Раздача князьями земель своим вассалам началась еще в древнерусский период. Из Галицкой летописи 1241 г. известно, что Даниил Романович и Василько давали «державы» своим дружинникам в Коломыйской волости как компенсацию за службу («велиции князи держать сию Коломию на роздавание оружьникам»)[49]. Но особенно значительных размеров земельные пожалования князей и бояр на украинских землях приобрели во второй половине XV — первой половине XVI в.
Очень часто князья и крупные феодалы давали землю вассалам в пользование, «на поживенье», или «в хлебокормленье», т. е. на содержание. Такие пожалования на Украине назывались «даниной» или «держанием», в России — «поместьем» или «жалованьем». При этом в документах обязательно обусловливалось исполнение подданным военной службы вместе с определенным количеством воинов, вооруженных на его собственный счет. В 1378 г. галицкий наместник Владислав Опольский пожаловал имение одному из своих слуг, отметив в грамоте: «А с того иметь князю служити трими стрелци»[50].
Вначале, в XIII, XIV и в течение большей части XV в., имения жаловались «до воли и ласки господарской», иначе говоря, на усмотрение сюзерена, без определенных сроков. Однако уже в конце XV — начале XVI в. в источниках все чаще встречаются пожалования земельных владений «до живота» (до смерти вассала), «до двух животов» (до смерти вассала и его сына) и даже «до трех животов».
Вассалы стремились превратить временное владение в наследственное, уравнять его в правовом отношении с вотчиной. Во многих случаях это отвечало и желанию сюзеренов, заинтересованных в том, чтобы в их распоряжение непрерывно и в определенных количествах поступали воины для несения службы, что было возможно лишь тогда, когда в том или ином имении сидели семьи, традиционно связанные с сюзеренами не только земельными отношениями, но и давними семейными обязательствами. В грамотах великих князей литовских, которыми временные владения превращались в наследственные, не раз прямо указывалось, что это делается, «абы не гинула служба князя великого».
Вассалы были обязаны отбывать службу в пользу сюзерена не только с «держаний», но и с собственных имений — вотчин. Ведь в феодальном государстве верховным владельцем земли считался его глава. Правда, служба с вотчин была более легкой, чем с временных владений. Во многих случаях она превращалась в формальность, как это имело место на украинских землях под властью Польши и Литвы. В обоих государствах слабая центральная власть была способна разве что кое-как обеспечить несение службы с «держав» и «данин».
Архивы XIV–XVI вв. сохранили тысячи жалованных грамот польских королей и великих князей литовских вассалам на украинские села и отдельные земельные угодья. Это был один из путей формирования феодального землевладения на Украине.
Крупнейшими землевладельцами на зависимых от Польши и Литвы украинских землях были соответственно король и великий князь. В своих владениях они вели собственное хозяйство. На Волыни, Киевщине, Подолии, в Галичине существовало значительное количество государственных, королевских и великокняжеских имений — земель и «дворов» с жилищами для челяди, хозяйственными постройками: конюшнями, хлевами, амбарами и пр. В каждом королевском или великокняжеском имении были пахотные поля и другие угодья, которые обрабатывали зависимые от господаря крестьяне.
Феодальные повинности крестьян. Крестьянство, составлявшее основную массу населения украинских земель, находилось на разных ступенях феодальной зависимости. Оно давало дани, платило подати и отбывало повинности в пользу государства (олицетворенного королем и великим князем) и отдельных феодалов.
Одним из главных общегосударственных податных сборов описываемого времени была ежегодная денежная дань. На Киевщине ее называли «подымщиной». Само название этой дани указывает на способ ее взимания — с «дыма». Подымщина — древняя подать, ее появление относится еще ко временам складывания Древнерусского государства. «Повесть временных лет» под 859 годом свидетельствует, что поляне и северяне платили хазарам дань «по белей веверице от дыма»[51]. В Галичине (в Саноцкой и Львовской землях) в конце XIV в. денежную дань в пользу короля также называли подымщиной.
Разновидностью «подымщины» была «поголовщина», которую администрация Великого княжества Литовского собирала в XV в. на Черниговщине. Очевидно, поголовщину также собирали с дыма. На Волыни эту подать называли «воловщиной». Например, в 1407 г. Витовт подарил своему слуге Илье Вячковичу несколько сел во Владимирском и Луцком поветах, позволив крестьянам не платить упомянутую подать в великокняжеский «скарб»: «Отпустили есмо воловщину»[52]. Название «воловщина» происходит от того, что единицей обложения был участок земли, возделанный за определенное время плугом, в который запрягали волов. В Восточной Волыни денежная дань называлась «болкуновщиной». В документе 1471 г. о с. Романово (вблизи Житомира) сказано: «А вси тые люди болькуновщину дають с вола по три гроши»[53].
Все эти местные названия общегосударственной денежной подати объединялись в XV в. в Литве и Польше общим термином «серебщина», поскольку ее платили серебряной монетой. Бывало, что подымщину вносили в государственный скарб натурой. По-видимому, сказывались традиции древнерусских времен, когда господствовала натуральная рента. Например, в Галичине в конце XIV — начале XV в. «брали… ис подимья по колоде вовса»[54]. В 1447 г. польский король и великий князь литовский Казимир официально отменил серебщину. Но на украинских и белорусских землях под властью Польши и Литвы ее продолжали собирать вплоть до середины XVI в.
Другим общим для всех крестьян южнорусских земель второй половины XIII — начала XV в. государственным денежным податным сбором была «татарщина». В 80-е годы XIII в. эту подать собирали на Волыни по поручению ханской администрации местные князья. В тех местностях Украины, которые в 60-е годы XIV в. вышли из-под власти ордынских ханов, «татарщину» продолжали платить в литовскую казну. В грамоте Свидригайла Смотричскому доминиканскому монастырю от 1405 г., например, среди перечисленных повинностей населения Подолии упоминается и ордынская дань.
Наряду с серебщиной и «татарщиной» крестьяне отбывали многочисленные повинности в пользу государства: строили и ремонтировали замки и «дворы» польского короля и литовского великого князя, возводили мосты и гати, прокладывали дороги, ходили работать на господаря «з косою, серпом и топором», иначе говоря, отбывали барщину, «гонили звира» во время королевских и великокняжеских «ловов» (охоты), давали «подводы» и «стацию», т. е. обеспечивали всем необходимым короля, великого князя и их свиту при проезде. В совокупности все эти государственные повинности были обременительны для крестьян. Кроме того, на плечах крестьянства лежала не меньшая тяжесть податей и повинностей в пользу местных феодалов — магнатов, бояр и шляхты.
Значительное количество земли и феодально зависимых крестьян находилось в руках церкви, в пользу которой, наряду с выполнением целого ряда повинностей, все крестьяне обязаны были платить еще и десятину, т. е. отдавать десятую часть своих доходов.
Одной из главнейших феодальных повинностей крестьян Украины второй половины XIII — первой половины XVI в. была дань натурой. Эта повинность связана с тем, что собственное хозяйство основной массы феодалов в то время было еще небольшим, поэтому сами они, их слуги и челядь жили главным образом за счет полученных с крестьян натуральных даней.
На севере Киевщины, на Черниговщине и в северо-восточной части Волыни натуральная рента взималась прежде всего медом, воском, ценными мехами. Так, во второй половине XIV в. киевский князь Владимир Ольгердович подарил Никольской церкви «жеребей» земли на Киевщине и определил, что «идеть с того жеребья полколоды меду, а полведра, а полбобьра, а полтора вьска»[55]. В связи с истреблением бобров, куниц и других ценных зверей феодалы постепенно заменяли меховую дань медовой. Однако на многих полесских землях Украины ренту медом, воском и мехами взимали вплоть до середины XVI в. Собирание даней этими ценными продуктами было удобно для феодалов: их можно было легко транспортировать, сохранять, накапливать и продавать на внутреннем и внешнем рынках.
Составной частью натуральной ренты во второй половине XIII–XVI в. были также зерно и сено. Подобная дань называлась «дяклом». «Устава дворам» 1529 г. прямо переводит термин «дякло» как дань: «Жита наши данные и овсы, то есть дякла»[56]. Они взимались рожью (житные), пшеницей, овсом, сеном. Кроме того, крестьяне отбывали так называемую мезлеву — дань крупным рогатым скотом, свиньями, овцами, курами.
