Слепков лжет далее без всякого стеснения, будто бы "авторы документа считают нужным исключить из своего плана строительства социализма в деревне" кооперацию, хотя в нашем документе немало места посвящено вопросу о том, как сделать кооперацию формой социалистического строительства в деревне, и какие изменения в нашей политике для этого нужно произвести.
Приведя слова документа о том, что "должен быть выдвинут лозунг восстановления Советов", Слепков не считает нужным продолжить цитату, хотя бы до точки, и пропускает фразу, которая определяет содержание этого лозунга ("восстановлением Советов, как подлинных органов пролетарской диктатуры, где рабочим и деревенской бедноте должно быть обеспечено безусловное преобладание"). На подобной лжи и фальсификации построена вся статья.
Дело, конечно, не в Слепкове. Недобросовестность полемических приемов его и его соратников достаточна известна, и его мелкие жульничества показывают только жалкое бессилие его критики. На них можно было бы не обращать никакого внимания, если бы читатели "Правды" имели возможность проверить по подлиннику "добросовестность" его полемики. Но в том то и дело, что они этой возможности лишены и могут судить о нашем документе только по приводимым Слепковым цитатам.
Мы не можем не выразить своего удивления по поводу того, что ЦО партии помещает критику неопубликованного партийного документа
и тем фактически помогает Слепкову обманывать партию. Мы думаем, вместе с тем, что ЦК и Политбюро не могут взять на себя роли укрывателя литературных мошенников.
Для этого есть только один способ, В своем заявлении мы требовали отпечатания нашего документа и рассылки его партийным организациям. Теперь, когда отдельные кусочки этого документа появились в печати, мы имеем неотъемлемое право требовать опубликования в печати же (в "Большевике" или в особом издании) всего нашего документа: если перед лицом партии и рабочих нам брошено обвинение в меньшевизме и ликвидаторстве, то партия и рабочий класс имеют право проверить эти обвинения не по тем цитатам, которые Слепкову благоугодно было довести до их сведения, а по подлинному документу. Мы не мыслим себе, чтобы ЦК не выполнил этого нашего требования. С товарищеским приветом
Емельянов (Калин) В.
Миньков М.
Смирнов В.
Хоречко Т.
Судя по приводимым в статье Слепкова цитатам, в наш документ при его размножении, по-видимому, вкрались некоторые опечатки: так, например, в одном месте, вместо слова "пролог", стоит "предлог", в другом, вместо "линии на мелкого производителя", сказано "линия на нашего производителя". Мы очень просили бы прислать нам несколько экземпляров перепечатанного документа для исправления этих опечаток.
[13 июля] 1927 г.
ПИСЬМО КАНЕВСКОМУ
Уважаемый товарищ,
Вы пишете, что в организации города Лубны мою "речь" на Ярослав-ском вокзале изображали так: "У нас не диктатура пролетариата, а диктатура узурпаторов"... и т. д. Вы выражаете сомнение, правда ли это? Я со своей стороны должен высказать ту мысль, что авторы такого рода сплетен слишком сильно рассчитывают на человеческую глупость. На самом деле никакой "речи" на Ярославском вокзале я не произносил, а на требование собравшихся там товарищей сказать несколько слов, я ответил следующей фразой: "Опасности для нашей страны сейчас велики, времена трудные, и каждый из нас должен быть вдвойне верным сыном революционной ленинской партии!" Ничего другого я не сказал. Текст моей "речи" удостоверен свидетельскими показаниями - не оппозиционеров, а противников оппозиции. Эти показания имеются у ЦКК. Тем не менее, не только на собраниях, но и в партийной печати мне приписывается совершенно фантастическая речь на Ярославском вокзале. Все это ложь с начала и до конца.
Почему я счел нужным сказать о том, что каждый из нас должен быть вдвойне верным сыном ленинской партии? Потому что есть негодяи, которые говорят, что оппозиция в одном фронте с Чемберленом и что неизвестно, как оппозиция будет себя держать в случае войны. Негодяи, которые это говорят, сами этому не верят. Но они рассчитывают на глупость одних и на заинтересованность других. Наши враги могут поверить подлой клевете о том, что Троцкий, Зиновьев и другие не считают будто бы обязанностью каждого революционера защищать советскую республику до последней капли крови. Клевета негодяев ослабляет нас, таким образом, пред лицом внешних и внутренних классовых врагов. Смысл моей фразы на Ярославском вокзале был тот, что у нас, в ВКП, нет и не может быть разногласий насчет защиты пролетарской диктатуры и советского государства.
Вы пишете, что письмо мое Правлению рабочих клуба, было, так сказать, запрещено цензурой. Письмо это Вы и другие товарищи читали. Моя "речь" на Ярославском вокзале была проникнута тем же духом, что и это запрещенное письмо. Считаю, что сокрытие моего письма, как и распространение ложных слухов о моей речи, представляют собою действия глубоко антипартийные, вносящие смуту и деморализацию в ряды членов партии. Нам нужны не слухи, не сплетни, не сокрытие писем, а честное и добросовестное обсуждение спорных вопросов партией, которая одна только и способна охранить свое единство и свою боеспособность на революционных основах ленинизма.
С коммунистическим приветом
Л. Троцкий 16 июля 1927 г.
ТЕРМИДОР
Может ли у нас иметь место Термидор? В "Правде", при помощи цитат, доказывают, что не может. Сталин говорил что-то о невежестве тех, которые вспоминают о Термидоре. Но это все неправильно, бьет мимо цели.
Обвинять оппозицию, как мелкобуржуазный уклон, как отражение растущей мелкобуржуазной стихии и в то же время отрицать самую возможность "термидорианского" возвращения буржуазного режима, -- значит не связывать концов с концами, значит делать две ошибки: и в оценке оппозиции, и в оценке опасностей нашего развития.
Перед введением нэпа и в первый период его у многих из нас было немало разговоров с Лениным о Термидоре. Самое слово это было у нас в большом ходу. Никому и в голову не приходило нелепое педант-ское или шарлатанское рассуждение о "невозможности" Термидора вообще -- ввиду социалистического характера революции и пр. и пр.
"Что оно означает? - говорил Ленин про Кронштадтское восстание. Переход политической власти от большевиков к какому-то неопреде
ленному конгломерату или союзу разношерстных элементов, как будто бы даже немножко только правее большевиков, а, может быть, и левее большевиков".
"Беспартийные элементы служили здесь только подножкой, ступенькой, мостиком, по которому явились белогвардейцы. Это неизбежно политически".
(Ленин, речь на X съезде РКП 8 марта 1921 г., стенограф. отчет, стр. 19).
Дело шло в Кронштадте, как известно, не только о беспартийных: в восстании принимало участие много партийных матросов. Вместе с беспартийными они сдвинули власть с классовой зарубки.
Кронштадтская форма "Термидора" - военное восстание. Но при известных условиях можно более мирно сползти к Термидору. Если кронштадтцы, партийные и беспартийные, под лозунгом Советов и во имя Советов спускались к буржуазному режиму, то можно сползти на термидорианские позиции даже со знаменем коммунизма в руках. В этом и состоит дьявольская хитрость истории.
Что же такое Термидор? Спуск революции на одну ступеньку -сдвижок власти вправо - в результате какого то надлома или надрыва революции. Наверху, у руля, как будто те же самые люди, те же самые речи и те же самые знамена. На другой день после 9 Термидора, победоносные участники его были глубочайшим образом уверены, что ничего катастрофического не произошло: просто расправились с группой "бывших вождей", ставших смутьянами, дезорганизаторами и "объективно" помощниками Питта, тогдашнего Чемберлена. А внизу произошли глубокие перемещения классовых сил.
Собственнические элементы успели к этому времени оправиться, окрепнуть, набраться духу. Восстановился гражданский порядок. Новые собственники хотели больше всего, чтобы им не мешали наслаждаться собственностью. Они нажимали на государственный аппарат, на клубы якобинцев, из которых многие сами чувствовали себя собственниками, людьми порядка, - и якобинской партии понадобилось перегруппироваться: выдвинуть вперед одни элементы, более способные и склонные плыть по новому течению, присоединить к ним новые элементы, не якобинского происхождения, - и оттеснить назад, отбросить, обессилить и обезглавить те элементы, которые отражали интересы и страсти городских низов, санклютов. В свою очередь, эти низы уже не чувствовали прежней уверенности в своих силах -- под давлением новых собственников и прикрывавшего их государственного аппарата. Первый сдвиг власти и выразился в передвижке внутри той же правящей партии: одни якобинцы оттеснили других якобинцев. Но это-то и явилось -говоря ленинскими словами -- подножкой, ступенькой, мостиком, по которому позже пришла к власти крупная буржуазия, возглавляемая Бонапартом.
