По тем же причинам Л. Нидерле рассматривал славянскую раннесредневековую культуру без учета ее классового характера. Как уже указывалось, он отнюдь не отдавал какого-либо предпочтения культуре знати, интересуясь прежде всего творчеством, жизнью и бытом широких народных масс, и в этом заключается его большая заслуга. Но он и не отделял культуру знати от культуры народа, упрощая тем самым реальную историческую картину.
Характеристика древней славянской культуры, данная Л. Нидерле, является далеко не полной еще и потому, что в «Славянских древностях» почти ничего не сказано о средневековом городе. Археологические исследования древних восточно-славянских городов — Киева, Новгорода, Чернигова, Рязани, Переяславля и др. — широко развернулись лишь в 30–40-е годы нашего века. То же самое следует сказать о великоморавских и древнечешских городах в Чехословакии и городах древнепольского государства, исследование которых открыло перед наукой огромную, ранее совсем неизвестную историческую картину. Всего этого не знал и не мог знать Л. Нидерле. Не располагая необходимыми фактическими данными о средневековом славянском городе, он не мог не испытать на себе влияния чрезвычайно распространенных в его время ошибочных представлений о появлении городов в Чехословакии и Польше якобы лишь в XIII веке в результате немецкой колонизации. В итоге раннесредневековая славянская культура, относящаяся к концу «языческой эпохи», получила у Л. Нидерле одностороннее изображение, как культура в основном деревенская, как культура в старом этнографическом понимании.
В другом месте, говоря о более раннем периоде исторической жизни восточных славян, Л. Нидерле, следуя за распространенными в его время тенденциями, явно преувеличивает культурно-историческую роль готов и их «королевства» в северо-западном Причерноморье. В настоящее время может считаться доказанным, что готы, попав, в Причерноморье, оказались в окружении более культурной среды и сами подверглись ее влиянию.
3
За последние годы появилось несколько крупных исследований и обобщающих трудов, посвященных древней и раннесредневековой культуре славянских народов, учитывающих многочисленные новые данные и представляющих значительный шаг вперед по сравнению с трудами автора «Славянских древностей». Справедливость требует, однако, отметить, что по капитальности, по степени мобилизации фактических данных ни один из этих трудов не может сравниться с многотомным изданием «Славянских древностей».
Итогом работ советских археологов явился двухтомный труд «История культуры Древней Руси» (1951), охватывающий все стороны исторической, экономической, социально-политической и культурной жизни восточных славян в VIII–XIII веках. Необходимо также указать на исследование Б. А. Рыбакова «Ремесло древней Руси» (1948), подытожившее огромный материал, полученный главным образом при раскопках древних русских городов.
Широкий размах археологических исследований в СССР привел, однако, к тому, что эти труды, вышедшие в свет лишь немногим более пяти лет тому назад, уже в значительной части устарели. После их опубликования начались большие раскопки в Новгороде, были произведены исследования в Переславле (Переяслав-Хмельницкий), Смоленске, Рязани, Чернигове, Галиче, Гродно и в ряде других древнерусских городов, давшие большое количество новых сведений о древнерусской культуре. Одним из выдающихся открытий советской археологии в области истории культуры Древней Руси явились обнаруженные экспедицией Института истории материальной культуры под руководством профессора А. В. Арциховского в Новгороде берестяные грамоты — новый ценнейший исторический источник{5}. Из работ последнего времени, обобщающих новые данные о культуре древних славян и Киевского государства, могут быть отмечены вышедший в 1954 году сборник «Древняя Русь» из серии «По следам древних культур», первый том «Истории русского искусства» (1954) и книга М. Н. Тихомирова «Древнерусские города» (2-е изд., 1956). Мы не перечисляем здесь многочисленных специальных исследований и публикаций, изданных главным образом в серии «Материалы и исследования по археологии СССР» (изд. АН СССР).
В Польской Народной Республике в 1947 году был опубликован большой обобщающий труд известного археолога И. Косцшевского «Древнепольская культура» («Kultura prapolska»). Но его вскоре постигла такая же судьба, как и «Историю культуры Древней Руси». В конце 40-х и начале 50-х годов впервые в польской археологии в связи с 1000-летием Польского государства были предприняты продолжающиеся и ныне большие раскопки раннесредневековых городов, увеличившие в десятки раз объем материалов по истории древнепольской культуры. Особенно значительные и интересные результаты дают исследования древних городов Поморья и Западных земель — Гданьска, Щетина, Волина, Ополья и др., бывших в свое время крупными ремесленными и торговыми центрами{6}.
Польскому археологу-слависту В. Хенселю принадлежит первая после Л. Нидерле попытка дать обобщающий труд по истории материальной культуры славянских народов в период раннего средневековья — «Средневековое славянство» («Slowiańszczyzna wczesnośredniowieczna», 1952), где использованы некоторые результаты упомянутых выше новейших археологических исследований.
О высоком уровне культуры древних моравских и чешских племен и о возникновении в их среде феодальных отношений свидетельствуют материалы раскопок городищ VII–X веков в Чехословакии. Наиболее значительные результаты были получены за последние годы при произведенных В. Грубым раскопках Старого города в Угорском Городище на Мораве, где выявлены остатки большого великоморавского города IX–X веков, при раскопках И. Поулика на городище VIII–X веков «Старый замок» в районе города Брно, при исследованиях городища «Старый Коуржим», Пражского «града» (И. Борковский) и др. В настоящее время чрезвычайно интересные и принципиально значимые результаты получены при раскопках И. Поулика на городище VII–X веков у Микульчиц на Мораве. Там открыты, в частности, остатки каменных христианских храмов VIII — начала IX века, свидетельствующие, что христианство начало распространяться в Моравии, по крайней мере, на 100 лет раньше, чем это было известно до последнего времени.
В связи с раскопками великоморавских городищ необходимо отметить также, исследования раннесредневекового славянского замка «Залавары» на озере Балатон, на территории Венгрии, где в свое время обосновался великоморавский князь Прибина.
В Югославии усилия археологов-славистов, в частности, известного историка искусства Дж. Бошковича, в последнее время были направлены главным образом на исследование и реставрацию ценнейших средневековых памятников архитектуры и искусства. Среди них назовем сокровища такого важнейшего центра древней славянской культуры, каким является Охрид.
В Болгарии успешно продолжаются проводимые акад. К. Миятевым, В. Мавродиновой и другими археологами раскопки средневековых столиц древнеболгарского государства — Плиски, Преслава и Тырнова с их замечательными архитектурными памятниками славяно-византийского характера. В результате раскопок значительно пополняется коллекция древних славянских надписей. В последние годы были* начаты исследования средневековых поселений сельского типа. Как известно, при всем своем своеобразии, обусловленном наличием в древнем болгарском государстве тюркских элементов, а также особо тесными связями с соседней Византией, болгарская средневековая культура сыграла в истории культуры славянских народов очень крупную роль.
Мы назвали здесь результаты лишь некоторых, более значительных исследований, проведенных за последние годы в той отрасли знания, которой посвятил свою жизнь выдающийся ученый Л. Нидерле. Не будет преувеличением сказать, что за истекшие двадцать-тридцать лет в области средневековой славянской археологии, особенно в деле исследования городов, сделано несравненно больше, чем за то столетие, итоги которому подвел автор «Славянских древностей». Это является следствием того огромного и все более растущего интереса к отечественной истории и истории родственных славянских народов, который наблюдается в СССР и странах народной демократии, переживающих новый подъем национальной культуры, неизмеримо более мощный и глубокий, чем подъем национальной культуры и жизни периода славянского «национального возрождения». Именно поэтому можно надеяться, что книга Л. Нидерле, посвященная истории и жизни древних славян, найдет в нашей стране многочисленных читателей.
П. Н. Третьяков.
Почти всю свою жизнь я посвятил изучению славянских древностей. Результаты моих исследований я обобщил на чешском языке в труде, который выходит с 1901 года под общим названием «Славянские древности».
