Пред взором пророка носится не образ хищного военного государства, покоряющего себе мир мечом, а идеал мирного народа, управляемого в духе социальной справедливости, стремящегося к уравнению слабых с сильными, к примирению интересов, к устранению классовых различий. Иудея не должна соперничать с Ассирией, «тихие воды Шилоаха» (иерусалимского потока) не должны соперничать с «могучими и шумными водами Евфрата», затопляющими землю на далеком пространстве. Еврейское государство должно быть внутренне сильным правовым государством, а не воинственной «мировой державою», сила которой заключается в насилии, право — в кулаке. Больше того, еврейский народ должен усовершенствоваться до того, чтобы служить образцом для других народов и вступить с ними в тесное духовное единение.
«В конце дней (в отдаленные времена), — вещает Иешая, — гора дома Божия утвердится на вершине всех гор и вознесется над всеми холмами, и все народы будут стекаться к ней. И пойдут многие народы и скажут: взойдемте на гору Иеговы, к дому Бога Якова, и пусть Он учит нас путям своим, и мы будем следовать по стезям Его, ибо из Циона исходит учение, а слово Божие — из Иерусалима. Тогда Он будет судьею среди пародов и обличителем среди многих племен. И они разобьют мечи свои (превращая их) в плуги, и копья свои (превратят) в серпы. Не поднимет народ на народ меча, и никто не будет больше учиться воевать».
Глава 12 Иудейское царство при господстве Ассирии и Вавилонян (720–586 гг. до хр. эры)
Со времени великого царя Давида на иудейском престоле не сидел такой праведный и преданный народным интересам царь, как Хизкия (724–696 гг.). В первые годы своего царствования Хизкия видел падение Самарии и окончательную гибель Израильского царства. Он хотел предохранить уцелевшую Иудею от горькой участи ее грешной сестры Самарии. Для этого он поставил себе целью укрепить в стране чистую веру, законность и порядок. С жаром принялся молодой царь за искоренение ассирийского идолопоклонства, введенного его отцом Ахазом. По его приказанию были уничтожены все идолы; был сломан также медный змей, которому простой народ поклонялся, как божеству, исцеляющему от болезней. Хизкия запретил строить алтари Богу на возвышенностях («бама») в разных городах и селах; он требовал, чтобы в большие праздники все являлись на богослужение в иерусалимский храм. Он велел выбросить из храма стоявшие там языческие изображения, прогнал негодных священнослужителей и поставил на их место надежных священников и левитов. Возобновилось богослужение по древним народным обычаям. Священники приносили жертвы из домашнего скота на алтаре Иеговы, а левиты пели хором хвалебные гимны (псалмы) Богу, сопровождая свое пение игрой на инструментах. Особенно торжественно праздновалась Пасха, когда в Иерусалим собирался народ со всех концов страны. Во время таких праздничных собраний царь дружески сближался с народом, молился и веселился вместе с ним.
Хизкия приближал к себе пророков и в особенности оказывал уважение великому пророку Иешае.
Упорядочив внутренние дела государства, Хизкия отдался заботам об укреплении его международного положения. Иудея со времен Ахаза находилась под верховной властью Ассирии и платила ей дань; Хизкия же хотел освободить свою страну от этой унизительной зависимости. В то время в Ассирии царствовал гордый Санхерив, стремившийся к покорению новых земель и даже великого Египта.
Египетский царь Тиргака готовился дать отпор ассирийцам. И вот Хизкия заключил с египетским царем союз для борьбы с общим врагом. Тиргака обещал Хизкии, что, как только ассирийцы нападут на Иудею, египетская конница придет иудеям на помощь. Иешая не одобрял этого союза и говорил, что не нужно доверять обманчивым обещаниям египтян. «Иегова, — говорил он, — прострет свою руку, и споткнется помогающий, и упадет получающий помощь, и оба вместе погибнут». Но Хизкия, поддерживаемый придворными советниками, на этот раз не послушался пророка. Царь принял все меры к укреплению Иерусалима на случай нападения неприятеля. Вокруг старой крепостной стены он воздвиг новую, укрепил обе стены башнями, окопал их рвами, заготовил много оружия, провел воду внутрь города, а родники и ручьи за городом велел засыпать, чтобы неприятель во время осады не имел воды для питья. После этого Хизкия объявил восстание против верховной власти Ассирии (703 г.).
Когда Хизкия восстал против Ассирии, Санхерив во главе огромного войска шел против Египта. Узнав о союзе иудейского царя с египетским, Санхерив решил сначала усмирить Иудею, лежавшую по пути. Ассирийцы ворвались в Иудею и принялись разрушать города и грабить жителей. Их лагерь находился у города Лахиша, недалеко от Иерусалима. Отсюда Санхерив послал трех сановников с отрядом войск к Иерусалиму, с требованием сдать город. Послы пожелали видеть Хизкию, но царь не вышел, а выслал к ним своего дворецкого правителя Элиакима и двух сановников. Оба посольства сошлись у крепостной стены Иерусалима; на эту стену взобрались испуганные жители города, чтобы посмотреть, что произойдет. Один из ассирийских послов, Равшака, обратился к иудейским сановникам со следующей речью: «Скажите Хизкии от имени великого царя Ассирии: на кого надеешься ты, что ты восстал против меня? Напрасно ты опираешься на Египет, эту сломанную палку, которая может воткнуться в руку опирающегося и проколоть ее. Разве ты можешь померяться силами даже с одним из самых мелких князей, служащих властелину моему?». Затем, обратись к испуганным иерусалимцам, стоящим на стене, Равшака громко сказал: «Пусть царь Хизкия не обольщает вас, ибо он не спасет вас от рук ассирийского царя. Пусть он не обнадеживает вас, что Иегова поможет вам и Что город не попадет в руки ассирийцев. Разве боги других народов спасли свои земли от наших рук?». Иудеи, стоявшие на стене, ничего не отвечали. Когда иудейские послы вернулись и передали Хизкии слова Равшаки, царь встревожился. Он просил пророка Иешаю молить Бога о спасении Иерусалима. Тронутый смирением царя, пророк поспешил успокоить его и предсказал, что Бог не допустит победы Санхерива, который так грубо издевался над иудейским народом и Иеговой.
Пока шли переговоры между ассирийским и иудейским царями, египетский царь Тиргака двинулся во главе сильного войска против ассирийцев. Тогда Санхерив покинул Иудею и вышел со своим войском навстречу Тиргаке, к границе Египта. С дороги Санхерив снова послал к Хизкии письмо с угрозами и требованием — немедленно покориться ассирийской власти. Ободренный помощью Египта, Хизкия отказался исполнить это требование. Вместе с народом он горячо молился в иерусалимском храме об освобождении отечества. Исшая поддерживал в народе бодрость своими чудными пророчествами, предсказывая скорую гибель ассирийского войска. И действительно, вскоре распространилась весть, что громадное войско Санхерива, шедшее против Египта, поспешно возвращается назад (701 г.). Среди израильтян шла молва, что Бог послал чуму на ассирийцев и что «ангел Божий» истребил в их лагере 185000 человек в одну ночь. В Египте рассказывали, что в одну ночь громадная масса полевых мышей изгрызла одежду, обувь и оружие ассирийцев, которые поэтому вынуждены были отступить. Санхерив бежал в Ниневию. «Божия кара» совершилась над высокомерным врагом — и Иерусалим избавился от разорения. В последние годы жизни Хизкии Иудея снова пользовалась благами мира и спокойствия. После 28-летнего царствования праведный царь Хизкия умер и был похоронен в гробнице рода Давидова.
83. Упадок религии при Менаше
После смерти Хизкии во внутренней жизни иудейского народа произошли перемены к худшему. Сын Хизкии, Менаша (Манассия, 695–640 гг.), подражал не своему праведному отцу, а своему нечестивому деду.
Менаша был 12-летним отроком, когда умер его отец. Этим воспользовались старые советники Ахаза и преданные язычеству вельможи, которые при Хизкии были удалены от двора. Они забрали юного царя в свои руки и сначала управляли его именем, а потом приучили и его самого управлять так, как им хотелось.
Менаша отменил все преобразования, введенные при Хизкии. Он не требовал от жителей провинции, чтобы они к большим праздникам являлись в Иерусалим для богослужения в храме, а разрешал строить повсеместно алтари на возвышенностях и совершать там жертвоприношения. Староханаанские языческие формы богослужения были уравнены в правах с иудейскими. В Иерусалиме господствовало небывалое смешение религиозных обрядов. Тут воздвигались и алтари в честь Ваала, и истуканы Астарты, и капища для поклонения небесным светилам. Языческие идолы и жертвенники помещались даже среди площадей и дворов, окружавших иерусалимский храм. В долине Гинома (Гегином), за городом, возвышался алтарь, на котором приносили Иегове в жертву маленьких детей, по образцу кровавого служения богу Молоху. Идолопоклонство было связано с распутством и грубым суеверием. В стране завелись распутные жрицы, чародеи, колдуны и вызыватели мертвецов.
