мастером спорта по акробатике, он устроился в цирк и шесть лет выступал на манеже. В 1961 году во время выступления он получил травму и долго лечился. В это время стал публиковаться в журнале «Советский цирк», потом работал в газете «Советская культура». В 1967 году на экраны вышел фильм «Хроника пикирующего бомбардировщика». С тех пор по сценариям Владимира Кунина поставлено более трех десятков фильмов. Сейчас Владимир Кунин проживает в Германии.
Ладно, бог с ним, с Куниным. В конце концов, творческие фантазии писателя — это его личное дело.
Открываю последний документ материалов в отношении Юрия Евтуховича.
«Из заключения Главной военной прокуратуры от 29.11.2001 года.
… Евтухович Ю. Н. участвовал в карательной экспедиции против партизан в Смоленской оласти, принимал участие в допросах и расстрелах.
С сентября по ноябрь 1944 года в лагере «Тухинген» завербовал 62 подростка…
Привлечение к уголовной ответственности законно и обосновано… Расстрелян законно и реабилитации не подлежит».
«Предателю» — благодарная Россия
Как полицай спас «Домик Лермонотова» в Пятигорске
На тихом погосте деревни Семибратово, что в Ярославской области, есть могила, где в последний год ушедшего века был похоронен Олег Пантелеймонович Попов. Схоронили его тихо и скромно. В ту пору разное о нем говорили односельчане. В войну будто бы полицаем был где-то на Кавказе, затем мотал немалый срок на северах. В Семибратове обосновался уже пенсионером. Жил тихо, неприметно. Занимался литературой, собрав вокруг себя местных ребятишек, рассказывал им о книгах. Особенно любил Лермонтова и даже подготовил несколько статей в знаменитую лермонтовскую энциклопедию. А еще писал стихи. И вряд ли кто во всей округе знал правду его жизни…
Счастлив человек, совершивший у всех на глазах героический поступок. Он сразу становится знаменитым, а его имя — бессмертным. История российская знает несчетное количество тому примеров.
Но как жить с клеймом предателя бывшему фашистскому полицаю, когда даже подвиг, им совершенный, многие годы оставался безымянным… Олег Пантелеймонович жил и смиренно нес крест своей судьбы. И только исторические документы, архивные материалы органов госбезопасности да воспоминания очевидцев событий тех лет позволили восстановить истину, узнать историю еще одного удивительного эпизода Великой Отечественной войны.
Таких музеев-заповедников, как пятигорский «Домик Лермонтова», в нашей стране осталось немного. Время, жестокие зигзаги истории и изломы человеческих судеб часто оставляют лишь пыль и пепел от некогда дорогих и близких сердцу мест. И только память, усердие да героизм благодарных потомков могут на века сохранить эти бесценные святыни.
Мы в домик поэта зашли —
Ведь мы так давно его знали!
Мы в домик поэта зашли,
Но дома его не застали.
Лишь в маленькой комнатке той,
Что синею тенью одета, —
Лишь в маленькой комнатке той
Все чудится облик поэта.
История мемориального лермонтовского музея в Пятигорске хорошо известна. Он был открыт в 1912 году Кавказским горным обществом в доме, некогда принадлежавшем плац-майору Пятигорской военной комендатуры Василию Чилаеву. В домовой книге за 1841 год записано: «С капитана Алексея Аркадьевича Столыпина и поручика Михаила Юрьевича Лермонтова из С.-Петербурга за весь средний дом получено 100 рублей серебром». Да, именно эта усадьба в старейшем городском квартале, где Лермонтов проживал с 20 мая по 15 июля 1941 года, стала последним пристанищем великого русского поэта.
