…К политике «Всея Руси»
Тяжело тогда было на Киевщине. Уже более полувека прошло со времени разрушения столицы. Та же лесостепь, те же татары, те же литовцы, да и свои дерутся. И потянулся народ на северо-восток бывшей Киевской Руси, где лесов побольше да врагов поменьше. Вот и провел митрополит Киевский и Всея Руси Максим (которому Петр образ подарил) все время своего служения, переезжая из города в город, от Волыни до Владимира-на-Клязьме. В 1299 году он окончательно переселился во Владимир, где и умер в декабре 1305 года.
И вот тут-то началась интрига. В 1302 г. произошло первое разделение русской митрополии. Галицкая епархия была преобразована в митрополию с подчинением ей шести епархий Галицкой Руси. Митрополитом Галицким стал Нифонт (1302–1308). А после его смерти митрополитом в Галиче стал Петр. Галицкий князь Юрий Львович решил воспользоваться тем, что уже 3 года, после смерти Максима, пустует престол митрополита Киевского. И возвести на этот престол Петра.
Северо-восточные церковные иерархи совсем не обрадовались такому обороту. Из их среды был выдвинут другой соискатель – игумен Геронтий. А поскольку митрополит Киевский утверждался в сане константинопольским патриархом, то оба соискателя ринулись на берега Босфора. Геронтий, в подтверждение своего права на митрополичью кафедру, взял с собой святительские ризы и посох и икону Богородицы (кстати, ту самую, письма Петра). И тут, согласно «Житию» Петра, произошло чудо. Когда Геронтий отправился по морю в Константинополь, плавание для него оказалось неблагоприятным: поднялась сильная буря, противные ветры и волны. Для Петра на том же море был тихий и попутный ветер.
В это же время Геронтию явилась в видении вышеупомянутая икона Пресвятой Владычицы, которая сказала ему: «Напрасно ты, старец, трудишься, ибо не достанется тебе святительский сан, которого ты ищешь. Но тот, который написал меня – игумен Петр, – служитель Сына Моего и Бога и Мой, будет возведен на престол святительский». Едва достигнув Константинополя, игумен Геронтий рассказал о чудном откровении. Патриарх отобрал у него святительские ризы и посох. Митрополитом стал Петр.
Но, став митрополитом, Петр неожиданно уезжает на северо-восток, во Владимир. Что это было? Предательство выдвинувшего его князя Юрия Львовича? Предвидение? Трезвый политический расчет? Следование традиции? Очевидно, всего понемногу. Предшественник Петра, митрополит Максим, перенес свою кафедру во Владимир-на-Клязьме, и это уже был канонический факт. А его предшественник, Кирилл, от Данилы Галицкого также уехал к Александру Невскому. Такая тенденция не могла радовать правительство Галицкого княжества, которое теряло любую возможность контроля церковных дел. И это в условиях возрастания католического давления на Юго-Западную Русь. Но для Петра это был трезвый политический расчет. Галицкое княжество умирало. Пройдет чуть больше 30 лет, и после смерти «Великого герцога Малой Руси» (Dei gratia natus dux minoris Russiae) Юрия-Болеслава начнется война, в результате которой княжество исчезнет с политической карты. На Северо-Востоке же государственность сохранилась. Более того, она была в безопасности. Татары рассматривали эту территорию как «Русский улус» (т. е. слабо зависимое государство) у границ своей империи. Довольствовались малым «выходом» (данью) и вели большие и важные торговые дела с Суздалем, Смоленском, Новгородом. Но в организацию «власти на местах» не лезли. Если Петр думал так, то он был политическим провидцем. Но кто мы такие, чтобы оценивать или судить святых? Во всяком случае, Петр, митрополит Киевский и всея Руси, свой выбор сделал. И уехал в Великое княжество Владимирское.
Дрязги, или трудности
становления государства
В то время Великим князем был Михаил Тверской, который не очень-то обрадовался выходцу с Юга. Тверской епископ Андрей, как сказано выше, почти сразу инспирировал против него обвинения, которые разбирал, по указанию патриарха, Собор.
Собор составился (в 1311 г.) в Переяславле-Залесском, и на Соборе присутствовали, кроме митрополита и епископа Андрея, ростовский епископ Симеон, два сына великого князя тверского Димитрий и Александр, многие другие князья, вельможи и воеводы, множество игуменов и священников. А также просто мирян.
Когда патриарший клирик объявил о доносе на святителя и донос был прочитан, тогда восстало на Соборе сильное волнение, так что для укрощения его святой Петр сказал присутствующим: «Братие и чада! Я не лучше пророка Ионы; если ради меня великое смятение, изгоните меня, да утихнет молва». Собор снял обвинения с Петра, а Петр, в свою очередь, простил Андрея, сказав ему: «Мир тебе, чадо. Не ты сие сотворил, но завистник рода человеческого. Отныне блюдись лжи, а прошедшее да простит тебе Господь». Сам он действительно простил: до 1315 года Андрей оставался епископом Твери. И лишь после того, как Тверской кремль погиб в огне пожара, Андрей сложил сан и удалился в Богородицкий монастырь на реке Шоша.
А у Святителя Петра были другие церковные заботы. Как и его предшественник, Максим, он постоянно разъезжал по Руси, инспектируя епархии. «В то время появился некоторый еретик Сеит, который проповедовал противное Церкви Христовой и православной вере учение; святитель Божий предал его отлучению, – и злонравный еретик погиб вскоре злою смертью». Но даже не собственное доброе имя и не чистота церковного учения были самым главным в последние 18 лет жизни Святителя Петра. Злые междоусобицы – вот о чем голова болела.
Татарам надо отдать должное. Как пообещал еще Чингис-хан не обижать служителей чужих богов – так и следовали они этому завету. Привилегии, полученные митрополитом для православной церкви от ордынского хана Узбека, были беспрецедентными. Православные служители – граждане Золотой Орды – даже по уголовным делам были неподсудны ханскому суду.
Петр стал центральной политической фигурой во Владимирской Руси. Ибо он был «всея Руси». А это куда круче «великого князя». Князь княжит только в своей земле. Митрополит – везде пастырь стада Христова. И его титул, сохранившийся еще с киеворусских времен, давал ему право претендовать на лидерство на землях всей Руси.
Ведь у раздробленной страны – одна вера, один язык, одинаковые воспоминания и предания, а значит, единение Руси возможно только с помощью Церкви.
Во Владимирской же Руси шла ожесточенная борьба за титул Великого князя Владимирского между Тверью и Москвой. Естественно, каждый из соперников пытался заручиться присутствием митрополита в лагере своих сторонников. А уж добиться переноса митрополичьей кафедры из Владимира в свой город! Ведь это давало основание для прямого присоединения митрополичьего титула к своему, княжескому. «Великий князь всея Руси»! Такой титул автоматически делал бы его носителя общенациональным светским лидером.
Вот и пришлось Петру выбирать. И выбирал он в течение почти всего своего восемнадцатилетнего правления. За это время три Великих князя Владимирских пали в Орде. И все – по дури. Юрий Московский добился выдачи ему Михаила Тверского в 1319 году. Сын Михаила Дмитрий Грозные Очи убил Юрия, встретив того в Орде. За что сам был казнен как уголовный преступник ханом Узбеком. Ну не складывалось у Петра с тверичами! То они Геронтия выставят, то в мздоимстве обвинят, то судилищный собор устроят. А вот Москва – та терпеливо обхаживала Петра. Ведь недаром в 1311 году митрополит согласился на проведение собора только в Переяславле-Залесском, находящемся в составе Московского княжества. А в дальнейшем все чаще и подолгу проживал в полюбившемся ему городе. И в 1325 году Петр решился. Кафедра была перенесена из Владимира в Москву. После этого Петр мало что успел сделать. 4 августа 1325 года, вместе с князем Иваном I Калитой, заложил первую каменную церковь в Москве – храм Успения Богородицы (нынешний Успенский собор). Этот храм должен был сделаться главною святынею Москвы и перенести на нее то благословение, которое некогда давала городу Владимиру построенная Андреем церковь Богоматери во Владимире. «Бог благословит тебя, – говорил он Калите, – и поставит выше всех других князей, и распространит город этот паче всех других городов; и будет род твой обладать местом сим вовеки; и руки его взыдут на плечи врагов ваших; и будут жить в нем святители, и кости мои здесь положены будут». Эти пророческие слова веками вспоминались и приводились для поддержания могущества и величия Москвы.
В следующем, 1326 году 21 декабря Петр скончался. Когда настал день кончины его, святой призвал к себе тысяцкого Вельяминова (так как самого князя в то время в городе не было) и сказал ему: «Вот, чадо, я отхожу от жития сего, сыну же моему возлюбленному, князю Иоанну, и его потомству на век оставляю милость и мир и благословение Божие». Затем, сделав и другие распоряжения, Петр вручил ему мешок с деньгами, чтобы докончить постройку церкви. Преподав всем мир, он начал петь вечерню, и когда молитва была еще на устах его и сам он воздел руки к Богу, душа его отошла ко Господу.
