Между тем ликвидация поляковского дела приняла затяжной характер. В связи с плохой рыночной конъюнктурой в течение трех лет, с сентября 1904 г. по сентябрь 1907 г., было продано принадлежавших Л. С. Полякову ценных бумаг только на 55.9 тыс. р., оплачено учтенных векселей на 92 тыс, р. и реализовано прочих активов на 6.7 тыс. р. Положение же дома за это время резко ухудшилось из-за обесценения имущества Полякова и увеличения задолженности, вызванного недостатком доходов для покрытия начисленных по долгам процентов. 5 марта 1908 г. Комитет финансов вновь вернулся к обсуждению судьбы поляковских предприятий на основе представленных советом Государственного банка материалов. На этот раз на обсуждение был вынесен проект слияния трех поляковских коммерческих банков (Московского Международного торгового, Южно-Русского Промышленного и Орловского Коммерческого) в одно кредитное учреждение с капиталом в 7.5 млн. р. Предполагалось, что слияние это должно было произойти на основании постановления общих собраний акционеров банков. Поэтому передача дела в Комитет финансов мотивировалась исключительно заинтересованностью в нем Государственного банка как основного кредитора и «залогодержателя» акций этих банков на крупную сумму (по балансовой стоимости свыше 7 млн. р.) .ыо
Тем не менее сам факт обсуждения поляковского дела в Комитете финансов на этот раз вызвал возражения одного из его членов — И. Я. Голубева. В марте 1906 г. Комитет финансов, бывший до того строго секретным учреждением без точного определения круга занятий, подвергся реорганизации. По высочайше утвержденному положению 28 марта 1906 г. он был преобразован в высшее совещательное учреждение для предварительного рассмотрения вопросов государственного кредита, денежного обращения и финансовой политики.1 '
И. Я. Голубев склонен был относить поляковское дело к области частного кредита и коммерческих операций Государственного банка и на этом основании требовал его передачи в Совет министров. Однако большинство членов Комитета финансов считало, что «если к положению личных дел Полякова можно относиться с полным безразличием, то всякое мероприятие, направленное к предупреждению несостоятельности (по-ляковских. — Б. А.) банков, должно заслуживать особого внимания». По сведениям управляющего Государственным банком, Московский Международный, Южно-Русский Промышленный и Орловский Коммерческий банки имели почти на 40 млн. р. вкладов и обслуживали своими филиалами 67 пунктов, причем «во многих местностях» являлись «единственными кредитными учреждениями».142 Принудительная ликвидация этих банков должна была нанести ущерб их многочисленным клиентам, поколебать доверие к частным кредитным учреждениям и принести значительные убытки Государственному банку как кредитору Л. С. Полякова. По сообщению министра финансов, «один только слух» о предстоящем слиянии банков «вызвал интерес к делу со стороны московских капиталистов, возбуждающих уже теперь ходатайства о разрешении новому банку дополнительного выпуска акций на 2.5—3 млн. р.», которые они готовы были приобрести, слух это г повлек за собой повышение курса акций Московского Международного банка с 46 до 59 р., Орловского Коммерческого— со 108 до 135 и Южно-Русского Промышленного — с 48 до 72 р.'»
Комитет финансов пришел к заключению, что вопрос об основаниях слияния Московского Международного, Южно-Русского Промышленного и Орловского Коммерческого банков не подлежит «его обсуждению и должен быть разрешен общеустановленным порядком», на общих собраниях акционеров, и сделал Государственному банку ряд рекомендаций ка случай, если такое слияние состоится: «. . .а) перевести на новый банк кредиты, открытые трем означенным банкам, без их увеличения; б) принять в свой портфель в обеспечение долга торгового дома Полякова вместо акций трех банков на соответственную сумму акции соединенного банка и в) оставить в составе правления нового банка представителя Министерства финансов с возложением на него исключительно контрольных, но отнюдь не распорядительных функций, продлив впредь до слияния банков полномочия нынешних представителей», и, наконец, «предоставить министру финансов установить порядок и постепенность дальнейшей ликвидации торгового дома Л. С. Полякова».14'
Однако Л. С. Поляков отнюдь не собирался расставаться с находившимися под его влиянием банками и прилагал отчаянные усилия для того, чтобы сохранить свое влияние. С этой целью Поляков попробовал перехватить у Министерства финансов инициативу в операции, предусматривавшей создание Соединенного банка. Поляков добился свидания с министром иностранных дел А. П. Извольским, поставил его в известность о готовившейся операции и предложил привлечь японские капиталы для выпуска акций Соединенного банка, конечно, при условии открытия его «отделений в различных пунктах Японии», что, по утверждению Полякова, должно было оказать «громадные услуги» развитию коммерческих и финансовых отношений России с Японией. 4о Предложение Полякова если не заинтересовало, то по крайней мере привлекло к себе внимание А. П. Извольского, и он 8 января 1908 г. обратился к министру финансов В. Н. Коковцову с просьбой дать заключение о возможности такой финансовой операции. Попытка Полякова заручиться поддержкой министра иностранных дел вызвала только раздражение В. Н. Коковцова. А. П. Извольский назвал Полякова в своем письме «известным финансовым деятелем». «Считаю долгом передать, — ответил на это В. Н. Коковцов, — что состояние Полякова не только утрачено, но пассив его по долгам Государственному банку значительно превышает его актив, и если до сих пор несостоятельность Полякова не последовала, то единственно потому, что настоящий момент представляется крайне неудобным для реализации залогов, обеспечивающих его долг банку. Слияние трех поляковских банков действительно намечалось как один из способов урегулирования дел этих кредитных учреждений, причем, однако же, необходимо считаться с тем, что новому банку будет предстоять погашение Государственному банку задолженности трех объединяемых банков, достигающей ныне огромной суммы 23 млн. р. Едва ли проектируемая Поляковым организация может дать необходимые для сего погашения ресурсы, особенно если иметь в виду, что сверх погашения долга Государственному банку придется еще изыскивать средства на образование оборотного капитала нового банка... Намеченная г. Поляковым комбинация, — резюмировал В. Н. Коковцов, — принадлежит к числу тех фантастических планов, которые были уже предлагаемы этим бывшим некогда крупным финансовым деятелем для восстановления расстроенного его положения, так как трудно даже понять, какие выгоды могли бы получить иностранные капиталисты от приобретения за крупную сумму погашения долга Государственному банку слабых кредитных учреждений, ибо без такого погашения я никоим образом не выразил бы моего со-гласия на переустройство этих учреждении».
В. Н. Коковцов, кроме того, считал совершенно недопустимым открытие отделений Соединенного банка в Японии и на Дальнем Востоке, ибо видел в этом угрозу захвата «японцами торгово-промышленной деятельности на нашей дальневосточной окраине».'"'
Попытки Л. С. Полякова сохранить ведущую роль в создании Соединенного банка и вернуть утраченные им права свободно распоряжаться принадлежавшими ему прежде капиталами и имуществом потерпели неудачу. Не помогли и подававшиеся Поляковым в 1909, 1910 и 1911 гг. протесты и жалобы на действия Государственного банка. Всякий раз они признавались «не заслуживающими внимания» и «несостоятельными», и Совет министров отклонял их.
В 1912 г. Л. С. Поляков «стал настойчиво домогаться», чтобы ему было разрешено в течение определенного срока произвести расчеты «по долгу банкирского дома» Государственному банку и вернуть себе хотя бы находившееся в залоге недвижимое имущество (четыре дома в Москве и пять имений). В. Н. Коковцов дал согласие на это при условии выплаты Поляковым 1.5 млн. р.и''
29 ноября 1912 г. Л. С. Поляков выплатил незначительную сумму и выкупил находившееся в залоге недвижимое имущество. Однако в ответ на ходатайство признать все расчеты его банкирского дома законченными ему было объявлено, что за ним остается I 416 691 р. 48 к. долга Государственному банку и на 8 243 803 р. 08 к. неуплаченных процентов по основному долгу. Обеспечением капитального долга Полякова и процентов по нему «служили лишь просроченные с ноября 1910 г. и неопротестованные соло-векселя банкирского дома на сумму 20.8 млн. р. Из имевшихся соло-векселей часть (на сумму 1.1 млн. р.) должна была утратить силу за истечением вексельной пятилетней давности в течение декабря 1915 г., остальная же часть (на сумму 19.7 млн. р.) — в течение 1916 г.».15'' В связи с этим в конце 1913 г. Государственный банк намерен был возобновить с Поляковым переговоры по поводу его долга, но они не состоялись. В январе 1914 г. Поляков скончался, так и не закончив расчеты с Государственным банком.101
