писал второй читатель, «оказаться беззащитными перед еврейской бандой Рубинштейнов, Винаверов и Симановичей, как оказались наши деды». Разве не православная монархия «позволила сионистам не только захватить русскую прессу и промышленность, но и втравить Россию в мировую войну — и тем самым совершить политическое самоубийство?»
Злую шутку, право, сотворила история с идеологами и писателями Русской партии. Не они ли убедили своего читателя во всемогуществе «сионистов»? В том, что дай им волю, они завоюют Россию? Незадачливые эти идеологи думали, что слово их, заимствованное из «Протоколов сионских мудрецов», падет на девственную почву. На самом деле обращались они к людям, воспитанным в сети советского политпросвета, и посеянные ими «Протоколы» неразрывно переплелись в сознании «патриотического» читателя с азами вульгарного марксизма.
И вот вам результат. «Советская власть, сменившая самодержавие, — пишет третий читатель, — сделала главное: лишила сионистов в нашей стране права частной собственности на средства производства. Может быть, эта фраза набила кому-нибудь оскомину, но если бы не это, 2000 год для детей Израиля уже давно наступил бы и все проблемы русского народа давно лежали бы на дне топок сионистских крематориев». Четвертый подхватывает: «Все, что в нашей сети политпросвещения называется империализмом, эксплуатацией, угнетением, — все это относится к богатым евреям».
Ты этого хотел, Жорж Данден! Годами сеяла Русская партия в советских «патриотических» массах дикую ксенофобию. Удивляться ли, если чудовищной оказалась жатва?
При всем том Русская партия вела себя, как мы видели, на удивление агрессивно и уверенно. Николай Митрохин, автор «Русской партии», объясняет это так. Ждать, по их мнению, оставалось недолго. По мере вымирания кремлевских старцев власть будет переходить к ним, к кому же еще? Подтверждение: выписка из дневника Сергея Семанова, серого кардинала партии: «Сказал Ганичеву, что ждать нам осталось 3–4 года, потом будет много лет, чтобы занимать боевые посты. Сходные самооценки можно найти в воспоминаниях и интервью с другими участниками русской партии» (Митрохин пишет это название с прописной буквы). Общее заключение такое: «Итоговую цель их усилий можно определить достаточно однозначно: за счет критики либералов и скрытых евреев, за счет призывов к проведению более агрессивной внешней политики и к прекращению разрядки — восполнить пустоту брежневского правления и занять ключевые посты в идеологической сфере». И это все?
С.Ю. Куняев В. В. Кожинов
Где вы, времена ВСХСОН и «Вече», времена мужественного, смертельно-серьезного племени, готового идти в тюрьму ради возрождения отчизны? Были ведь, и у них были свои Дон Кихоты, свои Новодворские наоборот? Всего десятилетие назад были. А теперь что? «Ключевые посты»? «В вавилонском плену»? Интеллектуальная нищета русофилов конца 1970-х поражает воображение. Даже от отчаянной молодогвардейской попытки остановить деградацию режима следа не осталось…
Массу фактов приводит Митрохин, подтверждающих эту скоропостижную идейную кончину Русской партии (хотя он таких выражений не употребляет. Вероятно, потому, что пренебрег ее героическим периодом, не видит контраста). Ну вот хоть один такой факт. Митрохин цитирует воспоминания Станислава Кунаева, самого, пожалуй, активного их тогдашних ее деятелей. «Куняев понял, что его не устраивает обычное времяпрепровождение членов русской партии, состоящее в употреблении алкоголя, перемежаемого чтением и пением стихов Лермонтова и Есенина». И. «действительно, — продолжает Митрохин. — выступления Кунаева показывают, так сказать, желание “русского человека” дать ответы на актуальные вызовы времени».
Увы, самым опасным таким «вызовом» оказался для Кунаева уже упоминавшийся выход альманаха «Метрополь». Ответил он на него, как мы помним, доблестно, как и положено было «русскому человеку» конца 1970-х, — доносом в ЦК партии. Сам Куняев объясняет, почему сочинил он этот донос, довольно цинично: «Конечно же (к чему лукавить?) мне не было дела до того, что печатают Белла Ахмадулина или Инна Лис-нянская и тем более Попов с Ерофеевым… Но я понял, что правильно сделал, оформив свое сочинение как письмо члена партии в родной Центральный комитет, пусть все это выглядит как забота о судьбе культуры, а не как нелегальная листовка, пусть лучше меня прорабатывают в ведомстве Зимянина [т. е. в ЦК], а не Андропова [т. е. не в КГБ]. А пока прорабатывают — пусть расходится по руслам и ручейкам патриотического самиздата, помогает нашему общему русскому делу».
Лукавит Куняев, знал, что выбор у него был вовсе не между доносом и нелегальной листовкой, мог ведь и напечатать свое «сочинение» как рецензию в «Молодой гвардии», или в «Огоньке», или, на худой конец, у себя в «Нашем современнике». Но кто бы обратил там на него внимание? Другое дело письмо а «родной Центральный комитет», от озабоченного судьбой русской культуры члена партии. Сигнал, сионисты, можно сказать, торжествуют, куда смотрит партийное руководство? Скандал, исключения из Союза писателей. И неожиданный приварок. Да еще какой!
В. Матусевич, трудившийся в ту пору в «Нашем современнике», вспоминает: «Куняев написал письмо в ЦК, а на следующий день его сына, который выбежал на улицу за сигаретами, сбила машина. Куняев теперь везде ходит и всем рассказывает, что это месть сионистов». Ох, и глупы же, прости господи, были все эти любители «ключевых постов»! Так и не поняли, что, чем больше трезвонили они о всемогуществе «сионистов», тем вернее оказывались генералами без армии и тем дальше, стало быть, от своих вожделенных «постов». Ибо шире становилась пропасть между ними и их собственной политической базой, и крепчала уверенность «патриотических» масс, что оборонить их от этих всемогущих «сионистов» способна только большевистская партия. На самом деле требовалось то, чего у них не было. Требовался
И нашелся, как это всегда бывает, человек, способный такой мост предложить. Конечно, сделан был этот человек совсем из другого теста, нежели все эти Куняевы и Семановы, разменявшие Русскую идею на «ключевые посты». Скорее походил Геннадий Шиманов (речь о нем) на моего приятеля Толю Иванова, т. е. был одним из тех русских интеллигентов, что оставили мечту о жизненном успехе и ушли «на дно» материального существования, чтобы обрести там свободу. Шиманов был лифтером. Там, на дне, «в подвале, где сыро и душно, рядом с мусоропроводом», написал он десятки статей и собрал их в два самиздатских манускрипта «Письма о России» и «Против течения».
В героическом периоде Русской партии, в конце 1960-х — начале 1970-х, водиться с Шимановым не хотел никто. В ВСХСОН его бы и на порог не пустили. О молодогвардейцах или о вотчине Солженицына, редакции «Из-под глыб», и говорить нечего. Даже в «Вече» его развернуться ему не дали. 29 апреля 1973 года Осипов написал резкое письмо
