были перевезены в больницу.
В ночь с 6 на 7 января 1918 около тридцати матросов со вспомогательных судов «Ярославец» и «Чайка», с криками «вырезать», «лишние две карточки на хлеб останутся» направились к Мариинской больнице. Расставив, на всякий случай, посты на соседних улицах, около десятка матросов подошли к входу в больницу и начали стучать в дверь, крича: «Сторож, открывай! Здесь есть арестованные министры! Мы пришли на смену караула!» Увидев толпу вооруженных матросов, перепуганный сторож впустил их в больницу. После этого анархист матрос С.И. Басов, знавший расположение палат Кокошкина и Шингарева, повел матросов на 3-й этаж. Сначала они ворвались в палату А.И. Шингарева. Здоровенный матрос-эстонец Оскар Крейс схватил его за горло, повалил на кровать и начал душить. Настигнутый врасплох, Шингарев попытался спросить: «Что, вы, братцы, делаете?» Однако матросы, крича, что «убивают министров за 1905 год», и «довольно им нашу кровь пить», стали беспорядочно в него стрелять из револьверов и колоть штыками.
Затем убийцы направились в палату Ф.Ф. Кокошкина, который уже спал. Тот же Крейс начал его душить, схватив за горло, после чего матрос Я.И. Матвеев, двумя выстрелами в рот и сердце Кокошкина добил. Исполнив «свой классовый долг», матросы покинули больницу. При этом, уходя, они не удержались и от мародерства. В комнате Шингарева матросы прихватили кожаную куртку убитого, которую тут же вручили, как награду, анархисту Басову. После этого матросы начали требовать от Басова, чтобы тот повел их в Петропавловскую крепость, где они намеревались расправиться с содержавшимися там под арестом остальными министрами Временного правительства. Когда же Басов объяснил им, что караул Петропавловской крепости может оказать вооруженное сопротивление, матросы от этой идеи отказались, решив, что лучше пойдут в лечебницу Герзони, где в это время находилось на излечении еще три министра. Однако затем матросы поостыли, решив вначале отпраздновать уже совершенные убийства, а уже потом приниматься за новые.
Из воспоминаний сестры А.И. Шингаревой (сестры убитого): «…В половине первого пришли «они» и убили его. Пришли под предводительством солдата Басова, который брал у меня деньги, сказал, что идет сменить караул. Солдат Басов потребовал у сиделки лампу. Часть матросов осталась на лестнице, а другие пошли в комнату Андрея Ивановича (Шингарева – В.Ш.) и там, когда Басов светил, его убили тремя выстрелами в лицо, грудь и живот. Затем пошли комнату Кокошкина, убили того и сейчас же ушли. Внизу швейцару сказали, что сменили караул и ушли. Растерявшиеся сиделки от страха не знали, что делать. Проснувшиеся больные подняли тревогу. Кто-то побежал вниз, сказал швейцару. Пришел дежурный врач. Кокошкин был мертв. Андрей Иванович еще жил, был в сознании. Через полчаса он умер, уже без сознания».
По показаниям свидетелей, двое ставших известными из группы убийц были с посыльного судна «Чайка». Можно предположить, что главную роль здесь могли сыграть матросы отряда А.Г. Железнякова и 2-го Балтийского флотского экипажа. Предпосылкой убийства стало недовольство солдат из охраны Петропавловки переводом их «подопечных» в больницу. Они пожаловались матросам на «двуличность власти». Солдаты не сомневались в праве матросов решать, по своему усмотрению, любые вопросы. Что касается самих с матросов. То они на самом деле считали себя никому не подсудными. Надо помнить, что в матросской среде были еще свежи воспоминания о бегстве А.Ф. Керенского (при штурме Зимнего дворца) и Л.Г. Корнилова (при занятии Ставки) от матросского правосудия.
Вышедшая на следующий день газета «Известия» осудила преступление, сообщив: «Помимо прочего, это плохо и с политической точки зрения, так как – сокрушительный удар, нацеленный на революцию, на Советскую власть». Большевистская «Правда» в «шапке» крупным черным шрифтом писала: «Везде и всюду великая рабочая и крестьянская революция побеждает! И ей не нужны дикие убийства!..»
Что касается П.Е. Дыбенко, то он, по указанию А.м. Коллонтай, номинально осудил акцию, написав при этом замечательный приказ: «Честь революционного флота не потерпит позорного обвинения революционных матросов в убийстве беспомощных врагов, да еще содержавшихся под стражей. Я призываю тех, кто принял участие в убийстве… добровольно предстать перед Революционным трибуналом».
Зверское убийство министров стало последней каплей, которая переполнила терпение В.И. Ленина относительно матросских бесчинств. По его приказу была образована следственная комиссия в составе В.Д. Бонч-Бруевича, наркома по морским делам П.Е. Дыбенко и наркома юстиции, левого эсера И.З. Штейнберга.
* * *
Через несколько дней даже в провинциальных газетах можно было уже прочитать о результатах следствия, с довольно подробным описанием картины убийства, о том, что имена убийц стали известны ЧК. Получалось, что осталось только их только арестовать. Вскоре один из участников расправы с министрами матрос-анархист (Дальский) был действительно отдан под трибунал. Однако затем публикации о ходе расследования над убийцами министров в газетах резко пошли на убыль, а затем и вовсе прекратились. Увы. Но В.И. Ленин в очередной раз пошел на попятную. Причиной этого было, видимо, не только сопротивление матросских низов и в особенности недовольство 2-го Балтийского флотского экипажа, и другие случаи обозначившие нарастающее противостояние матросов и большевиков. Не случайно в те дни имели место слухи вообще о возможном взятии власти матросами в свои руки, причем, даже с вариантом реставрации царской власти! Позиция В.И. Ленина в этой ситуации была неоднозначной. И.З. Штейнбергу, настойчиво добивавшемуся наказания виновных, Ленин говорил: «Мы что, должны драться с ними? …Именно потому, что матросы демонстрируют свой гнев и угрожают нам, мы не имеем права уступать… Берегитесь, а то в один прекрасный день и мы окажемся жертвами матросов». Что тут еще можно сказать, когда лидер большевиков, не стесняясь, признается, что боится оказаться жертвой распоясавшейся братвы!
Демонстрация в Санкт-Петербурге 1917 г.
7 января 1918 года Совнарком, заслушав доклад наркомюста Штейнберга, поручил наркомату юстиции «в кратчайший срок проверить основательность содержания в тюрьмах политических заключенных… всех же, кому в течение 48 часов не может быть предъявлено обвинений, освободить». Не удовлетворившись этим, левые эсеры подняли вопрос о привлечении в комиссию по расследованию убийства «представителей от Центральных комитетов всех партий».
Следы убийства привели в отряд матросов-анархистов, расквартированный во 2-м Балтийском флотском экипаже, которым командовал Г.Г. Железняков. Как было выяснено, идея расправы над министрами родилась у матросов- анархистов спонтанно, под влиянием алкоголя и желания «ускорить мировую революцию». В течение нескольких дней комиссии удалось установить личности всех участников убийства и арестовать 8 человек (матросов С.И. Басова, Куликова, Рудакова, Блюменфельда, Михайлова, Арметьева, Семенова, Розина). Впрочем, матросы от следственной комиссии особо и не скрывались, полагая, что все
