самый год что Турция должна была из себя представлять по плану и что она представляет по факту? Давайте посмотрим…
2023 год – это год, когда турецкий ВВП должен был составлять 2 триллиона долларов, согласно обещанию турецкого руководства, данному полтора десятка лет назад. Это место в первой десятке мировых экономик по ВВП.
По факту у Турции получается около 900 миллиардов долларов. Турция застыла на тех показателях, которые имела в 2010–2011 годах. Фиксируем: не продвинулись.
Соответственно, удельный душевой ВВП должен был превышать 20 тысяч долларов на человека. Остались на отметке чуть больше 10 тысяч долларов.
Про инфляцию «однозначную» и «двузначную» мы с вами уже сказали.
Турецкий годовой экспорт должен был к 2023 году превысить 500 миллиардов долларов. Даже была специально разработанная экспортная программа «Турция-500». 2022 год турецкий экспорт закрыл на отметке в 254 миллиарда долларов.
Иными словами, если посмотреть на базовые макроэкономические показатели, то и близко не сделано то, что десятилетие назад было обещано в плане «Турция-2023».
Евгений Сатановский: Ну слушайте, мы строим некоторые планы, потом планы корректируются. И никуда вы от этого не денетесь. У нас тоже так и, вообще-то говоря, много у кого так. Пожалуй, кроме китайцев. Ну так на то они и китайцы.
Что касается непрерывности истории, то у нас тоже всё время пытаются перекинуть мостик к нынешним временам, миновав, вообще говоря, семьдесят лет советской власти. Революция – это ужасно, это плохо, это трагично.
Вообще, всё плохо, кроме того, что была победа в войне. А так не бывает. И то, победу в войне у нас всё время пытаются списать то на икону с Николаем II легендарную, которую внезапно кто-нибудь где-нибудь находит, то на роль в войне Православной церкви. Сильно извиняюсь, это до такой степени противоречит истории… Нормальная ситуация: у начальства своя версия истории.
У нас часто говорят: в нынешней ситуации нашей драки с киевским режимом не то плохо, что против нас – бандеровцы, то плохо, что у нас наверху много власовцев. Это, в огромной мере, так. Я не знаю, возможно ли этого избежать, но что-то мне подсказывает, что от своей истории XX века как минимум турецкое руководство не отбояривается.
Иван Стародубцев: Нет. Впрочем, турецкое руководство хотело бы несколько сменить акценты в том, что для истории первично, а что вторично.
Период до прихода к власти Реджепа Тайипа Эрдогана характеризовался тем, что 80-летняя история Турецкой Республики описывалась учебниками «вот такой толщины», а история Османской империи с условного 1453 года, если вести до начала XX века, выраженная тоже в учебниках, была заметно «худее». То есть акценты были понятны: руководство до Эрдогана не испытывало большой симпатии к Османской империи.
Евгений Сатановский: Это, кстати, очень похоже. Потому что в советский период мы тоже свою историю рисовали после Революции сильно другими красками, чем до того на протяжении двадцатых, тридцатых, сороковых, пятидесятых, шестидесятых и восьмидесятых. С религией тоже мы понимаем, что демонстративная светскость означала, вообще, воинствующий атеизм. Он постепенно сменился позитивом к религии, который сегодня, пожалуй, достиг максимума.
Но повторяю ещё раз. Вот если Революцию, которая у нас была в 1917 году, все-таки сейчас не пинает только ленивый, то, как мне кажется, турецкие изменения почти того же времени… Ну, в конце концов, когда Османская империя перестала существовать, когда в Турции возникла Республика? Это ж при Ленине, господи! Ну вот как-то побережнее к этому относятся турецкие начальники.
Иван Стародубцев: Побережнее, и это даёт свои результаты. По крайней мере, сознание граждан не взрывается от непонятности, как оценивать своё собственное прошлое. А ведь не зная своего прошлого и не оценивая его, крайне сложно идти в будущее.
Да, Реджеп Тайип Эрдоган имеет серьёзные расхождения с «воинствующей светскостью» прошлого. Вот яркий пример: он превратил Святую Софию из музея, которым София стала при Ататюрке в 1934 году, обратно в мечеть.
Понятно, что, на взгляд Эрдогана, в этом есть исправление исторической несправедливости. Но сделали они это без громких заявлений в адрес Мустафы Кемаля Ататюрка. Разве что немало было разговоров на тему того, не была ли подпись Ататюрка подделана под соответствующим законодательным актом. Вот на эту тему порассуждать можно, не вступая на зыбкую почву.
Евгений Сатановский: Очень много параллелей возникает. Очень много, разных, с разными знаками, скажем так, между историческим путём развития Турецкой Республики и нашим. Ой как много…
Иван Стародубцев: Мы сказали по поводу макроэкономики, по поводу инфляции, по поводу ВВП и много чего ещё, где у турецкой власти не получилось по задуманному.
А что можно поставить в заслугу турецкому руководству и что оно сделало сообразно своему плану «Турция-2023»?
Вот турецкие начальники полтора десятка лет назад сказали: «Мы будем региональной державой и даже будем стремиться к тому, чтобы стать международным тяжеловесом». Они это сделали или нет, простой вопрос?
Евгений Сатановский: По мне так сделали. Ну, насколько я могу судить, исходя из материалов Института Ближнего Востока, Эрдоган стал одной из фигур, к которой, безусловно, прислушиваются в мире.
Я, кстати, не могу припомнить такого человека до него. Реджеп Тайип Эрдоган не только для нашей страны, но и для всех своих соседей, и для Запада оказался фигурой другой весовой категории, чем его предшественник. По-моему, так…
Иван Стародубцев: Без преувеличения, он глобальный лидер, и сложно спорить с тем, что Турция, как сказала американская пресса, стала «геостратегическим тяжеловесом».
Евгений Сатановский: Значит, как минимум ему что-то в этом плане удалось.
Иван Стародубцев: Удалось ли Турции предложить что-то своё миру в плане видения будущего? Допустим, я сразу могу сказать про две вещи.
Первая – это их слоган «Мир больше пяти!».
Продвинули ли они этот слоган в мир или нет? Сейчас, в самый разгар специальной военной операции, российские официальные лица заговорили о том, что состав постоянных членов Совета Безопасности Организации Объединённых Наций должен быть расширен. И, подчеркну, это говорит постоянный член Совета Безопасности, Россия, для которой, как и для остальной «большой четвёрки», каждый новый член – снижение удельного влияния на процессы принятия решений. Но официальные лица России начали выказывать Турции и её идее поддержку. Немыслимая ещё недавно ситуация, но ведь удалось же туркам.
Евгений Сатановский: А это вполне совпадает сегодня с раскладом, который есть на международной арене, почему нет? Ветер дует в эти паруса, в том числе и для нас…
Иван Стародубцев: Но это именно они забрендировали за собой слоган «Мир
