Но пусть эти процветающие под ЮКОСом города не отвернут ваших глаз от большинства русских селений, дистрофически-вялых и погибающих, где люди, как блокадники, тихо бредут вдоль обшарпанных фасадов, словно на эти провинциальные города опустилась тень погибели…»
Мы понимаем, что речь здесь идет об особых районах, о производственных землях транснациональных корпораций – штандорах. Далеко не случайно, что одним из оснований для ареста Ходорковского осенью 2003-го стали слухи о продаже им контрольного пакета акций ЮКОСа иностранной ТНК. Впрочем, пока мы писали цикл, выяснились причины гораздо более прозаические. От стремления показать силу власти (как сказал один из нынешних советников президента) до стремления включить компанию во вновь создаваемый холдинг. То есть, провести силовое «недружественное поглощение».
Но даже если Ходорковский и продал компанию транснациональной корпорации, вряд ли положение в «нефтегородах» изменилось бы. Они все равно остались бы островами процветания в несчастной стране. ТНК заинтересованы в привлечении к себе лучшего кадрового потенциала, человеческого капитала, если так угодно. В штандорах им нужно нормальное общество, а не беспредел, криминал и хаос. Поэтому, на нынешнем этапе даже производственные ТНК – наши союзники по рекультивации русского народа, по отвоеванию плацдармов развития в умирающей родной стране. Если ТНК действует в интересах русского народа (подчеркнем: народа, а не государства, потому что государство у нас своеобразное) – то не все ли равно, кто стоит во главе корпорации? Русский или еврей, американец или австралиец? Да хоть зулус! Возрождение русского народа сегодня важнее всего.
Поэтому даже олигарх может стать нашим союзником – если он занимается созиданием, поддерживает производство, фундаментальную науку и новые технологии. Да, вчера многие из них были грабителями. Но те, кто занялся сегодня нормальным делом – фактические союзники. Нужно объединяться не в ненависти, а совместном деле.
Второй осколок: наукограды
Второй осколок здорового социума – советские наукограды, сообщества ученых.
Их у нас не более двадцати. Плюс еще десяток закрытых городов. Это – последние островки ушедшей Красной Атлантиды. Бывшие полюса роста. Архипелаг развития. Нынче они стали территориями, расположенными вдали от финансовых и ресурсных потоков.
Пусть эти остатки советского Архипелага высоких технологий, изношены. Пусть из оплотов Красной Атлантиды уехали десятки тысяч людей. Но ведь сотни тысяч остались. В годы после гибели СССР многие наукограды продолжали реальные научные исследования, создавая прекрасную технику. То есть, тут есть общее, творческое дело. Если не получалось с наукой, то в закрытых городах народ искал иные производственные дела. Наиболее известные сюжеты – производство напитков в Черноголовке и алмазно-ювелирный бизнес в Арзамасе-16. Именно обитатели наукоградов устроили для своих детей передовые школы и лицеи, применили педагогические новинки. А в одном из наукоградов – Пущине – ухитрились превратить обычный универсам в информационно-образовательный центр с обществом ссудной взаимопомощи. Люди в наукоградах выживали весьма активно, не опускались, находили какие-то жизнеспособные формы, вели производство на закрывающих технологиях. Они продолжали заниматься своим профессиональным делом. А те, кто уехал, стараются помочь остающимся, причем не только в бытовом, но и в научно-профессиональном плане. Они пробивают гранты, коммерческие темы, а иногда на свои деньги покупают оборудование для своих «альма матер».
У промышленных городов и наукоградов есть одно огромное преимущество: основная часть населения оказалась примерно на одном уровне. Там все работают либо на предприятии, либо в институте, творят, а не трофеи добывают. Этим такие города резко отличаются от развращенных, разложенных и кретинизировавшихся мегаполисов, от Москвы и Питера в первую голову. Мегаполисы прочно захвачены «трофейщиками», и тамошние жители расслоились и разобщились слишком сильно. Большие города стали поистине могилами общества, отстойниками людских отбросов, и потому в них Китеж построить нельзя. Нам еще предстоит отвоевать и очистить мегаполисы.
Поэтому в промышленных и закрытых городах сохранилось осознание общности людей. Здесь люди еще доверяют друг другу, здесь хозяева магазинов могут отпустить товар в кредит, а соседи – присмотреть за твоими детьми.
Самопомощь, конечно, хорошо. Но еще лучше, если на подмогу мышке придут и жучка с кошкой, и бабка с дедкой. В помощи наукоградам должны объединиться крупный бизнес, государство и, конечно же, Братство. Надо сказать, что это не прекраснодушные мечтания в стиле незабвенного Манилова. В то время, как мы заканчивали эту книгу, произошли перемены к лучшему. Зашевелилось государство. В первую очередь, Борис Алешин, куратор промышленности и глава Минобрнауки Алексей Фурсенко – люди, которые сами пришли из науки и сделали деньги на коммерциализации высоких технологий. Они понимают значение наукоградов, стараясь помогать им по мере сил и возможностей. Пробуют сочетать налоговые послабления с прямыми дотациями казны на развитие инфраструктуры. Верный подход! Будет инфраструктура – заработает и частная инициатива.
Дай Бог, чтобы это соединение государственной опеки и инициативы снизу превратилось в мощный поток. Но и бизнес способен на многое. Помните Михаила Черного? В 1990-е годы он прославился как алюминиевый магнат, как король толлинга. С его именем связывали уведенные за рубеж миллиарды долларов и приписывали даже кровь. Но, оказывается, несколько лет назад он вложил миллионы в фундаментальные научные исследования. В Новосибирском академгородке на Черного молятся. Ведь работы, которые ведутся благодаря Черному, обещают переворот в создании топливных элементов. Это – путь к необычным аккумуляторам и конденсаторам, к созданию не только электромобиля, но и электросамолета. Чем не пример вчерашнего «трофейщика», который однажды решил: хватит! Надо теперь что-то сделать не только для себя, но для страны.
И, конечно же, наукограды и закрытые города должны стать одной из вотчин Братства. Здесь должны расцвести закрывающие технологии. Здесь будут ячейки образовательной сети Нейромира. Поскольку наукограды разбросаны по всей стране, сам Бог велел превратить их в зародыши нового общества.
Малые города – третий элемент
В этот же разряд занесем еще и малые города. Собственно говоря, они и есть настоящая Россия. Хотя жизнь в них крайне бедна, в каждом из таких городков теплятся несколько не очень крупных предприятий, идет обработка аграрной продукции, оказываются услуги. Там народ живет-поживает. Россиянии, ориентированной на спрут-Москву, малые города оказались не нужны. Но именно в них сохранилась русская культура, навыки русского соседского общежития и взаимопомощи! Обитатели русских городков активно ходят в музеи и библиотеки, читают газеты и книги. Тут даже бандиты какие-то домашние.
Ситуацию в русской глубинке здорово описал наш знаменитый режиссер Никита Михалков. Он говорит, что жизни в малых городах не нужно мешать. Более того, именно здесь государство должно оказывать помощь культуре, именно сюда прежде всего нужно направлять ассигнования на здравоохранение и образование, на оснащение жилищ экономичной техникой и рациональным отоплением, на прокладку современных телекоммуникаций.
Большие города сами справятся, у них и так денег полно. К чему им помогать? Помощь должна идти глубинке, где еще сохранился русский человек.
Все это хорошо, но явно недостаточно. Сотни тысяч юношей и девушек каждый год покидают малые города. Они бросают семьи, друзей, разрывают налаженные общественные связи. Они вливаются в адское варево многомиллионных городов, где из них выходят «беспредельные» бандиты, несчастные проститутки, отвергнутые жизнью наркоманы и захлебывающиеся в ненависти «скины». Почему они бегут в мегаполисы? Потому что в маленьких городах нет ни работы, ни перспектив, ни возможности проявить себя. А это значит, что в городах нужно создать поле деятельности для молодых и энергичных! И нет другого способа сделать это, кроме как подняв в городках малый и средний бизнес.
И здесь у нас нет никакой надежды на государство. У него до этого руки никогда не дойдут. У большого хосписа задачи другие. Ни денег, ни организационного потенциала, ни политической воли на подъем бизнеса в малых городах у РФ не хватает. Но крупный бизнес сюда тоже не придет. Масштабы для него не те. Инфраструктура не развита. Самопомощь? Увы, ее возможности не так уж велики. Культурность, домашность и теплота городков оборачиваются пассивностью их жителей, неготовностью к пассионарным действиям. Почти все, что можно было сделать, сделали либо бывшие бандиты, а теперь авторитетные предприниматели, либо городская власть, которая создала из приватизированных государственных ресурсов свои деловые мини-«империи». Другие здесь не ходят.
