Трудовой коллектив если и получал на руки некую часть акций, то они либо были «безголосыми», либо прикрывали бесправие трудового коллектива, ибо за компанией коллективного владения акциями не скрывалось действительного экономического содержания коллективного присвоение к распоряжению средствами производства.
Говоря о формальной стороне дела, то провозгласив в Законе о приватизации (1991 г.) образование предприятий с разными формами собственности, в государственной программе приватизации в 1992 г. российским правительством предусматривалось образование на основе государственных предприятий только открытых акционерных обществах.
Основанием такого решение было, во-первых, создание закрытого АО, которое ведет к созданию коллективной собственности, каковая была заведомо неэффективной, и, во-вторых, ЗАО не оставляет никаких долей в собственность государства для «народной приватизации» с помощью ваучеров. Данные приватизационные подходы представляют собой отход от широко декларировавшейся приверженности экономическим принципам «цивилизованных стран». Реально, в ходе приватизации крупнейших государственных корпораций во Франции и в Англии создавались именно АО открытого типа. Именно эта хозяйственная форма была предназначена для такого рода сверхкрупных экономических структур. Для основной массы предприятий, они являются АО закрытого типа или товариществами с ограниченной ответственностью. Например, в США, среди американских корпораций часть АО закрытого типа достигает 99,6—99,7 %.
Таким образом, поспешно-принудительный характер акционирования обеспечивает только смену организационно-правовой формы организаций, почти ничего не добавляя к стимулам трудовой или предпринимательской активности.
Трудовым коллективам были установлены три варианта льгот при акционировании государственных предприятий. Варианты были образованы таким образом, чтобы не было концентрации контрольного пакета акций в руках трудового коллектива.
При акционировании ни по одному из вариантов льгот не создавались принципы для передачи организаций в коллективную собственность.
Избранные формы и результаты приватизации говорят о том, что программа приватизации обеспечивала не столько благоприятные условия для частного бизнеса, сколько дешевое и быстрое перераспределение имущества государства с сомнительными характеристиками.
Партнерская сомнительность проявляется в том, что капитал государственных предприятий не подлежит продажи, а искусственным образом распределяется по условным и весьма заниженным ценам; даже в случае продажи предприятием с аукциона, если их первичная оценка также искусственна; не обеспечиваются равные стандартные условия для лиц, участвующих в ходе перераспределения негосударственного имущества; условия формирования фондового рынка таковы, которые обеспечивают сведения акций большинства организаций к малым величинам.
Альтернативой «номенклатурной» приватизации является как правило, деклассированность, так называемая «народная приватизация». На практике она осуществлялась в крайне незначительных размерах, в результате которой каждый гражданин приобретал некую часть государственной собственности с помощью ваучера, который, по замыслу правительства, должен был создавать равные начальные возможности в разгосударствлении, приобретении для всех членов общества государственной собственности.
В реальности же в России в результате «ваучеризации» приобретение бывших производственных средств государства организовывалось большей частью теми, кто имел реальные ликвидные средства, т. е. это те, кто мог совершать необходимые расходы в любой момент. Такими силами могли быть или новые коммерческие структуры, или теневые иностранные капиталы, или бывшие государственные структуры. А рядовые граждане были отстранены от государственной собственности, которую они создавали своим трудом в прошлом.
В России более трети предприятий было приватизировано к 1991 г., они находились на самостоятельном балансе и имели права юридического лица. В области малого бизнеса было приватизировано более половины объектов.
Приватизация не привела к улучшению экономической ситуации – страна все равно находилась в глубоком экономическом кризисе.
Из этого следует, что приватизация государственной собственности:
1) не послужила улучшению состояния дел ни в промышленности, ни в сельском хозяйстве (свыше 5 лет длился спад производства);
2) не создала значимых альтернатив для целей преодолению спада действительных доходов граждан;
3) вызвала снижение и без того не высокой мотивизации труда у большинства граждан (исключение составляли занятые в узкой области коммерческой, преимущество посреднической деятельности), так как многие работники так и остались отчуждены от собственности;
4) приватизация очень ускорила социальное неравенство населения, росла угроза массовой безработицы; способствовала люмпенизации определенной доли населения, его обнищанию (в РФ в 1995 г. 1/3 всего населения бала на уровне ниже прожиточного минимума).
По мнению некоторых специалистов, с которыми трудно не согласится, в России создания рыночной системы скорейшая и массовая приватизация не было необходимостью, необходимо было обеспечить свободу создания частного предпринимательства и коммерциализацию государственных предприятий. Этого было бы весьма достаточно для создания полноценных субъектов рыночного хозяйства, которые были бы эффективнее наспех приватизируемых государственных предприятий.
Все же ни коммерциализация, ни приватизация в условиях одномоментной либерализации цен не в состоянии обеспечить полноценную стратегию рыночного поведения.
Все это говорит о том, что для выхода из продолжительного кризиса надо срочно отказаться от укрепления рыночных отношений и проведения реформ. Нет, по сути реформы реально должны улучшать общественное благосостояние.
А пока на реформах наживаются криминальные структуры и так называемые «новые русские».
