Единственный показатель, по которому современная Россия превзошла уровень 1990 г., это добыча газа. Увеличились по сравнению с 2000 г. и достигли 75–90 % уровня 1990 г. 7 показателей, ещё 8 находятся в диапазоне от 50 % до 75 % уровня 1990 г., а остальные 18 показателей из табл. 4.8. не достигли даже половины уровня 1990 г., причем важные показатели производства продукции машиностроения колеблются от ничтожных 0,5–0,7 % уровня 1990 г. (автоматические и полуавтоматические линии и ткацкие станки) до весьма низких 27 % (экскаваторы). В ряде промышленных отраслей произошло снижение производства даже по отношению к 2000 г.: уменьшилось производство металлорежущих и ткацких станков, автоматических и полуавтоматических линий, тракторов, химических волокон.
Но наиболее тяжелое, если не сказать катастрофическое, положение сложилось в продовольственной сфере. По данным Росстата, за последние шесть лет ввоз продовольственных товаров увеличился более чем вдвое. В начале 2006 г. министр сельского хозяйства Алексей Гордеев в Госдуме сообщил, что доля импорта на рынке продовольствия составила около 33 %, что превышает порог продовольственной безопасности. По оценке других специалистов, доля импорта составляет почти 50 % от общего объема внутреннего потребления продовольствия, а крупных городах, например, Москвы и Петербурга — более 70 %. Председатель координационного совета Международной конфедерации обществ потребителей Александр Аузан утверждает: «В последние годы потребность населения в продовольствии удовлетворяется отечественными производителями менее чем на 50 %».
Однако действенных мер по исправлению ситуации властью не предпринято: признаков возрождения российского сельского хозяйства не видно. Даже наоборот — с 2000 года до настоящего времени посевные площади, число тракторов и комбайнов на 1000 га пашни, поголовье крупного рогатого скота (в том числе коров) и производство молока продолжают снижаться, а остальные показатели сельского хозяйства «стабилизировались» на низком уровне.[50]
Фактически уже сейчас стабильность российской жизни во многом зависит от воли западных поставщиков продовольствия.
* * *
Параллельно с разгромом экономики «реформаторы» с 1994 года пытаются «интегрироваться» в мировое хозяйство путем вступления во Всемирную торговую организацию (ВТО). Что же сулит, например, российскому сельскому хозяйству вступление страны в ВТО? Да ничего хорошего. К Всемирному банку у меня доверия нет, но даже он прогнозирует, что при вступлении в ВТО импорт пищевых продуктов в Россию может увеличиться на 38 %, а объем отечественного производства упадет на 14 %. Другими словами при вступлении в ВТО российское сельское хозяйство ожидает коллапс (или кирдык — это как кому нравится). А России светит реальная перспектива жить по формуле «нефть и газ за продовольствие» с плавным переходом к политическим и экономическим уступкам, включая отторжение территорий и отчуждение полезных ископаемых. Это угрожает России не только утратой экономической безопасности, но и распадом страны.[51]
В сложившихся условиях разговор об интеграции России в мировое хозяйство беспредметен. Прежде нужно восстановить экономическую (в первую очередь, продовольственную) независимость страны, чтобы можно было бы на равных вести дела с субъектами мирового хозяйства.
Первоочередными мерами в восстановлении экономической независимости России должны быть:
• государственный протекционизм отечественных производителей в стратегически важных для страны отраслях;
• экспансионистская экспортная политика в сочетании с дозированным допуском иностранных товаров и капиталов на внутренний рынок;
• государственное дотирование сельскохозяйственного производства для восстановления продовольственной независимости;
• последовательная дедолларизация экономики, чтобы оградить ее от разрушительных воздействий кризисов мировой финансовой сферы.
Беда в том, что все эти очевидные меры некому осуществлять: «гайдарообразные» либеральные реформаторы и сейчас задают тон в правительстве. Они по-прежнему бубнят о невмешательстве государства в экономику и занимают ключевые посты. На либеральных позициях стоят министр финансов Алексей Кудрин и председатель Сбербанка Герман Греф, который убеждённо заявлял, что настанет день, когда вся российская экономика будет принадлежать частному капиталу. Сохраняет высокое положение в экономике упомянутый Алексей Улюкаев: в 2000–2004 гг. он был первым заместителем министра финансов, а сейчас работает первым заместителем председателя Центробанка России.
При таком засилье либералов в высших эшелонах власти может ли Россия восстановить свою экономическую мощь и занять достойное место в ряду главных экономических держав мира? Как говорил незабвенный красноармеец Сухов: «Это вряд ли».
Часть 5. Советская культура и советское общество
Поэтесса Елена Скульская стонала в «Независимой газете»: «На протяжении 70 лет у нас ничего не было, кроме книг… у нас не было фильмов — мы только слышали о них. У нас не было знания другой жизни — мы были за „железным занавесом“. Мы знали, что там живут люди с песьими головами и больше ничего…».
Марина Давыдова в статье «Страна невыученных уроков», густо облив грязью советскую культуру в целом, и в частности пьесу Алексея Арбузова «Таня», делает такой вывод: «Сегодняшняя, давно и окончательно повзрослевшая (выделено мной. — В. Л.) культура не может всерьез отнестись к арбузовской „Тане“, равно как к Афиногенову, Киршону и прочему советскому (не по времени написания, а по глубинному мироощущению) творчеству…».
Ну и в чем эта самая «взрослость» современной культуры проявляется? Какие такие у нее «взрослые» достижения? Миссис (или мисс) Давыдова не сообщила, по какому показателю она определяла степень «взрослости» культуры. Пришлось искать этот показатель самому. Дело это непростое. Потому что достаточно посмотреть популярные телевизионные программы (типа «Поля чудес»), «культовые» кинофильмы последних лет (типа «Побег», «Охоты на пиранью»), посетить разрекламированные спектакли (типа «Детей Розенталя» и ужаснувшего Галину Вишневскую «Евгения Онегина» в Большом театре) полистать гламурные журналы, послушать эстрадный юмор «ниже пояса», дебильную речь ведущих радиопрограмм, чтобы понять, что современная российская культура — это по большей части культура «второй свежести», жалкое копирование американских образцов. Какая уж тут «взрослость»? По художественному уровню, нравственным и эстетическим ориентирам советская культура значительно «взрослее» нынешней.
Впрочем, мне все же удалось обнаружить один показатель, по которому современная культура, несомненно, «взрослее» советской. Это — мат. Тут возразить нечего — за последние пятнадцать лет мат прочно оседлал российскую культуру. Он всюду: на сцене, в кино, на телевидении, в печати, на эстраде, на стадионах, в студенческих аудиториях, на улице, в быту. Вообще-то нормальные люди считают мат явлением позорным. Но, видимо, для страдающей хроническим антикоммунизмом мадам (или мадемуазель) Давыдовой легализация мата во всех сферах российской жизни является свидетельством «взрослости» современной российской культуры, её выдающимся достижением.
В еженедельнике «Аргументы и факты» (№ 35 2007 г.) в анонсе о спектакле «Рассказ о счастливой Москве» (по Андрею Платонову) сообщается: «Метафорический спектакль о попусту растраченной жизни во имя советской утопии». Эта фраза абсурдна, потому что не существует критерия для сравнения «попусту» или «не попусту» растрачена чья-либо жизнь. Человечество на протяжении тысяч лет бьется над вопросами смысла жизни, но ответа на них не найдено. С позиций долгосрочной перспективы (миллион лет и более) вся мирская суета бессмысленна, поскольку нашу планету ждет естественная смерть. В среднесрочной перспективе, (от тысячи до миллиона лет) рассчитывать на то, что наши жизни будут оценены как «не попусту растраченные» тоже не приходится: в человеческой истории нет примеров столь долгого существования каких-либо государств, цивилизаций или народов. Наконец, в краткосрочной перспективе (от 100 до 1000 лет) полезность советских людей, несомненно, будет оценена потомками значительно выше, чем нынешнего населения России: люди советской цивилизации дали миру опыт построения справедливого общества, создали великую индустриальную державу, спасли мир от фашизма, проложили путь в космос. А чем могут похвастаться постсоветские поколения россиян? Нефтью и газом, подаренным им природой?
Безнадежная тупость в сравнениях особенно широко распространена в среде «творческой» антикоммунистической интеллигенции. В припадке антикоммунистического слабоумия кинорежиссер Егор Кончаловский в газете «Аргументы и факты» взял да и брякнул: «Во времена советской власти, когда снималось и активно навязывалось зрителю огромное количество удивительно доброго и светлого коммунистического барахла, насилия в стране было в разы (!!! — В. Л.) больше, чем сейчас».
