Первый этап этих учений был сбор группы. Засечка шла, по первому, отделившемуся от самолёта, человеку группы.
Следующим этапом было отыскание грузов десантированных вместе с группой. Оно проводилось, как и сбор группы, с помощью радиоприёмников Р-254 или Р-255. На грузе работал маяк, и с помощью этих приёмников на него и выходили. Это как в виде спорта «Охота на лис».
К слову сказать, в группе спецназ все имели радиосредства. У командира, заместителя и командиров отделений были радиостанции, а у солдат радиоприёмники.
Затем шёл марш-бросок и сразу после него стрельба. После стрельбы сдача зачёта всей группой по иностранному языку. А язык мы изучали китайский.
Затем группы, получив задачу, совершали марш к району проведения поиска. Найдя объект, давали в центр его координаты и совершали налёт.
После этого марш, в другой район, и проведение засады. Вся протяжённость маршрута не менее 50–60 км., это если у группы, а особенно у командира, хорошая подготовка по топографии. Его способность, точно выти в нужную точку. Вот здесь очень актуальна поговорка: «От дурной головы ногам покоя нет». Выйдя на точку надо тактически грамотно спланировать и провести необходимое спецмероприятие.
Но ещё сложней в районе поиска. На каждую группу давался район размером в 200 квадратных километров. Наверно в боевой обстановке было бы легче искать. Так как искали, как правило, средства ядерного нападения противника. А дивизион, «Першингов» это махина. Десятки единиц техники и сотни людей. Нам же приходилось искать одну единственную машину, рядом с которой устанавливался резиновый, надутый макет ракеты. Кроме того, что всё это в горной местности и предгорьях. Где эта ракета может быть от тебя в 500 метрах, но это по ту сторону хребта, и ты её не увидишь.
Время проведение поиска всегда подгадывали так, чтоб он осуществлялся в ночное время. Здесь было важно с начало вычислить район, в котором может находиться ракета. Надо было знать структуру подразделений противника и их тактические нормативы. Ракетный дивизион, где попало, не поставишь. Проверялись именно эти районы. Если проверять все 200 квадратных километра надо будет три дня по горам лазить. А это соревнования, перед тобой, и за тобой идут группы. Как правило, все выполняли задачи в течение суток. Кое-кто блудил, но первые трое суток их не искали. Комбриг давал возможность командиру группы самому прибыть в часть. Это же позорище, если тебя найдут и привезут. Такие казусу случались очень редко, и только с молодыми, не давно прибывшими офицерами. Сложно привыкать к горам.
Найдя противника надо было точно дать координаты. Ошибка допускалась не более 200 метров. Это на карте стотысячного масштаба всего 2 миллиметра. Ещё один лишний миллиметр и двойка. Я уже говорил, что почти все группы укладывались в одни сутки. Но какие это были сутки. Разговор про отдых не идёт. Беспрерывное движение, даже ели на ходу, открыв банки сухого пайка.
На следующий день в бригаде подводились итоги этих учений. Привлекался весь личный состав. Обговаривалось всё до мелочей, все ошибки, всех групп. На большом стенде вывешивались результаты, за все этапы, и простыми арифметическими действиями определялся победитель.
Сложно было участвовать в учениях, когда группы уходили на выполнения задач не сразу, а спустя сутки, двое после выхода бригады на учения.
Отдых на дневке. Яма перекрыта плащ-палатками.
Бригада выходила в район сосредоточения. Там группы получали боевые задачи. Там готовились к их выполнению. Штаб бригады располагался в палатках, с печами обогрева. В группах не было ни чего кроме плащ-палаток, это то, что имел каждый солдат. Она частично спасала от дождя, и в весенне-осенний сезон можно было из нескольких плащ-палаток сделать водонепроницаемый полог на группу, натянув его над какой-нибудь ямой. И это правильно, не будешь же с собой таскать специальную палатку на группу. Это туристом такое можно, им спешить не куда. А группа потеряет мобильность. Главное иметь максимально много боеприпасов, даже в ущерб продовольствию. Всегда можно найти или поймать, что-то пригодное в пищу, а вот боеприпасов на территории противника не найдёшь.
Уходя на выполнение задачи, мы сами выбирали, где и как нам отдыхать. Находясь же в расположении бригады, мы не имели возможности выбора. И приходилось искать возможность для отдыха личного состава.
Сеанс радиосвязи. Слева виден вход на днёвку.
В тёплое время года проблем не было. Лёг и спи, наш солдат может спать в любых условиях, лишь бы за шиворот не капало.
Зимой, в районе сосредоточения, куда выходила бригада, могло
быть до 20 градусов мороза, это днём. Топлива для костров не было, голые сопки. Как хочешь, так и выживай. И наверно это правильно. В тылу противника будет ещё хуже, там и костров разжигать нельзя.
Что мы делали. Искали склон оврага, чтоб толщина снежного покрова была не менее двух метров, и капали пещеру. Вход в неё должен был быть ниже самой лёжки. Застилали пол плащ-палатками, а одной из них закрывали вход.
Ставилась свечка, дневальный следил, чтоб пламя было жёлто-синего цвета. Это означало, что в пещере есть кислород в достаточном количестве. Если пламя свечи окрашивалось полностью в жёлтый цвет, дневальный, подняв плащ-палатку на входе, проветривал пещеру. Было достаточно тепло, ребята, подстелив меховое обмундирование, спалив одних тельняшках. К утру потолок пещеры, от дыхания, становился твёрдым и обледенелым. И главное, не было видно, где находятся группы. Весь овраг был занесён снегом.
Такое оборудованное для отдыха место называлось днёвкой, разведчик отдыхает только днём, а работает ночью. Все передвижения только ночью.
При выполнении задачи было проще. Здесь командир сам решал, где отдыхать, и где оборудовать днёвку. Главное, это то, что разведчик должен хорошо
отдохнуть. Потому как, не известно, какие задачи ещё его завтра ждут. При выполнении поставленных задач приходили радиограммы, командование перенацелевало группу на выполнение других задач.
Помню как часа в три ночи, в горах мы вышли на кошару. Это место где ночует стадо баранов.
Есть крыша, стены, и проёмы для окон и дверей, а их самих нет и в помине. Бараны длинношерстные, тёплые и мягкие. Это мы поняли тогда, когда я приказал укладываться спать между ними.
Солдат переводит автомат на грудь, сохранность оружия, спать можно только на автомате. И прыгает между баранами, они раздвигаются и дают возможность лечь. После того как человек лёг, бараны смыкаются, и человека совершенно не видно. Наплевать, что спать приходится на бараньем помёте. Он не пачкается. Главное то, что тепло.
Утром, когда пастух пришёл поднимать стадо, его чуть удар не хватил. Ну, представьте себе, вы спросонья поднимаете своё стадо. Крикнули на баранов, и вдруг среди них, поднимается 12 вооружённых человек. Любому дурно станет. Тем более, что как я говорил, форму мы носили без знаков различия.
Местное население к нам относилось очень хорошо. Идёшь с группой. Промокли все, промёрзли. На пути домик пастуха. Глубокая ночь. Подходишь к домику, стучишься с просьбой, чтоб хозяин пустил переночевать в сарай, нам большего ни чего и не надо. И тут начинается. Хозяин поднимает на ноги весь дом. Женщины начинают готовить разнообразные кушанья. А нам, ну совершенно не до еды. Устали и хотим спать. Но теперь всё придётся ждать, пока хозяин нас накормит, и только после этого можно будет завалиться спать. После трапезы начинают таскать тёплые ватные одеяла. Они в доме лежат в углу стопкой до 20 штук. Говорю, что нам ничего не надо, у нас меховое обмундирование, главное, чтобы было, где лечь, и чтобы за шиворот не капало. Бесполезно. Настойчивое гостеприимство.
На одних из учений, я тогда командовал группой, мы спасли ишака. Группа совершала марш и в одной из низин, где раньше протекал ручей, мы обнаружили ишака ушедшего по самое брюхо в глину. Глина была слегка затвердевшая, и человек мог спокойно по ней пройти, но ишаку, с его маленькими и острыми копытами, пройти не удалось. Животное видимо в западне было уже несколько суток, без воды и пищи.
Ухватившись, все вместе, за круп животного, мы попытались его вытащить, но ни тут-то было. Глина не хотела отдавать добычу, да и ухватится, было не за что. Пришлось делать подкоп под его живот, протаскивать туда плащ-палатку, и только после этого, навалившись всей группой, мы его освободили из плена.
Ишак до такой степени уже изнемог, что ели стоял на ногах, но вы видели бы его глаза. Сколько там было благодарности. Мы отвели его на ближайшую поляну, где была трава, и вылили ему в рот две фляжки воды. Когда уходили, он благодарно помахивал нам хвостом.
