В 1811 году король Георг, будучи тяжело больным, был вынужден передать власть в руки регенту, своему старшему сыну, и вплоть до самой своей смерти в 1820 ослепший и почти оглохший, полубезумный король жил в Виндзорском замке.
После его кончины регент стал королем, Георгом IV, и вот теперь для замка началось время серьезных перемен, каких он не знал, наверное, со времен правления Эдуарда III. Как любой комплекс зданий, которые строились и перестраивались в течение столетий, к началу XIX века замок представлял собой не единое целое, а нагромождение самых разных эпох и стилей. Пытаясь создать нечто целостное, архитектор Джеффри Уайет (который позднее изменил фамилию на Уайетвилль, чтобы его не путали с отцом) полностью перестроил ряд зданий, так, чтобы внешне они соответствовали наиболее старинным постройкам. Правда, при этом он перестраивал и такие древние части замка, как, например, Круглая башня, добиваясь симметрии и единства. Внутри замок тоже был в значительной мере отделан заново, так что неудивительно, что десяти лет царствования Георга IV (1820–1830) не хватило, чтобы завершить работы, и они тянулись вплоть до смерти самого Уайетвилля в 1840 году.
К тому времени на престол уже взошла королева Виктория. Большая часть переделок, затеянных королевой и ее супругом, принцем Альбертом, касались не столько самого замка, сколько парка – так, если ранее через него пролегали общественные дороги, то теперь их проложили так, чтобы они не пересекали парк, и королевской чете, таким образом, удалось добиться большего уединения – а уединение оба очень ценили. После смерти любимого супруга в 1861 году Виктория мало занималась перестройкой – она во всех своих резиденциях, будь то Букингемский дворец или Виндзорский замок, старалась сохранить частные покои в точности такими, какими они были при Альберте, так что перемены касались только парадных покоев – скажем, главной лестницы и зала сразу за ней, которые украсили в рыцарском духе, то есть доспехами, оружием и соответствующими статуями.
Уединяясь в Виндзоре (Букингемский дворец она почти забросила), королева получила прозвище «Виндзорской вдовы». Известно стихотворение И. С. Тургенева, написанное им в 1876 году под впечатлением новостей о жестокости турок, которых Англия поддерживала, и описывающее Викторию, называется «Крокет в Виндзоре». А опубликованное в 1892 году стихотворение Редьярда Киплинга, входящее в его знаменитые «Казарменные баллады», рассказывающее о солдатах, которых королева посылает на смерть, называется «Вдова из Виндзора».
Мать королевы, сама она, супруг и старший сын покоятся в мавзолее в поместье Фрогмор, еще одной небольшой королевской резиденции, которая находится рядом с Виндзорским замком.
Из официальной королевской резиденции Виндзорский замок окончательно превратился в частную. Эта ситуация сохранилась после смерти Виктории, когда началась новая эпоха, начался новый век. Правда, преемник королевы, Эдуард VII, бывал в Виндзоре нечасто, как и его сын Георг V, сменивший отца на престоле в 1910 году. Однако супруга Георга, королева Мария Текская, которая немало времени уделяла отделке и обстановке королевских резиденций, не обошла своим вниманием и Виндзорский замок, так что часть комнат там переоборудовали в современном стиле – они, быть может, и сталь не столь роскошными, зато куда более удобными.
Старший сын Георга V, Эдуард VIII, пробыл на троне всего год, и находился именно в Виндзоре, когда в декабре 1936 года обратился ко всем британцам, извещая их о том, что отрекается от престола.
Его брат Георг VI во время Второй мировой войны воспользовался Виндзором, как относительно безопасным убежищем для своей семьи, поскольку Лондон бомбили. А со вступлением на престол его дочери, нынешней королевы Елизаветы II в 1953 году, Виндзорский замок стал местом, где Ее Величество проводит выходные и отпуск (который, заметим, положен даже монархам).
Обычно королева приезжает туда на месяц в марте-апреле, на Пасху, и на неделю в июне, когда, по традиции, собираются члены ордена Подвязки. Там проводятся банкеты и торжественные приемы; там, в часовне Св. Георгия, венчаются члены королевской семьи, там покоятся родители королевы и ее младшая сестра…
20 ноября 1992 года в Виндзорском замке, в часовне королевы, вспыхнул пожар, который быстро распространился по зданию и пылал около пятнадцати часов, прежде чем его удалось потушить. Общая площадь замка, пострадавшая при этом – около девяти тысяч квадратных метров, а, говоря официальным языком, сумма ущерба составила более тридцати семи миллионов фунтов стерлингов. Чтобы отремонтировать и отреставрировать замок, но при этом не взвалить расходы на плечи налогоплательщиков, было решено открыть для посещений Букингемский дворец. Работы шли почти ровно пять лет. Более половины из пострадавших комнат были восстановлены в точности, часть из них отделали по-новому, но в соответствии с общим стилем. Пожар в Виндзорском замке стал самым ужасным «подарком», который королева когда-либо получала к годовщине свадьбы – в тот день они с супругом как раз праздновали сорокапятилетие совместной жизни…
Замок открыт для посетителей – можно полюбоваться покоями Георга IV, который любил роскошь больше, чем многие монархи и до него, и после. Можно посмотреть на работы старых мастеров, которыми украшены официальные покои. Можно посетить часовню Св. Георгия, которая, несмотря на века, которые ее изменили, все та же, и по-прежнему остается часовней рыцарей ордена Подвязки, и по-прежнему охраняет покой десяти монархов.
Что ж, и Плантагенеты, и Ланкастеры, и Йорки, и Тюдоры, и Стюарты, и Ганноверы, и Виндзоры – словом, все династии британских монархов привнесли в Виндзорский замок что-то свое. И не удивительно, что однажды принц Уэльский, наследник Ее Величества Елизаветы II, сказал – если он станет монархом, то перенесет официальную резиденцию из Букингемского дворца в Виндзорский замок. Для кого-то это – огромный замок с длиннейшей историей, а для кого-то еще и дом…
Так описывает этот дворец в своем романе «Десять лет спустя» Александр Дюма, и это, пожалуй, одно из самых поэтических его описаний в литературе: «Гемптон-Корт, с коричневыми стенами, большими окнами, красивыми железными решетками, с тысячью башенок, со странными колоколенками, с потайными ходами и фонтанами во дворе, как в Альгамбре, Гемптон-Корт – колыбель роз и жасминов. Он радует зрение и обоняние, он является очаровательной рамкой для прелестной любовной картины, созданной Карлом II, среди великолепных полотен Тициана, Порденоне и Ван-Дейка, – тем самым Карлом II, в галерее которого висел портрет казненного Карла I и на деревянной обшивке его видны были дыры от пуританских пуль, выпущенных солдатами в Кромвеля 24 августа 1648 года, когда они привели Карла I в Гемптон-Корт в качестве пленника.
Тут собирал свой двор его сын, вечно жаждавший удовольствий, этот поэт в душе, недавний бедняк, который днями наслаждений возмещал каждую минуту, проведенную в лишениях и нищете.
Не мягкий газон Гемптон-Корта, такой нежный, что кажется, будто идешь по бархату; не громадные липы, ветви которых, как у ив, свисают до самой земли и скрывают в своей тени любовников и мечтателей; не клумбы пышных цветов, опоясывающих ствол каждого дерева и служащих ложем для розовых кустов в двадцать футов вышины, которые раскидываются в воздухе, как огромные снопы, – не эти красоты любил Карл II в прекрасном дворце Гемптон-Корт.
Но, может быть, он любил красноватую гладь реки, покрывавшуюся морщинами от малейшего ветерка и колеблющуюся, словно волнистые волосы Клеопатры? Или пруды, заросшие ряской и белыми кувшинками, раскрывающими молочно-белые лепестки, чтобы показать золотистую сердцевинку? Эти таинственные лепечущие воды, по которым плавали черные лебеди и маленькие прожорливые утки, гонявшиеся за зелеными мухами, вьющимися над цветами, и за лягушатами в их убежищах из прохладного мха?
Может быть, его привлекали огромные остролистники, легкие мостики, переброшенные через канавы, серны, мелькавшие в бесконечных аллеях, или трясогузки, порхавшие среди букса и клевера?
Все это есть в Гемптон-Корте; а кроме того – шпалеры белых роз, вьющихся по высоким трельяжам и усыпающих землю благоуханным снегом своих лепестков. В тамошнем парке есть также старые смоковницы с позеленевшими стволами и с корнями, ушедшими в поэтические и роскошные пласты мха».
До времен Карла II, короля-гедониста, было еще далеко, полторы сотни лет, когда красавец Хэмптон-корт уже вызывал восхищение… и зависть.
Поместье Хэмптон на северном берегу реки Темзы возникло давно, очень давно. Сперва оно принадлежало некоей знатной семье, а в 1211 году Джоан, леди Грей, продала его рыцарям ордена Св. Иоанна Иерусалимского, которые и владели им следующие триста лет. А в 1514 году (по другим сведениям – в 1515-м) поместье приобрел Томас Вулси. Вулси, архиепископ Йоркский, как раз в это время стал кардиналом и лордом-канцлером, главным советником короля Генриха VIII, а, значит, одним из самых влиятельных людей в Англии.
