Михаил Елисеев - Войны Суздальской Руси

По пути к нему присоединился старый союзник Святослав Ольгович с полками, а у Стародуба прибыл ещё один Святослав — Всеволодович. Князь каялся перед Юрием в том, что был вынужден воевать против него, да и Ольгович заступился за племянника. Юрий простил перебежчика и продолжил наступательное движение на Киев. Во время похода Святослав Ольгович дважды отправлял своих людей к Изяславу Давыдовичу, пытаясь уговорить того оставить столицу добровольно, но все было тщетно. Изяслав упорно не слушал советов двоюродного брата, поскольку «зане улюбилъ бы Киевъ ему» (Ипатьевская летопись).

Ситуация изменилась, когда полки Юрия подошли к Моровийску, а Святослав Ольгович встал у Чернигова. Суздальский князь послал в Киев вестника, который передал Изяславу Давыдовичу следующие слова: «Мне отцина Киевъ, а не тобе» (Ипатьевская летопись). Тут уже и до упрямого князя дошло, что шутки кончились и пришла пора держать ответ за свои деяния. Понимая, что против столь грозной силы ему не выстоять, Изяслав был вынужден склониться перед волей Долгорукого и признать его старшинство. Оправдываясь тем, что на княжение его призвали сами киевляне, Изяслав Давыдович ушел в Чернигов. 20 марта 1155 года Юрий снова вступил в Киев и в третий раз сел на златом престоле своего отца.

Осталось сказать немногое. Те войны, которые повел Юрий в дальнейшем, он вел уже как киевский князь, а потому я не вижу смысла их разбирать. В очередной раз сев в Киеве, Долгорукий показал, что никаких выводов из прошлых неудач он не сделал. Как и положено, произвел новый передел волостей в пользу своих детей: Андрею дал Вышгород, Борису — Туров и Пинск, а Василько отправил в Поросье. Глеб же так и остался в Переяславле. Своим преемником Юрий видел Андрея, но старший сын совершенно не связывал своё будущее с Киевом, а отдавал предпочтение Ростово-Суздальской земле. Туда он вскоре и ушёл из Вышгорода, открыто воспротивившись отцовской воле.

Ещё хуже получилось в Новгороде. Там, согласно Новгородской I летописи младшего извода, «бысть котора зла въ людъхъ, и въсташа на князя Мъстислава на Гюргевиця, и начяша изгонити из Новагорода». В очередной раз новгородцы погнали от себя очередного сына Долгорукого. Был перекрыт мост через Волхов, у городских ворот выставлена усиленная стража, а сам Мстислав оказался на положении пленника. Вскоре в городе появились сыновья Ростислава Смоленского Святослав и Давьщ. Вот тогда Мстислав воспользовался творившейся в Новгороде суматохой и ночью убежал из города. А через три дня на берегах Волхова объявился сам Ростислав и сумел призвать горожан к порядку. Это был тревожный звонок для Юрия, но он не обратил на него внимания.

В целом Долгорукий вел себя в Киеве так, будто и не было у него за плечами горького опыта прежних княжений. Затеял совершенно ненужную войну с волынским князем Мстиславом Изяславичем, а затем испортил отношения с Ростиславом Смоленским и Изяславом Черниговским. Но главное, он так и не сумел найти общий язык с киевлянами, которые были готовы призвать на княжение кого угодно, только бы не терпеть над собой Долгорукого. Всё это в совокупности и дало надежду Изяславу Давыдовичу попытать киевского стола. Хитрый черниговский князь никогда не решился бы на такое, если бы не видел, что Юрий как правитель совершенно провалился в делах внешней и внутренней политики. Хотя он и пытался урегулировать отношения с черниговским князем, женив сына Глеба на дочери Изяслава Давыдовича. Но не помогло.

Против Долгорукого объединились те, кому на роду написано было быть между собой злейшими врагами: «Нача рать замышляти Изяславъ Давыдовичъ на Гюргя и примири и к собе Ростислава Мьстиславича и Мъстислава Изяславича» (Ипатьевская летопись). Звали и Святослава Ольговича, но тот отказался выступить против союзника.

Удивительно, но Юрий и в этот раз не заметил создание направленной против него коалиции. Он пил, гулял и веселился, а Изяслав в это время уже назначил день выступления в поход на Киев. Однако, когда черниговские полки были готовы выступить, к Изяславу Давыдовичу явилось посольство киевлян и попросило его на великое княжение. Месяца мая в среду на ночь скончался Юрий Долгорукий, и столица призывала к себе черниговского князя. Громогласно объявив, что так рассудил Бог его спор с Юрием, Изяслав отправился в Киев.

Причудливы были зигзаги судьбы князя Юрия. Прирожденный администратор и талантливый организатор, но посредственный полководец, он воевал всю свою жизнь. Трижды захватывая Киев и утверждаясь на златом столе, он реально не знал, как грамотно распорядиться полученной властью. Наводил на Русь половцев и явился зачинщиком многих междоусобиц. Жёг и опустошал русские земли. Единственным положительным результатом деятельности суздальского князя в Южной Руси для него лично стало то, что он сумел удержать Переяславль-Южный за своими потомками.

Хотя, с другой стороны, не будь многочисленных походов Юрия Долгорукого на юг, вряд ли его сын Андрей Боголюбский сумел бы нанести смертельный удар по Киеву. И низвести мать городов русских до положения столицы обыкновенного удельного княжества, сделав при этом новым центром Руси Владимир-Суздальский. В истории все взаимосвязано.

Возвращаясь к Юрию, стоит отметить, что совсем иной результат его деяний мы наблюдаем в Северо-Восточной Руси. Именно трудами Долгорукого залесское захолустье было превращено в одно из сильнейших княжеств Русской земли. Благодаря его титаническим усилиям стал возможен дальнейший небывалый взлет сначала Ростово-Суздальской, а затем Владимиро-Суздальской земли. Именно князь Юрий заложил первый камень в основание той России, в которой мы сегодня живем. Поэтому лучшим памятником легендарному князю являются основанные им города и белокаменные соборы, возведенные в те грозные времена и достоявшие до наших дней.

И совершенно справедливо, что в народной памяти Юрий Долгорукий остался именно как великий созидатель, а не разрушитель.

Андрей Боголюбский не был таким воинственным правителем, как его отец Юрий Долгорукий. Человек отчаянной храбрости, лично водивший дружину в атаку и всегда сражавшийся в первых рядах, неоднократно находившийся на волосок от смерти и не раз раненный в бою, он не был склонен к частым военным авантюрам. Став князем в Суздальской земле, Боголюбский лишь один раз возглавит военный поход, а в остальные будет посылать сыновей или подручных князей. Да и больших походов при нем будет гораздо меньше, чем при Долгоруком, — всего четыре. Но зато два из них будут иметь решающее значение для дальнейшей судьбы Руси. Первый — это когда войска Андрея захватят Киев и после невиданного погрома мать городов русских навсегда потеряет своё прежнее значение. А второй знаменуется крупной неудачей, поскольку князю не удастся подчинить новгородскую вольницу.

У Андрея были иные приоритеты, чем у отца, и по мере своих сил он старался не влезать в кипящий котел усобиц Южной Руси. Делал это только тогда, когда напрямую затрагивались его интересы.

Начало княжения Андрея Юрьевича в Ростово-Суздальской земле не ознаменовалось ни какими-либо потрясениями, ни смутой. Согласно Лаврентьевской летописи, ростовцы и суздальцы после смерти Юрия Долгорукого в мае 1157 года единодушно признали Андрея как своего князя: «И посадиша и в Ростове на отни столе и Суждали». Местная знать отлично знала, что внешняя политика Андрея будет радикально отличаться от той, которую проводил его отец. Что не будет изнуряющей борьбы за Киев и никому не нужных разорительных походов в Южную Русь. И хотя у нового князя было достаточно ресурсов, чтобы продолжить деятельность отца в этом направлении, Андрей полностью отказался от мысли вступить в схватку за златой киевский стол.

Этот судьбоносный момент очень точно подметил Н.М. Карамзин: «.Суздаль, Ростов, дотоле управляемые Наместниками Долгорукого, единодушно признали Андрея Государем. Любимый, уважаемый подданными, сей Князь, славнейший добродетелями, мог бы тогда же завоевать древнюю столицу; но хотел единственно тишины долговременной, благоустройства в своем наследственном Уделе; основал новое Великое Княжение Суздальское, или Владимирское, и приготовил Россию северо-восточную быть, так сказать, истинным сердцем Государства нашего, оставив полуденную в жертву бедствиям и раздорам кровопролитным».