Действительно, влияние индийской культуры на зарождавшиеся государства было очень велико. Особенно это касается прибрежных районов современных Таиланда, Камбоджи, Малайзии и Индонезии. В этих местах обнаружены санскритские надписи, относящиеся к II–III вв., множество предметов индийского происхождения. Государства, возникавшие восточнее Индии, переняли многое от нее как в области устройства, так и в культуре, религии и т. д. Наиболее ярким примером государства, сложившегося под непосредственным влиянием контактов с Индией, была Фунань.
Индийское влияние в Бирме не было таким заметным и не оставило таких глубоких следов, как, например, в Камбодже. Это объяснялось двумя причинами. Во-пер-вых, Бирма лежала несколько в стороне от исхоженных торговых путей, пересекавших Бенгальский залив. Во-вторых, Бирма, как торговый партнер, не представляла большого интереса для индийцев или жителей Фунани. Китайская хроника начала нашей эры, говоря о живущих в долине Иравади пью, сообщает: «Они торгуют с соседними племенами шкурами речных свиней (пресноводные дельфины Иравади. — Авт.), одеждой, глазурованными и неглазурованными горшками». До какой-то степени эти сведения могут относиться и к обитавшим на побережье Бенгальского залива и Андаманского моря монам. В любом случае там не было пряностей, золота, тканей, не-велика была добыча драгоценных камней.
Но все-таки торговые связи существовали — в основном, очевидно, посреднические. Те корабли, что следовали вдоль побережья, не могли миновать монских поселений. А на крайнем юге Бирмы, у перешейка Кра, происходила перевалка грузов, которые следовали потом в Фунань по суше.
Монские поселения на юге Бирмы были центром самостоятельной культуры, тесно связанной с культурой лежавшего восточнее монского государства Дваравати. Монские города Бирмы в первые века нашей эры были невелики. Иноземных гостей в них бывало немного, но все-таки эти районы страны были экономически самыми развитыми и теснее других связанными с внешним миром. Об этом говорит и такая деталь: индийцы и кхмеры называли монов «рман». И даже после того как монские города вошли в состав бирманского государства, соседи продолжали именовать всю Бирму Раманнадесой, что значит «страна монов».
В объеме и достоверности информации, касающейся древней истории северных и южных районов Бирмы, есть весьма существенная разница. Северные и центральные районы страны находились в сфере китайских интересов и им уделялось место в китайских хрониках — наиболее полном и достоверном источнике по ранней истории государств Юго-Восточной Азии. (В Индии не существовало летописных традиций.) О тех районах, куда китайцы не попадали или которыми они не интересовались, письмен-ных свидетельств практически не осталось.
Монские города юга Бирмы не имели прямых связей с Китаем, и в китайских хрониках о них почти не упоминается. Дошедшие до нас хроники самих монов относятся уже к средним векам и начали создаваться, скорее всего, под влиянием сложившейся в Бирме летописной традиции. Моны, по-видимому, первыми из народов Бирмы создали государственность, начали строить города и вышли на «международную арену»; однако первым государством на территории Бирмы, о котором мы имеем некоторые сведения, является Шрикшетра — государство пью.
4. Шрикшетра — государство пью
Государство Шрикшетра возникло в среднем течении Иравади. Впервые оно упоминается в китайских источниках IV в. В дальнейшем сведения о нем довольно часто встречаются в китайских и, позже, в арабских источниках.
О границах первого государства пью можно судить по остаткам городов и по упоминаниям о пью в позднейших бирманских хрониках и легендах. К настоящему времени известны три больших города пью: Тарекитара (Хмо-за), Халинджи и Пейктано. Эти города велики даже по сегодняшним масштабам. Все они расположены в долине Иравади: Тарекитара на самом берегу реки в районе довременного Пьи (Прома), Пейктано в 100 км севернее, в стороне от реки, и, наконец, Халинджи в Северной Бирме, вдали от остальных центров цивилизации пью, в 500 км вверх по реке от Тарекитары.
В то время как монские города, не объединенные общей властью, протянулись цепочкой по южному побережью Бирмы, пью создали единое централизованное го-сударство. К этому их толкнула необходимость проводить большие ирригационные работы в засушливых долинах Центральной Бирмы и охранять свои посевы и ирригационные сооружения от соседних горных племен.
Учитывая солидные размеры городов пью и территорию, которую они должны были контролировать, можно утверждать, что Шрикшетра занимала большую часть собственно Бирмы, наиболее важные сельскохозяйственные районы среднего течения Иравади. Однако судить о размерах Шрикшетры только по расположению главных центров вряд ли возможно. Дело в том, что они существовали не одновременно: годы расцвета Тарекитары падают на VI–VII вв., тогда как Халинджи достиг максимальных размеров и значения не ранее VIII в. Этот факт подтверждается данными археологических раскопок. Другие источники — надписи и позднейшие хроники — позволяют установить местонахождение некоторых других пунктов государства пью. Две надписи на языке пью были найдены в Пагане. Одна из них, которую называют «Розеттским камнем Бирмы», четырехъязычная надпись Мьязеди, относится к XII в.; другая не датирована. В хрониках шанских княжеств имеется целый ряд указаний на то, что местности в Северной Бирме, впоследствии занятые шанами, были подвластны в древние времена Шрикшетре. Бирманские хроники упоминают также поселения на западе и юге страны, входившие в состав государства пью. К ним относятся, например, города Пьин-мана и Таемьо.
Самыми ранними датированными находками, относящимися к пью, являются так называемые золотые листья из Мауннгана (в 12 км от Тарекитары). Это надписи на пали, написанные алфавитом пью и содержащие буддийские тексты. Они датируются V–VI вв. Другая подобная находка была сделана в пагоде Бободжи в самой Таре-китаре — это осколок каменной надписи также на языке пали. Ряд надписей VI–VIII вв. был обнару-жен в Тарекитаре, Халинджи и Пейктано, который был наименьшим из городов. Все они носят религиозный характер и не дают обширного исторического материала. Исключением являются надписи на погребальных урнах в Тарекитаре, которые позволили установить некоторые даты в истории древней Бирмы.
Найденные в Тарекитаре четыре погребальные урны с надписями отличаются от многочисленных подобных находок в Шрикшетре прежде всего тем, что сделаны из камня, а не из глины. Это указывает на высокое социальное положение людей, прах которых был захоронен в этих урнах. Надписи логически связаны между собой и гласят:
Надпись № 1. Год тридцать пятый. Умерли родственники Суриявикрамы.
Надпись № 2. Год пятидесятый, месяц пятый. Царь Суриявикрама умер в возрасте шестидесяти четырех лет.
Надпись № 3. Год пятьдесят седьмой, второй месяц, двадцать четвертый день. Царь Харивикрама умер в возрасте сорока одного года, семи месяцев и девяти дней.
Надпись № 4. Год восьмидесятый, второй месяц, четвертый день. Царь Шивавикрама умер в возрасте сорока четырех лет девяти месяцев и двадцати дней.
Если предположить, что в урнах был захоронен прах правителей Тарекитары (а это наиболее логичное предположение, судя по слову «царь» в некоторых из надписей, а также по исключительности каменных урн вообще), то мы узнаем, что в промежутке между 35-м и 80-м годами неизвестной нам эры в Тарекитаре правила династия Викрама (распространенное индийское династическое имя). Известны три царя этой династии: Суриявикрама, Харивикрама и Шивавикрама. На основании этого уже много лет назад было сделано предположение о том, что Шрикшетрой правили индийские цари.
Однако индийские имена еще ни о чем не говорят. Буквально все молодые государства Юго-Восточной Азии восприняли от Индии некоторые внешние атрибуты государственного строя. Династии с именами Викрама, Варман и т. д. встречаются не только в Шрикшетре, но и в Аракане, в Ангкоре и в других местах. Принятие индийского династического имени поднимало авторитет власти, подчеркивало ее исключительность, освящало новые социальные отношения в обществе.
За то, что цари Шрикшетры были пью, говорит захоронение их по обычаю этого народа, а также язык надписей. Даты, указанные в надписях, свидетельствуют о существовании в государстве пью своей эры. Годы правления царей пью должны падать примерно на VI–VII вв. — на это указывают палеографические данные. Но, для того чтобы привязать даты эры пью к какому-то определенному году нашего летосчисления, необходимо установить, чему соответствовал первый год этой эры.
В настоящее время в исторической науке существует разделяемое практически всеми учеными мнение, что 35–80 гг. эры пью соответствуют 673–718 гг. н. э. Это мнение основывается на предположении, что пью пользовались тем летосчислением, которое принято в настоящее время у бирманцев и начинается с 638 г. н. э. До открытия надписей в Тарекитаре происхождение бирманского летосчисления было непонятно ученым и по поводу возникновения его приводилось множество гипотез самого различного толка. Поскольку в 638 г. не существовало еще никакого бирманского государственного образования, естественно было предположить, что 638 г. был принят за начало летосчисления не самими бирманцами, а их предшественниками — пью.
