Зуев хитрил и одновременно снабжал их мелкие отряды продуктами. Пленных партизан не отправлял в Полоцк к немцам, как того требовали договоренности с немецкой стороной.
Летом 1943 года поступил приказ об отправке рабочей силы в Германию. Зуев и тут схитрил, передав немцам лентяев и пьяниц. Остальных жителей выгородил, объяснив немцам их отсутствие занятостью на уборке урожая и пообещав прислать их позже. Таким образом удалось сохранить население, не дав ему уйти к партизанам, и не разругаться с немцами.
Летом 1944 года Зуева вызвали в Полоцк, наградили серебряной медалью «За заслуги» для восточных народов (их у Зуева к тому времени было уже три, но бронзовых). Комендант предложил ему расширить свой район, пообещав снабдить оружием, вплоть до легких орудий. Зуев же отказался от такого предложения и стал готовить свою «республику» к эвакуации. Он выделил специальную группу людей, которые оставались в районе для ведения партизанской войны против Советской власти. По ночам для них готовились в лесу тайники с оружием и продовольствием.
Обоз из нескольких тысяч человек на подводах выступил из района, когда части советских войск уже подошли к Полоцку. На своей подводе сельский староста увозил старопечатные уставные книги. Через несколько часов к колонне беженцев присоединился сам комендант Полоцка со своей комендатурой.
В пути были стычки с партизанами, но зуевцы прошли через них. Через месяц их поход закончился. Зуев вывел всех в Польшу, затем в Восточную Пруссию. В Европе весь лагерь постепенно рассыпался, а сам Зуев пришел в Дабендорф к генералу Власову. Здесь о нем и о его «республике» никто не слышал, за исключением полковника Позднякова, гостившего у него одно время под Полоцком. Полковник выхлопотал для Зуева мундир с погонами лейтенанта РОА и поставил его на довольствие, рекомендуя обзавестись штатским костюмом и документами на другое имя. Дальнейшая судьба Зуева и его односельчан неизвестна.
Д. Каров сообщает о том, что в лесах и болотах восточнее Идрицы, в тылах немецких войск существовало некоторое время самостоятельное образование. «Республика Россоно». Эта республика была по-своему уникальна тем, что создали ее дезертиры. Это были окруженцы и приймаки, беглецы из советских партизанских отрядов, полиции, антипартизанских частей. Ими была всенародно избрана республиканская форма правления. Врагами «республики» были немцы и «Советы». Существование этого государства было прервано высадкой специальной группы ликвидаторов ЦШПД.
Все пойманные были расстреляны десантниками, а лесные базы взорваны.
Походная песня бригады РОНА
Не быть нам рабами! На битву с врагами
Готовы и ночью и днем.
Сквозь тучи и пламя народное знамя
Мы твердой рукой понесем.
Дорогой открытой, печалью повитой,
В дыму и огне батарей,
В походе и битве с одною молитвой
О счастье России своей.
Кто верит, кто смеет, в ком кровь пламенеет,
Кто гнет и позор не забыл,
Те спаяны вместе великою местью
За пепел родимых могил.
Мы горем платили, за то что любили,
За муки отцов и детей.
Мы им не простили, позор не забыли
Страданьем задушенных дней.
В сплоченных колоннах идут легионы
На бой, на великую месть.
Несут миллионы на светлых знаменах
Свободу народа и честь.
Дорогой открытой, печалью повитой,
В дыму и огне батарей,
В походе и битве с одною молитвой
О счастье России своей.
Текст опубликован в газете бригады РОНА «Боевой Путь» в феврале 1943 года
Летом 1942 года немецкая армия вступила в пределы казачьих областей Дона, Кубани и Терека. Невзирая на то, что еще в апреле 1936 года казачество было восстановлено в правах, в этих краях нашлось немало обиженных Советской властью, рассчитывавших поквитаться за расказачивание и раскулачивание.
Наиболее дальновидные чины немецкой военной и гражданской администрации, в первую очередь сотрудники Абвера и СД, установили контакты с местными казаками-активистами. Этому также способствовало официальное объявление казаков народом-союзником Германии. Еще 6 октября 1941 года командование Вермахта разрешило создавать казачьи воинские части для борьбы с партизанами, в то время как другие «восточные унтерменши» не имели права на оружие. Началось создание структур местного казачьего самоуправления. В хуторах и станицах были выбраны атаманы, созданы отряды самообороны.
После оккупации Кубани войсками группы «А» ее командование получило из Берлина разрешение на проведение эксперимента по созданию автономного казачьего района, в котором предполагалось после ухода немецких войск восстановление самоуправления. Казакам гарантировалась свобода в культурной, образовательной и религиозной деятельности. Предполагалось в будущем реорганизовать район в атаман-губернаторство. Была разрешена ликвидация колхозов и переход к частному землевладению.
Казачий район был сформирован к 1 октября 1942 года и включал в себя шесть административных районов на нижней Кубани с населением около 160 тысяч человек. Хотя вопрос о создании этого территориально-административного образования не был согласован с чиновниками Восточного Министерства, тем не менее 5 ноября 1942 года решение было утверждено. В конце января 1943 года, в связи с начавшимся отступлением немецких войск, эксперимент был свернут.
На Дону обстановка была иная. Здесь немцы не ликвидировали колхозы, но жизнь в хуторах и станицах шла по старому укладу. Одновременно шла организация малых добровольческих казачьих подразделений. Слово очевидцу тех событий:
«Убирали колхозный хлеб, немцы колхозы не разгоняли. Делили пшеницу, засыпали зерно для будущего урожая. Работали на себя. Где-то за 6 месяцев люди почувствовали душевную свободу. А в памяти хорошо сохранялись недавние события.
По осени 42-го к отцу Петра заявился давний односум по Германской, все это время бывший в розыске как участник казни подтелковцев. Тогда же в окружной станице Каменской из добровольцев собрали две казачьих сотни. Первой командовал подъесаул Кривогузов, второй. сотник Сытин, рожак1 станицы Базковской, до войны заведующий скотобазой в Каменске. Зам. командира у него был хорунжий Щербаков со Старой станицы, что напротив Каменска. В Белокалитвенском районе был сформирован 1-й Синегорский атаманский полк в 1260 человек. И это тогда, когда отступающая Красная Армия угнала всех казаков призывного возраста……На станции Репная был собран казачий взвод из молодежи с ближайших хуторов под командой подхорунжего В. Распанова и помкомвзвода И. Юрова с хутора Липова.
Были и другие мелкие казачьи отряды из разных станиц. Петр помнил хорунжего Ефремова из Белой Калитвы. А сколько еще казаков пошло в полицию!»
Первым боевым крещением донских казачьих отрядов стало уничтожение советских партизан в донских плавнях. В городах и районных центрах Дона, Кубани и Терского края шла борьба казаков с советским подпольем и партизанскими отрядами. По свидетельству П.Н. Донскова, в Ростове, Батайске, Новочеркасске и других городах в новоиспеченных органах местного самоуправления укрепилась советская агентура. Пышным цветом расцвела спекуляция. В этой мутной воде советские спецслужбы вели активную разведывательную и диверсионную работу.
Постепенно картина стала меняться. крепло и ширилось местное казачье самоуправление, несмотря на многочислен ные препоны, казаки достали лошадей и смогли вооружиться. Вслед за этим казачий актив, при содействии органов СД и Абвера успешно разгромил советское подполье в городах Области Войска Донского.
В сентябре 1942 года в Новочеркасске с разрешения немецких властей прошел казачий сход, на котором был избран штаб Войска Донского во главе с полковником С.В. Павловым. Сам Сергей (наст. имя Ерофей) Васильевич был сыном войскового старшины Павлова В.М., убитого в ДонЧК.
Павлов участвовал в Первой Мировой войне. В годы Гражданской войны служил летчиком в рядах Донской армии, эвакуироваться с казаками за границу не смог и оставался в СССР. С 1920 года он жил по поддельным документам под именем Сергей, а в 1939 году заочно закончил техническую школу и стал инженером.
Новый орган вскоре приступил к организации казачьих частей для борьбы против Красной Армии. В соответствии с приказом атамана Павлова, все казаки, способные носить оружие, должны были явиться на местные пункты сбора и зарегистрироваться. Атаманы станиц были обязаны в три дня произвести регистрацию личного состава. Каждый доброволец имел право заявить свой последний чин в Российской Императорской или в Белой армии. На местное казачье самоуправление, как и встарь, было возложено обеспечение казаков строевыми лошадями, седлами, шашками и формой.
Оружие выделялось по согласованию с немецкими штабами и комендатурами.
