О найденных Нилем обсидиановых наконечниках копья Холмс сказал: «Обсидиановые лезвия подобного образца тогда и сейчас находятся вместе с останками индейцев в подземных захоронениях в этом районе. Из этих фактов нужно вывести следующее заключение: орудия, которые принесли местеру Нилю, шахтеры взяли на окрестных кладбищах. Но Холмс не мог привести ни одного доказательства того, что действительно какой-то шахтер взял лезвия на кладбищах.»
Холмс пишет просто: «Как одиннадцать больших наконечников копий попали в шахту, или были ли они вообще принесены из шахты — это загадки, на которые я не берусь отвечать.»
Используя методы Холмса, можно дискредитировать люброе сделанное когда-либо палеоантропологическое открытие: можно просто отказаться верить показаниям и тому, как они были преподнесены, и выдвинуть всевозможные неясные альтернативные объяснения, не отвечая на совершенно законные вопросы о них.
Холмс пишет дальше об обсидиановых орудиях. «То, что они найдены в пласте потока третичного периода, в высшей степени неправдоподобно, ибо как при таких условиях хранилище с одиннадцатью непрочными, похожими на листья орудиями могло остаться целым; как поток мог не разрушить и не размолоть ломкие лезвия; как кирка шахтера, работающего в темной штольне, могла не сломать так много хрупких лезвий?» Но можно представить себе много условий, при которых инструменты могли остаться в одном хранилище в пласте потока третичного периода. Предположим, что во времена третичного периода одна торговая партия, перебираясь или плывя по потоку, потеряла несколько обсидиановых лезвий, плотно завернутых в шкуры или ткань. Сверток с обсидиановыми лезвиями мог довольно быстро быть занесенным на дно потока, и они остались почти что в одном месте, как их нашли через десятки миллионов лет. То, как орудия не разбили, когда их доставали, тоже не вызывает непреодолимых трудностей. Как только Ниль узнал о лезвиях, он мог проявить достаточное внимание, чтобы сохранить обсидиановые орудия неповрежденными, он, очевидно, так и поступил. Может быть, он даже сломал некоторые из них.
В статье, представленной до собрания Американского Гелогического общества в 1891 году, геолог Джордж Ф. Бекер сказал: «Лично меня бы больше удовлетворило, если бы я сам выкопал эти орудия. Но я не могу найти никакой причины, по которой утверждение мистера Ниля является не таким же хорошим свидетельством для всех остальных, как было бы мое. Он компетентен не менее меня при нахождении разломов в поверхности или каких-нибудь древних предметов; последние шахтеры признают сразу же и страшно боятся их. Кто-то, возможно, может предположить, что рабочие мистера Ниля подложили эти орудия, но никто, знакомый с горным делом, не допустит такого предположения на секунду… Золотоносную жилу очень трудно копать, в большинстве случаев ее приходится взрывать, и невозможно таким образом обмануть даже какого-нибудь некомпетентного управляющего… Короче говоря, я считаю, что нельзя избавиться от напрашивающегося вывода о том, что упомянутые мистером Нилем орудия действительно находились там в то же самое время, что и сопутствующие гальки и материнская порода». Хотя орудия, о которых так много спорят, найдены шахтерами, есть одно каменное орудие, найденное учеными. В 1891 году Джордж Ф. Бекер сообщил Американскому Геологическому Обществу, что весной 1869 года директор службы Сороковой Параллели геолог Кларепс Кинг проводил исследования на Столовой Горе в Туолане.
В то время он нашел каменный пестик, который крепко врезался в слой золотоносной породы, лежащей под слоем базальта, или латита. Этот слой только недавно обнажился из-за эрозии. Бекер говорил: «Мистер Кинг абсолютно уверен, что это орудие находилось в своем оптимальном отложении, и с самого начала оно располагалось в тех отложениях, в которых было найдено. Трудно представить себе иное, более удовлетворительное свидетельство того, как орудия встречаются в золотоносных доледниковых отложениях, лежащих ниже пласта базальта.» На основе этого описания и современного геологического датирования слоев Столовой Горы получается, что возраст этого предмета более 9-ти миллионов лет.
Даже Холмс был вынужден признать, что пестик Кинга, помещенный в собрание Смитсонского Института, «нельзя подвергнуть сомнению без вреда для себя.» Холмс весьма тщательно изучил стоянку и заметил присутствие современных индейских жерновов, которые валялись на земле. Он писал: «Я пытался выяснить, возможно ли то, что один из этих предметов мог проникнуть в обнаженное туфовое отложение в современную или почти современную эпоху, ибо такое проникание часто приводит к восстановлению или цементированию отсоединившихся материалов, но никакого определенного результата достигнуто не было.» Если бы Холмс нашел хотя бы одно определенное свидетельство подобного рецементирования, он бы вцепился в это, чтобы бросить тень сомнения на подлинность найденного Кингом пестика.
Однако, не имея возможности найти что-нибудь, что бы дискредитировало сообщение Кинга, Холмс свел свои заявления до вопроса: «Почему мистер Кинг не смог опубликовать его — почему он не смог дать миру то, что можно было бы назвать величайшим открытием, сделанным когда-либо геологом, занимающимся историей человеческой расы, почему лишь 25 лет спустя доктор Бекер отметил в своем докладе: „Я передал это сообщение об открытии мистеру Кингу, и он признал, что оно верно.“»
Д. Д. Уитни также сообщил об открытиях, сделанных под неповрежденными вулканическими слоями, но не под латитным сводом в Столовой Горе в Туолане. Это были каменные орудия, найденные в золотоносных отложениях в Сан-Андреасе в округе Калаверас, в Испанском Заливе, в округе Эль-Дорадо и в Широни, в округе Батте.
Предвзятые эволюционистские концепции
В свете представленных фактов трудно найти оправдание неприятию Холмсом и Синклером калифорнийских находок. Они не обнаружили никакого обмана, а их предположение о том, что занести в шахты небольшие ступы и наконечники копий могли индейцы, неправдоподобно. Современный историк У. Тарентин Джексон из Калифорнийского университета в Девисе указал: «Во времена „золотой лихорадки“ индейцев выгнали из района приисков, и они редко вступали в контакт со старателями.»
Поэтому можно задаться вопросом, почему Холмс и Синклер так настойчиво пытались дискредитировать свидетельство Уитни о существовании людей в третичном периоде. Следующее утверждение Холмса дает ключ к пониманию этого: «Возможно, если бы профессор Уитни полностью разделял историю человеческой эволюции, какой она понимается сегодня, то он бы не решился объявлять окончательные выводы, несмотря на массу производящих впечатление фактов, с которыми он столкнулся.» Иначе говоря, если факты не подходят под привилегированную теорию, то они должны опускаться, даже если они производят сильное впечатление.
Нетрудно увидеть, почему сторонники идеи человеческой эволюции, такие как Холмс, хотели бы сделать все возможное для дискредитации информации, которая помещает существование людей в их современной форме слишком далеко в прошлое. Почему Холмс чувствовал себя так уверенно? Одной из причин было открытие Эженом Дюбуа в 1891 году яванского человека (Pithecanthropus erectus), которого приветствовали как долгожданное пропущенное звено между современными людьми и нашими предположительными предками — обезьяноподобными существами. Холмс утверждал, что «находка Уитни стоит совершенно в стороне», и что «она подразумевает, что человек по крайней мере в полтора раза древнее, чем питекантроп прямоходящий Дюбуа; ее можно рассматривать лишь как зарождающуюся форму человека.» Те, кто принимают спорного яванского человека (глава 8), должны избавиться от любого свидетельства, предполагающего существование современного человеческого типа до питекантропа, и Холмс был одним из основных клеветников.
Холмс писал о находках в Калифорнии: «Возможно, что без дополнительных подтверждений это свидетельство будет постепенно сходить на нет, пока, наконец, не исчезнет, но наука не может позволить себе ждать, пока закончится этот утомительный процесс, и некоторые пытаются похоронить требуемое заключение.» Холмс, Синклер и другие — все они играли свои роли, когда использовали спорную тактику.
Альфред Рассел Уоллес, разделивший с Дарвином честь сформулировать теорию эволюции как результат естественного отбора, выразил испуг по поводу того, что свидетельства о путешествии современных людей в третичном периоде «атакуют оружием сомнения, обвинения и осмеяния».
В детальном обзоре свидетельств о большой древности людей в Северной Америке Уолес признал значительный вес записи Уитни открытия в Калифорнии человеческих окаменелостей и каменных артефактов третичного периода.
