Немного спустя они встретили группу Mirabello, который открыл огонь; многие его выстрелы дали попадание. Однако Novara повернула к северу и так как путь на Каттаро был открыт, она, использовав свое превосходство в ходе (она могла еще идти 27-узловым ходом, тогда как Dartmouth давал только 25, a Bristol 23), оставила позади своих преследователей. В 10 часов Mirabello, вследствие попадания воды в горючее, остановился, а через несколько минут авария в холодильнике заставила застопорить и Commandant Riviere. Cimeterre и Bisson были вынуждены остаться около них, чтобы прикрыть их от возможных атак подводных лодок. Schiaffino и Pilo были также связаны необходимостью охранять Aquila. Dartmouth остался таким образом в одиночестве с эскадренным миноносцем Acerbi и следующим вдали за ними Bristol. Он продолжал огонь, удерживая дистанцию, чтобы использовав превосходство своего калибра и имел несколько попаданий в Novara, которая, замедлив ход в результате полученных аварий, находилась в это время позади Saida и Helgoland. В 10 ч. 10 мин капитан 1 ранга Хорти, тяжело раненный, был вынужден передать командование своему заместителю. В 11 часов Novara, получив еще ряд попаданий, стала все более и более отставать от других крейсеров; пожар продолжал распространяться; в 11 ч. 30 мин. Saida взяла ее на буксир.
Однако к этому времени крейсера подходили уже к Каттаро и если, с одной стороны, Marsala и ее группа была на SW, с другой стороны на К появились броненосный крейсер Sankt Georg и эскадренные миноносцы Tatra и Warasdiner, спешившие на помощь. Однако Acerbi продолжал отважно удерживать контакт с противником до того момента, пока его не отозвал адмирал Актон. В этот момент появившиеся из Каттаро самолеты стали бомбить Dartmouth, который, повернув на обратный курс, приказал отходить. Czepel и Balaton, следуя вдоль берега, присоединились в полдень к неприятельским силам; эта группа была безуспешно атакована Bernouilli у мыса Мендерс. F-10 не имела случая для атаки. Casque, Faulx и Commandant Lucas, высланные, по распоряжению французского главнокомандующего из Корфу на помощь, в 13 часов присоединились к силам адмирала Актона. Самолеты из Корфу оказали содействие Commandant-Bory в поисках U-4. Итальянские самолеты из Бриндизи развернули большую активность для осведомления командования об обстановке; в 25 милях от своей базы они атаковали U-27.
Оставалось только организовать отход, опасный из-за присутствия подводных лодок, о которых имелись донесения, и наличия поврежденных кораблей, имеющих аварии. Aquila была взята на буксир Schiaffino, a Commandant-Bory — Mirabello, выход которого из строя не был длительным, и обе группы, эскортируемые эскадренными миноносцами, к вечеру пришли в Бриндизи.
Между тем крейсера шли 23-узловым ходом, в строе фронта, имея эскадренные миноносцы впереди и на флангах. Однако в 13 ч. 15 мин., в момент, когда они находились в 40 милях от Бриндизи, UC-25, находившаяся на позиции, выпустила по Dartmouth торпеду, которая и попала в крейсер. Casque и Faulx атаковали подводную лодку и начали спасать людей, упавших с Dartmouth в море, в то время как Bristol, Marsala и Racchia продолжали идти полным ходом.
Dartmouth имел легкий крен и небольшой дифферент на нос; два его отсека были заполнены водой, однако он не был в состоянии двигаться, ив 14 ч. 30 мин. его командир, капитан 1 ранга Адиссон, оставил крейсер, адмирал Актон перешел на борт Insidioso. Убедившись, что корабль держится на плаву, а подводная лодка, преследуемая эскадренными миноносцами, ничем себя не проявляет, командир с частью экипажа возвратился на крейсер и под охраной итальянского дивизиона стал выжидать прибытия буксиров, вызванных из Бриндизи.
Одновременно с последними Boutefeu, два итальянских эскадренных миноносца вышли из порта, чтобы усилить охрану крейсера. Boutefeu, выходя 22-узловым ходом по фарватеру, наткнулся на мину, одну из поставленных утром UC-25, и, разорванный пополам, пошел ко дну с двенадцатью членами команды.
Dartmouth с эскортом прибыл в Бриндизи через двенадцать часов после торпедирования, без новых помех со стороны противника на своем пути.
* * *
Не считая потери Boutefeu, транспортов и дрифтеров, союзники имели шесть убитых и одного раненого на Aquila и семь убитых и шесть раненых на Dartmouth, который был выведен из строя на три месяца. Со стороны противника Novara имела тяжелые аварии, двенадцать убитых (в том числе старшего офицера) и двадцать пять раненых (в том числе командира); два убитых и шесть раненых было на Saida и Helgoland. В боевых соприкосновениях, собственно говоря, австрийцы пострадали больше; наши основные потери имели место уже во время возвращения в базу.
Противник мог очень тяжело поплатиться за этот выход в море. Если бы дивизион Marsala снялся с якоря часом раньше и был точно ориентирован в обстановке, три австрийских крейсера не избежали бы сосредоточения сил, перед которым они оказались бы беспомощными. Несмотря на весь шум, поднятый вокруг этого дела, оно сделало австрийское командование более осторожным на будущее время. В самом деле, в Пола великолепно отдавали себе отчет в том, что успех не сводился к слишком легкой в конце концов атаке дрифтеров барража (набег всегда являлся возможным и союзники не располагали средствами, могущими его предотвратить); успех заключался в том, чтобы и на этот раз возвратиться со всеми кораблями в порт.
Этот успех был подчеркнут решением, которое через несколько дней приняло британское адмиралтейство: в связи с моральным впечатлением, произведенным на личный состав дрифтеров австрийским набегом, прекратить, начиная с 31 мая, ночное крейсерство дрифтеров. Теперь одни из них проводили ночь вблизи Отранто, другие — в Порто Палермо и Фано; они снимались с якоря на заре, расставляли свои сети в море между 5 и 10-ю часами утра (операция, иногда требовавшая много времени) и начинали их убирать с 15 часов, чтобы к наступлению ночи быть на месте якорной стоянки. Кроме того, 3 июля их линия была отодвинута к югу до параллели 39°40′.[57]
Однако во второй половине мая дивизион новых больших эскадренных миноносцев Pepe, Poerio, Orsini и Rossarol был прислан из Венеции в Бриндизи; бригада легких английских крейсеров была усилена двумя крейсерами Weymouth и Newcastle. Таким образом, считая и итальянские крейсера, союзники располагали в итоге шестью быстроходными и хорошо вооруженными крейсерами против четырех австрийских. Более того для увеличения скорости хода насколько возможно крейсера разгрузили и приняли решение, с той же целью, чаще пропускать легкие корабли через док; в самом деле, 15 мая австрийцы извлекли большое преимущество из превосходства в ходе их кораблей, тщательно обеспеченного в процессе подготовки к операции.
1 июля ночное крейсерство дрифтеров было возобновлено с непрерывным патрулированием эскадренных миноносцев. Однако оно осталось к югу от параллели Санта Мария ди Леука менее подверженным ударам со стороны неприятельских надводных кораблей, но в то же время и менее действенным против подводных лодок.
В 1917 г. флотилия подводных лодок в Бриндизи имела, по существу, ту же численность, что и в 1916 г. Италия имела в ее составе двенадцать подводных лодок, из которых наиболее совершенными были лодки типа «H», в 350 т, построенные в Канаде, откуда они пришли своим ходом. Англия — три «HB», идентичные предыдущим. Франция — Archimede (отобранный в апреле) и от восьми до десяти лодок от 400 до 500 т с нефтяными двигателями. Было признано, что паровые подводные лодки, которые медленнее переходят из надводного положения в подводное, не соответствуют в полной мере требованиям войны на Адриатическом театре, где часто имеют место внезапные встречи с противником. Все эти корабли были приспособлены для коротких крейсерств и не могли проводить вне базы более четырех или пяти дней, что, впрочем, являлось достаточным. Большинство из них располагало радиостанциями с ограниченным радиусом действия, использование которых являлось затруднительным.
Подводным лодкам приходилось иметь дело с чрезвычайными трудностями. Неприятельского судоходства, собственно говоря, не существовало; переходы судов со снабжением совершались весьма близко к берегу, а миноносцы выходили крайне редко и в большинстве случаев — ночью; ожидание противника было чрезвычайно длительным и редко вознаграждалось успехом; места минных заграждений как своих, так и неприятельских, в равной мере многочисленных и разбросанных, точно не были известны; противолодочная оборона противника была бдительна и кроме миноносцев, моторных катеров и специальных кораблей, которые подстерегали наши подводные лодки поблизости от побережья, располагала еще подводными лодками, которые охотились за нашими в той же мере, в какой сами являлись объектами преследования с их стороны.
