А. Прокопенко - Безумная психиатрия

4. Многолетнее содержание лиц, признанных невменяемыми по политическим статьям УК РСФСР и не имевших тяжелых нарушений психики, с сохранным интеллектом и правильным поведением в одной камере (палате) с тяжелыми и опасными больными, в состоянии бреда и агрессии, и физически запущенными.

5. Намеренный и умышленный разрыв социальных связей больных — направление их в больницы, находящиеся на далеком расстоянии от места жительства родственников (например, в Черняховск с Дальнего Востока).

6. Лишения больных гражданских прав путем признания их недееспособными по инициативе врачей без медицинских оснований.

7. Зависимость экспертной службы и органов, осуществляющих принудительные меры медицинского характера, от следственных органов и госбезопасности.

8. Принудительное лечение без медицинских показаний и учета противопоказаний: назначение психотропных средств, в том числе без употребления корректоров, снимающих побочный эффект от их применения; искусственное вызывание боли и повышенной температуры тела путем внутримышечного введения масляного раствора серы (сульфазина); назначение влажного обертывания, при высыхании которого возникают сильные боли; применение наказаний, в том числе физических; переводы в беспокойные палаты при реакциях протеста против бесчеловечного режима.

9. Отсутствие какой-либо социальной программы реабилитации больных, зависимость их даже при отправлении физиологических потребностей от прихоти надзирателей и санитаров (до 1988 года это были сотрудники МВД СССР, а до 1991–1992 годов функции санитаров выполняли так называемые условно осужденные, проносившие в психиатрические больницы со строгим наблюдением алкоголь и наркотики, вступавшие в контакт с наиболее асоциальными больными, навязывавшими всем, в том числе и политическим диссидентам, свои лагерные «законы»).

10. Полное отсутствие каких-либо независимых контрольных органов, надзирающих как за правильностью судебно-психиатрических и судебных решений, так и за ходом, адекватностью и длительностью принудительного лечения.

Осужденная мировой общественностью порочная психиатрическая практика в СССР не так просто уступала свои позиции.

В докладе американской делегации на конгрессе в Афинах в 1989 году была высказана обеспокоенность тем, что новое положение о психиатрической помощи в СССР не обеспечивает достаточных гарантий против необоснованной госпитализации и что даже правовая защита, декларированная этим положением, все еще не реализована на практике.

Принимая в 1989 году Всесоюзное общество психиатров в свои ряды. Всемирная психиатрическая ассоциация обязала его выполнить несколько важнейших условий, а именно: публично признать имевшие в Советском Союзе место злоупотребления психиатрией в политических целях; реабилитировать пострадавших от карательной психиатрии; принять закон о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании; не чинить препятствий процедурам инспекционной деятельности ВПА в СССР; обновить руководство официальной советской психиатрии.

Перед Всемирной психиатрической ассоциацией советские официальные психиатры покаялись не моргнув глазом. Ну были, были кое-какие факты психиатрического насилия над людьми в прошлом, но теперь ни-ни. Главное, чтобы приняли в сообщество, а там хоть трава не расти. А вот собственный народ раскаяния за содеянное никогда не дождется. И верно. Те советские психиатры, что сознательно отдали зрелые свои годы служению дьяволу, по наущению которого они пытались, и небезуспешно, расщепить разум нормальных людей, никогда не захотят и не смогут лично в этом признаться перед россиянами. Для них это непосильная задача, такая же, как разгадка причины возникновения шизофрении, способы ее лечения и порой спонтанного, не зависящего от врачей, излечения.

Горбатого, как известно, исправит могила. Руководители советской психиатрии и не собирались серьезно реконструировать архаичную систему отечественной психиатрии и добились того, что ВПА решила в 1992 году (уже во второй раз!!) изгнать Всесоюзное общество психиатров из своих рядов. Не было бы счастья, да несчастье помогло. С политической карты мира исчез СССР, и мировой психиатрической Фемиде некого было подвергнуть остракизму. Но, словно хамелеон, сменив окраску. Всесоюзное общество психиатров под новым названием — «Федерация психиатрических обществ стран СНГ» вновь вливается в ВПА со всем своим замшелым прежним руководством и «вечным» почетным председателем академиком Г. Морозовым.

В сражениях тоталитаризма и демократии в России уважаемые руководители ВПА усмотрели, видимо, перевес последней, что и подвигло их на преждевременное решение в который раз протянуть руку доверия мастодонтам из мрачной страны карательной психиатрии.

Год идет за годом, а официальная, теперь уже российская, психиатрия напоминает страуса, спрятавшего голову в песок и не желающего что-либо замечать вокруг.

Ни один Всероссийский съезд психиатров, в том числе последний, состоявшийся в ноябре 1995 года, не выступил перед отечественной общественностью с заявлением об ответственности советских руководителей психиатрии за издевательство над психическим здоровьем людей, за бесчеловечные условия содержания больных и здоровых людей в психиатрических учреждениях, за отсутствие реальной программы для адаптации их в обществе, за злоупотребления психиатрией.

Сознательно не создается правдивая история советской карательной психиатрии с обозначением места, роли и персональной ответственности в ней конкретных психиатров. Без признания вины, без покаяния перед своим многострадальным народом невозможно развитие современной гуманитарной психиатрии, следование этическому кодексу, основанному на клятве Гиппократа и Нагорной проповеди Иисуса Христа.

Реабилитация невинно пострадавших от карательной психиатрии согласно данным «Белой книги России» была подменена простым снятием с психиатрического учета двух миллионов человек. Часть из них пострадала дважды: от психиатрических репрессий и от насильственных необоснованных медицинских мер, связанных с принудительным фармакологическим лечением, не имевшим медицинских показаний, и с вызывавшим тяжелые побочные явления пребыванием в среде опасных психически больных, со специфической для больниц такого рода изоляцией и изощренными издевательствами медицинского персонала, лишившего их прав на психическую индивидуальность.

Попытки реабилитации людей, лишенных чести, работы, семьи, жилья, необоснованно ограниченных в своих правах, сталкиваются с откровенным нежеланием судов рассматривать такие дела. При требовании возместить материальный и моральный ущерб, официальные психиатрические комиссии тормозят полномасштабную правовую и этическую реабилитацию.

Допущенная в СССР в 1991 году комиссия психиатров ВПА под председательством Президента Британской психиатрической ассоциации профессора Д. Беркли констатировала, что в этой стране еще не произошли необратимые изменения, полностью обеспечивающие защиту от необоснованных посягательств на права человека.

Комиссия ознакомилась с психиатрическими историями болезни некоторых политических диссидентов, посетила Институт им. Сербского, побывала в некоторых больницах, где осуществляется принудительное лечение. В значительной части случаев комиссия ВПА обнаружила и несоответствие состояния обследуемого установленному диагнозу, злоупотребление психиатрическим диагнозом и неправомерность рекомендованных психиатрами мер медицинского характера. Масштабы таких злоупотреблений от ВПА, так же как и от советской общественности, были скрыты.

Многое осталось тайной… Остались тайной имена и количество жертв политизированной психиатрии. Сохранились психиатрические больницы со строгим наблюдением, лишь малая часть которых открыла общественности картотеки по форме № 1 МВД, изрядно поредевшие в результате особистских чисток. Остались совершенно недоступными какому-либо независимому контролю тюремные (лагерные) психиатрические больницы системы МВД для заключенных, медицинский персонал которых подчинен все тому же МВД.

Остался и психиатрический монстр — Институт им. Сербского, который ныне называется Государственным научным центром социальной и судебной психиатрии им. проф. Сербского. Он крепко держит в своих руках бразды правления судебно-психиатрической экспертизы по особо важным делам, всей судебно-психиатрической стационарной экспертизы лиц, находящихся под стражей в Москве.

Кроме того, фактически превратившись в отдел Минздрава, центр монопольно занимается социальными психиатрическими проблемами, умножившимися в связи с нестабильностью в стране и посттравматической психиатрической эпидемией, связанной со страданиями жертв катастроф (в частности, чеченской войны). Все, что примыкает к психологическим, психиатрическим и этическим аспектам политики, находится в руках этого центра.