Крестоносцы разбрелись по городу, каждый старался захватить себе дом или дворец со всем, что в нем находилось. В знак того, что это его собственность, на захваченных домах они оставляли стяги, щиты или шлемы. Утром франки поднялись на крышу храма Соломона и перебили всех мусульман, ранее взятых в плен Танкредом и виконтом Беарнским. Граф Тулузский сохранил рыцарскую честь: своих пленников он приказал отправить из башни Давида в Аскалон, за что некоторыми был обвинен в измене.
Затем паломники разошлись по домам, отоспались, помылись, переоделись в чистое и отправились «босиком, стеная и плача» ко Гробу Господню. Крестоносцы обошли в торжественном шествии опустевшие христианские кварталы и, встреченные местным духовенством и христианами (вошедшими в город вместе с ними), отслужили благодарственный молебен в церкви Гроба Господня и провели ночь в молитвах.
17 июля собрался совет, где было решено прекратить резню и выставить стражу на башнях, у ворот и водохранилищ. Пример антиохийской эпидемии был перед глазами, и поэтому было решено немедленно очистить город от трупов.
Рассказывает Аноним: «Было приказано выбросить из города всех убитых сарацин из-за ужасного запаха, так как весь город был завален трупами. Уцелевшие сарацины переносили мертвых за ворота и складывали их в кучи высотой с дом. Никто никогда не видел и не слышал о подобном избиении язычников. Вокруг города были сложены костры, и никто, кроме Бога, не ведал числа убитых. Наши на совете решили, что каждый раздаст милостыню и вознесет молитвы и Бог выберет того, кто Ему будет угоден, чтобы властвовать над другими и править городом».
Высказывается мысль, что крайняя жестокость крестоносцев объясняется отданным накануне негласным приказом: пленных не брать, — приближалась армия аль-Афдила, охранять пленников было некому, а будучи отпущены, они все присоединились бы к египетской армии.
В это время в Риме умирал папа Урбан II. Он скончался 29 июня 1099 г., через две недели после завоевания Иерусалима, так и не узнав о победе.
Через месяц несколько беглецов из Иерусалима добрались до Багдада. «В канцелярии халифа они сделали сообщение, которое довело всех до слез и взволновало сердца. В пятницу они вымаливали в Большой мечети Божье милосердие. Они были в слезах, и слушатели были в слезах, когда они описали горе мусульман. Мужчины убиты, женщины и дети пленены, имущество разграблено…» (Ибн аль-Атир).
Евреям и мусульманам было запрещено в дальнейшем жить в Иерусалиме. На их место позднее были поселены мелькиты (православные христиане) с берегов Иордана. Однако тяжелая убыль населения не была этим восполнена. На том месте, где Готфрид Бульонский следом за двумя своими рыцарями ворвался в город, был установлен большой каменный крест, уничтоженный солдатами Салах ад-Дина в 1187 г. Позднее мусульманским купцам разрешили по делам торговли посещать Иерусалим и молиться на Храмовой горе. Евреи поселились у Яффских ворот, недалеко от цитадели, вне города, где занимались ремеслом крашения, монополизировав его.
Падение Иерусалима и жестокость, проявленная победителями, ввергли мусульманский мир в ужас. На площадях городов имамы стенали и призывали к отмщенью, поэт оплакал участь побежденных в скорбных словах: «Хребты верблюдов и утробы коршунов — вот единственное прибежище братьев наших, бывших до сих пор владыками Сирии». Мусульмане не забудут этой резни. Кровавый христианский фанатизм разжег фанатизм исламский. Воспоминания об этой резне станут непреодолимым препятствием при любой попытке позднейших более умных франков найти взаимопонимание и возможность для взаимодействия между христианами и мусульманами.
Глава 12.
Защитник Гроба Господня. Сражение при Аскалоне
В конце совета 17 июля был поднят вопрос о выборе короля. Король был срочно необходим, чтобы отразить грозящее египетское нападение. Однако это вызвало возражения представителей церкви. Духовенство армии выступило с требованием отдать власть в городе патриарху. Причиной, говорили они, является то, что крестовый поход организован папой и Иерусалим должен быть столицей церковного государства, подчиненного папе. Поэтому правителем должен стать патриарх Иерусалимский, которого они в ближайшее время изберут на место недавно умершего православного патриарха Симеона. Предводителем и кандидатом этой «церковной оппозиции» был Арнульф де Ро, капеллан герцога Нормандского. Подумав, бароны отвергли предложение духовенства, тем более что моральные качества кандидата в патриархи не внушали уважения.
Кандидат, которого безусловно поддержала бы вся армия, — Адемар де Ле Пюи — умер, не дойдя до Иерусалима. Несколько солдат утверждали, что видели его во главе штурмующих город. Если бы был жив православный патриарх Симеон, никто не стал бы отвергать его правовых претензий. Бее помнили, что Адемар признавал его и с ним сотрудничал и как много тот помогал франкам продовольствием при осаде Антиохии.
Главными претендентами на звание правителя были четверо: Робер Нормандский, Робер Фландрский, Раймунд де Сен-Жиль и Готфрид Бульонский. Кандидатура Боэмунда не рассматривалась, потому что он не прибыл к началу штурма. Танкред был слишком молод. Было известно, что граф Эсташ Булонский не претендует на высокий титул и собирается домой. Оба Робера, герцог и граф, также собирались домой, так что остались два реальных кандидата — Раймунд де Сен-Жиль и Готфрид Бульонский.
Была назначена, как сейчас сказали бы, избирательная комиссия из десяти уважаемых духовных и светских лиц, которая должна была выяснить мнение войск о каждом из кандидатов. Граф Тулузский, несмотря на порядочность, не нравился за надменность и богатство, а также за то, что неоднократно проявлял себя сторонником императора Алексея. К тому же тулузцы, любившие его, высказывались против его избрания, потому что хотели вернуться домой и боялись, что он задержит их в Святой Земле, если будет правителем. Одним словом, армия высказалась за герцога Готфрида.
Готфрид не обнаружил больших способностей на посту герцога, в общении с императором Алексеем проявил себя подозрительным, упрямым и не очень умным человеком, как полководец не одержал побед во время похода, хотя его храбрость и мужество не подвергались сомнению. Он был менее яркой личностью, чем Боэмунд или Раймунд, но показал себя человеком благочестивым, приятного обхождения и стоящим в стороне от княжеских раздоров.
Первому предложение было сделано Раймунду Понимая, что проигрывает в соревновании за трон, он заявил, что не хочет носить золотой венец там, где Спаситель носил терновый, в надежде, что Готфрид по его примеру откажется от трона. Тогда обратились к Готфриду И тут Готфрид со своими советниками полностью переиграл Раймунда. От герцога узнали, что два Робера, Нормандский и Фландрский, отказались от титула в его пользу. Готфрид отверг королевский титул, но не предложенную ему власть.
Ил. 12. Готфрида Бульонского выбирают правителем. Миниатюра, XV в. 22 июля 1099 г. он принял титул «Защитника Гроба Господня». Титулом avoue (авуэ) — «защитник» (от латинского advocatus — «призванный для помощи») в северной Франции, Фландрии и Лотарингии обозначался светский феодал, вассал церкви, управлявший церковным владением. Другими словами, Готфрид оставил за папой решение вопроса о том, каким — церковным или светским — будет государство в Иерусалиме.
1 августа состоялись выборы патриарха. На права греческой церкви при избрании патриарха внимания не обратили. После того как правителем стал Готфрид, позиции южнофранцузского духовенства были ослаблены. Патриархом (точнее, главой церкви) был избран Арнульф де Ро. Напрасно Раймунд из Агийе и его товарищи говорили, что избрание Арнульфа нарушает церковное право, так как он не имеет даже низшей степени священства и нравственность его, мягко выражаясь, небезупречна — во время похода о нем на этот счет даже распевали издевательские куплеты. Арнульф, не получив епископского посвящения (что было для этого необходимо), был избран главой иерусалимской церкви с неопределенным правовым положением.
Готфрид согласился отдать патриарху во владение четверть Иерусалима и Яффы, но потребовал, чтобы Раймунд де Сен-Жиль освободил занятую им цитадель — башню Давида. С большой неохотой Раймунд передал цитадель епископу Альбары, но тот немедленно отдал ее Готфриду, объяснив графу, что не смог бы защититься от герцога. Раймунд увел свои войска на север, в долину Иордана. Первым шагом Арнульфа как патриарха было требование к Танкреду вернуть захваченные из мечети Купол над Скалой сокровища (и среди них огромные серебряные лампы), якобы принадлежавшие Гробу Господню. Но даже нормандцу тяжело вырвать захваченное из рук другого нормандца, и Арнульфу с трудом удалось получить лишь 700 марок серебром.
