A.745
745 г. aВ Буконской пустоши берет начало Фульденский монастырь, основанный архиепископом Бонифацием,a когда Карломан и некоторые другие знатные люди передали ему земли в радиусе 3 тысяч шагов к югу, западу, востоку и северу.
bКарломан признался брату Пипину в том, что задумал из любви к Богу отказаться от земного царства, дабы обрести блаженство в будущей жизни. В этом году они не совершали походов, ибо оба готовились: Карломан - к избранному им пути, а Пипин - к тому, чтобы с честью проводить брата в назначенное место с дарами и полагающейся щедростью.b
746 г. aКарломан отправился в Рим, принял там постриг и построил на горе Соракте1 монастырь в честь св. Сильвестра; прожив там какое-то время, он затем ушел в Монтекассино2 к св. Бенедикту и стал там монахом. Рассказывают следующий, достойный памяти пример из [жизни] этого святого мужа. Пока он жил в Риме, в построенном им там монастыре, то все почитали его и превозносили в похвалах как за королевское происхождение, так и еще более за то, что он презрел царство земное; богобоязненный муж, пресытясь милостью людской похвалы, которую оставил ради Христа, предпочел скорее бежать оттуда, нежели подчиниться пустой славе. Признавшись в этом одному верному товарищу, который с детства доказал ему свою верность, он без ведома прочих бежал вместе с ним ночью и направился в Монтекассино, не неся с собой ничего из того, что надобно телу, нагим следуя за Христом. Постучав по обычаю в ворота монастыря, он просил о разрешении побеседовать с отцом обители; приведенный к нему, он тут же пал на землю и, сознавшись в том, что он убийца, виновный во всех преступлениях, просил о милости и умолял о месте для покаяния. Когда отец узнал, что он чужеземец, то спросил, какого он рода и племени; тот признался, что он - франк и ушел из Франции из-за весьма тяжкого проступка, что он охотнее готов перенести изгнание, нежели лишиться небесного отечества. Духовный отец, согласившись с его просьбой, велел поместить его в келье для неофитов вместе с его спутником и испытать там согласно уставу, причем тем строже, чем более варварского и незнатного рода был человек, согласно словам апостола: «Испытывайте духов, от Бога ли они»3. Итак, доказав во всем терпение, приобщившись к общине вместе со своим товарищем, он по окончании годичного круга научился постоянству, нравственному образу жизни и послушанию согласно уставу св. Бенедикта. Он стал вести безукоризненный образ жизни среди братии, отличаясь всеми добродетелями. И вот случилось, что ему согласно обычаю была поручена еженедельная обязанность прислуживать за столом; он охотно ее исполнил, но во многом по неведению погрешил, за что повар, разгоряченный вином, дал ему пощечину, говоря: «Разве так следует служить братьям?». Ничуть не смутившись, он со светлым лицом ответил: «Да простит тебя Господу брат, и Карломан». Ведь он никому не открыл своего имени, дабы не быть узнанным из-за него. Когда он опять ошибся при подаче очередных блюд и повар снова его ударил, он пожелал ему того же, что и в прошлый раз. Когда же и в третий раз повар жестоко его избил, неразлучный спутник его странствия, возмущенный тем, что столь великий муж сносит оскорбления от столь ничтожной особы, и не имея более сил терпеть это, схватил копье, - на него нанизывали посылаемый к столу братии хлеб, - и поразил его изо всех сил, говоря: «Да не простит тебя Бог, ничтожный рабу да не простит Карломан». Братья, услышав это, крайне возмутились, что чужеземец, принятый ими из милости, отважился содеять подобное. И вот, его тут же отдали под стражу, дабы на следующий день жестоко наказать за подобную дерзость. Когда же на следующий день он был выведен из тюрьмы и предстал перед собранием, его спросили - по какой причине осмелился он поднять руку на служителя братии. «Из-за того, - сказал он, - что я увидел, как негодный раб дерзнул не только оскорбить словесно, но и побить палкой мужа лучшего и благороднейшего из всех, кого я знаю на земле». Крайне возмущенные тем, что он предпочел остальным чужеземца, они спросили его - кто же он, тот, который превосходит всех и добротой, и благородством, и почему он не сделал исключения хотя бы для отца монастыря. Тот, будучи вынужден необходимостью, не имея возможности долее скрывать то, что пожелал открыть Бог, сказал: «Он - Карломан, некогда герцог франков, который ради любви Христовой отказался от царства и славы мирской и который достиг столь великого смирения, что его не только теперь оскорбляют ничтожнейшие люди, но и бьют палками». Услышав это, те задрожали, вскочили с кресел и пали [Карломану] в ноги, умоляя о прощении за обиду, нанесенную по неведению. Тот также бросился на землю и со слезами стал отрицать сказанное, говоря, что это неправда, что он не Карломан, но грешник и убийца, и что его товарищ все это выдумал из страха перед предстоящим наказанием за проступок. Что еще сказать? Узнанный всеми, он стал пользоваться великим уважением и почетом. Пропустить это мы не могли, а теперь вернемся к хронике.a
747 г. aГрифон бежал в Саксонию, не желая подчиняться брату1, хоть и жил у него в чести.a bПипин, пройдя через Тюрингию, вступил в Саксонию и достиг реки Мейссау в месте, что зовется Шёнинген2.b aГрифон же, собрав один отряд, вместе с саксами расположился на реке Окер, в месте под названием Орхейм3; все же до битвы между ними не дошло, и они мирно разошлись.
Когда Ратхиз4, король лангобардов, пришел в Рим и пытался его потревожить, то не только был отвращен от зла папой Захарием, но, войдя в Рим, стал по его настоянию монахом вместе с женой и детьми. Королем вместо него был поставлен Айстульф5, его брат.a
748 г. aГрифон, не полагаясь на верность саксов, с силами, которые прибыли к нему из Франции1, ушел из Саксонии и, прибыв в Баварию, покорил это герцогство, а Хильтруду2, сестру Пипина, вместе с ее малолетним сыном Тассилоном3схватил и подчинил своей власти. На помощь к Грифону прибыл Свитгер. Услышав об этом, Пипин пришел с войском в Баварию и подчинил себе всех вышеназванных. Грифона и Лантфрида он увел с собой во Францию. Тассилона он назначил герцогом Баварии, а Грифону дал на правах герцогства 12 графств в пределах Нейстрии; но тот, не довольствуясь этим благодеянием, бежал и в том же году отправился в Басконию, а оттуда ушел к Вайфару4, герцогу Аквитании.a
749 г. aБурхард, первый епископ Вюрцбурга, и архикапеллан Фульрад были отправлены в Рим к папе Захарию, чтобы спросить его относительно королей во Франции, которые в те времена не имели реальной власти, но тем не менее назывались королями, - хорошо это или нет.a Это был тот самый Фульрад, который, как мы читали, перенес из Рима в Галлию тело святого мученика Вита. bВедь у франков был обычай иметь королей из древнего королевского рода, продолжавшегося вплоть до Хильдерика, который был тогда их королем и в лице которого род пресекся. Но хоть именно в нем можно увидеть конец [рода], уже давно в нем не было никакой жизненной силы и ничего замечательного, кроме пустого королевского титула. Ибо реальные силы и средства находились в руках управляющих дворцом, которые назывались мажордомами и которым принадлежала вся полнота власти; ничего иного не оставалось королю, как, довольствуясь королевским титулом, сидеть на троне с распущенными волосами1 и длиннющей бородой2 и, изображая видимость власти, выслушивать приходящих отовсюду послов и давать им при отбытии ответы, которые ему советовали или прямо приказывали дать, будто по своей воле; ибо кроме бесполезного королевского титула и тех средств для поддержания жизни, которые, видимо, выдавал ему по своему усмотрению префект дворца, он ничем не владел; впрочем, у него было одно очень малое по своим доходам поместье, в котором располагался его дом и откуда он [получал] для себя немногочисленных слуг, оказывавших ему послушание и доставлявших все самое необходимое. Куда бы [король] ни отправлялся, он ехал в двуколке, запряженной волом и управлявшейся по сельскому обычаю пастухом. Так он имел обыкновение ездить во дворец и на народные собрания, которые ежегодно проводились 1 мая для пользы государства; сидя на возвышении перед всем народом, он приветствовал его и сам был приветствуем им; получив положенные почести, он возвращался домой и оставался там до следующего мая. Управление же королевством осуществлял префект дворца. Эту должность в то время, как названные послы были отправлены в Рим, исполнял согласно наследственному праву Пипин.b aПапа Захарий поручил сказать Пипину, что ему кажется более правильным называть королем того, кто имеет королевскую власть, чем того, кто ее не имеет. И, чтобы не был нарушен христианский порядок, он приказал своей апостольской властью объявить Пипина королем и помазать его елеем святого помазания.a
