моравской границе (1148). Позже чешский владетель (пан) Георгий из Милевска основал монастырь того же ордена в своей области (1184), а другой владетель из рода, считавшегося одним из славных родов, Грозната, любимец князя-епископа Бретислава III, основал Тепельский монастырь в Пелзенще (1197) и вступил в него в качестве пробста, отказавшись от мира по смерти своего покровителя. Также монахини премонстратского ордена в короткое время имели три монастыря в Чехии, в Доксанах у Литомежица, основанный первой женой Владислава II Гертрудой австрийской (1142), потом в Лауновичах (1149) и в Хотешове, основанный выше упомянутым Гразнатой. Цистерианцы имели один монастырь в Седльце, в Чаславской области, основанный дворянином Мирославом (1143), другой в Пласах над Модой, князем Владиславом II (1145). К нему присоединился монастырь того же ордена, основанный тем же владетелем в Полуце, а позже еще два, в Мниховом Городище, который основал Марквартиц Герман из Ральска (1177), и в Осеке, основателем которого был Славек Грабишич, главный камергер Пржемысла I, как о том сказано выше. В Сеземицах, в Хрудимской области, был женский монастырь того же ордена. Рыцарский орден Иоаннитов или больницы св. Иоанна в Иерусалиме, во время короля Владислава получил дом на малой Пражской стороне, на конце моста (около 1156 г.), а Грабишичи Вшебор и Еоята были первыми патроми рыцарей гроба Господня, которые в 1190 году получили пробство на Здераде Пражском подгородье. Число фарных и других местных церквей постоянно увеличивалось, они большей частью были учреждаемы королями или дворянами, которым поэтому сыздавна принадлежало право назначения должностей.
Церковное управление все лучше организовывалось частью старанием собственных епископов и людей, занимавших высшие духовные должности, частью принуждением со стороны папских легатов, которые со времени папы Григория VII чаще нежели прежде посещали Чехию и старались, чтобы новые папские постановления приводились в исполнение Для облегчения надзора над священством, епископ разделил Пражскую епархию на деканства, сначала по числу жуп; над деканами надзирали протоиереи которых было тринадцать; местопребывания их были в Праге, Ку жиме, Вехине, Горшове, Тыне, Пльзене, Рокичанах, Жатне, Вилине, Литомежицах, Руднице, Болеславе, Жирчиневиче и Градце над Лабой (Эльба).
Духовенство все более и более преуспевало в образованности и имело среди себя людей ученых и художников различного рода. Декан пражской капитулы Козьма, скончавшийся 80-летним старцем в последний год жизни князя Владислава I (1125), первый принялся писать историю Чехии с древнейших веков до своего времени, и после него нашлись последователи из Пражских и Вышеградских монахов и из другого духовенства. И тут, как во всех западных христианских государствах, ученым языком — был язык латинский; но совершение литургии на славянском языке в первое время введения христианства, и сохранявшееся в стране в течение двух столетий, оставило за собой стремление к усовершенствованию чешского языка переводами священных книг и сочинением церковных песней, молитв, легенд и другого рода церковных произведений. Превосходные отрывки Зеленогорской и Краледворской рукописи, сохранившиеся до нашего времени, свидетельствуют о том, что хотя редко, однако рано уже стали пользоваться такими произведениями для сохранения плодов древнего народного творчества, имеющего корни свои в язычестве.
Монастыри и капитулы были, как сначала епископства, наделены поземельными владениями, которые более или менее равнялись владениям дворянских фамилий. По примеру дворянства и духовенство старалось освободить своих крестьян от повинностей, которые служили жупным чиновникам удобным случаем к их притеснениям; оно достигло этого со временем чрез писанные княжеские привилегии, в силу которых оно исключено было от этих повинностей и получило право суда над своими подданными, кроме важных преступлений. Пражское епископство получило первое такой указ в первые года правления Владислава II. Однако ж жупные чиновники часто действовали против дарованной льготы и выдумывали» разные налоги на духовные имения, которым они вовсе не подлежали. Чрез это происходили жалобы духовного сословия на беззаконные притеснения, как вышеупомянутый разрыв между князем Фридрихом и епископом Генрихом Бретиславом, в котором однако ж епископ пошел далее, нежели надлежало.
Как сначала победа неограниченной княжеской власти над чешскими родами, самостоятельно управлявшимися наследственными воеводами, так в свою очередь и усиление дворянства в отношении к князьям, в тоже время увеличило, как кажется, число несвободных людей в стране. Но рабство это, имевшее различные степени и виды, и кроме того описанные выше притеснения со стороны жупного начальства, не могли уничтожить жизненные силы чешского земледельского сословия. Земля наша, занятая первоначально чешским народом в небольшом числе, не больше как около 100,000 душ, все более улучшалась, благодаря дальнейшему обрабатыванию почвы, и чрез это население её умножалось и плотнее наполняло страну. Уже в конце XII столетия исчезла последняя часть прежнего пограничного леса, которая, таким образом, перестала служить, как сначала,! оборонительным пунктом страны.
О заселении её заботились светские и монастырские владетели, которым даны были там округа в подарок от князя. Поселенцы вновь основанных сел, по найму обрабатывая новую землю, должны были иметь большую выгоду, нежели обитатели тех сел, которые были стеснены тяжелыми налогами. В селах, основанных прежде, земледелец не владел один какой-нибудь частью земли, но все, подобно первобытному нераздельному семейству, пользовались ей вместе, и как кажется, разделение её бывало только в то время, когда требовало этого количество семейств; они исправляли барщину, несли подати, а власть было в руках отца или родового владыки, которые с течением времени привыкли считать себя едиными владетелями земли, остальных же крестьян за людей, поселившихся тут по их желанию. В новых селах каждый поселенец получал свой участок в наследственное владение, по крайней мере в первом потомстве, за определенную плату и повинность. Вот почему выгодно было земледельцам, когда они переселялись из старых, более заселенных мест и трудились над обработкой новой земли, при чем не имели ни от кого препятствия, ибо свобода, кроме некоторых исключений, простиралась на имущества, а не на личность. От обычного установления льготы или свободы от податей и других повинностей, пошло название льгота, дававшееся весьма многим чешским поселянам, как и других славянских землях, с конца XII и начале ХIII столетия.
Но еще более нежели земледелие, терпела от притеснений жупных чиновников внутренняя промышленность и торговля. Главное их место, а именно пригороды жупных городов, принадлежали князю, и подобно другим княжеским владениям, было управляемо княжескими и жупными чиновниками. Население их не имело своей земли и своих собственных жилищ, а пользовалось наемными, и как кажется, чем далее, тем более страдало от своевольных поборов, что и было причиной его ослабления. Еще в древнейшие времена, до крестовых походов, Евреи, сыздавна лучшие знатоки торговли, коварно обманывали промышленников, изыскав способы присвоить себе благосклонность двора. Позднее, лучше, нежели туземному
