А потом наступили самые жуткие в долгой истории Великого Новгорода времена. Все монастыри, церкви, дома и лавки были ограблены, 5 недель новгородцев пытали, сжигали горючей смесью, живыми сбрасывали в Волхов, а выплывших на поверхность добивали копьями и топорами. Никогда в истории (вплоть до советских времен) никто не смел покуситься на новгородскую святыню – Софийский собор. Иван IV же ограбил храм и вывез все его богатства. После этого страшного погрома Новгород уже никогда не оправился, а последние остатки новгородских вольностей были окончательно и бесповоротно уничтожены. Новгород стал неотделимой частью России.
Вернувшись в Москву, Иван 25 июля казнил у «Поганой лужи» (ныне Чистые пруды) десятки страшно пытанных в застенках людей из знати, причем сам выбирал для них самые лютые казни. После этого он обрушил казни уже на тех, кто создавал опричнину и ранее казнил невинных.
Ливонская война и набеги татар
Все эти ужасы проходили на фоне почти непрерывной войны, которую, напрягая последние силы, вела Россия. После Казани Иван IV обратился к западным рубежам и решил прибрать к рукам прибалтийские земли тогда уже ослабевшего Ливонского ордена. Первые победы, достигнутые русской армией в начале войны, в 1558 г., оказались легкими. Вскоре Россия вышла к берегам Балтийского моря. Царь в Кремле торжественно пил из золотого кубка балтийскую воду в знак признания Балтийского побережья своим владением. Но вскоре войска начали терпеть поражения, война стала затяжной и тяжелой. Прижатые русскими к берегу Балтики, ливонские рыцари признали власть объединившихся в 1569 г. в единое государство (Речь Посполитую) Литвы и Польши, а немцы Эстляндии «пошли под руку» шведского короля Эрика XIV. Так получилось, что вместо одного ослабленного врага перед Россией возникли два новых и свежих – Швеция и Речь Посполитая.
Война с Речью Посполитой оказалась для России особенно неудачной – поражения следовали одно за другим. В этой обстановке Иван не сумел проявить талант полководца и дипломата. Он часто принимал ошибочные, эмоциональные, непродуманные решения, которые вели к гибели войск. Но царь, не признававший своих промахов, с болезненным упорством маньяка повсюду искал изменников – главных виновников поражения. Каждое такое поражение на войне вело к новым жестоким казням в самой России. Когда осенью 1578 г. пришла весть о победе польских войск, царь выместил ярость и горечь от поражения на иностранцах: той же ночью в Немецкую слободу – пригород Москвы, где селились иностранцы, – ворвалась тысяча стрельцов. Они внезапно напали на мирно спящее поселение, разграбили все дома, отобрали у иностранцев все имущество, раздели всех донага, а женщин поголовно, независимо от возраста, изнасиловали.
Одновременно с военными действиями в Ливонской войне России приходилось отбиваться от натиска крымских татар с юга. Особенно опасным оказался набег хана ДевлетТирея, который в 1571 г. сжег Москву и разорил ее окрестности. В страшном пожаре задохнулись десятки тысяч москвичей (принято считать, что погибло не менее 60 тыс. человек), столица превратилась в огромное кладбище и пепелище. По словам очевидца, «улицы города, церкви, погреба и подвалы были до того забиты умершими и задохнувшимися, что долго потом ни один человек не мог пройти мимо из-за отравленного воздуха и смрада». К тому же царь Иван приказал бросать мертвых в Москву-реку, но вскоре образовавшаяся из тел плотина остановила ее течение.
Иван обвинил в гибели города командующего опричным войском князя Михаила Черкасского и казнил его, а коменданта Москвы боярина В. И. Темкина-Ростовского «посадили в воду», т. е. утопили в реке. Следом казнили еще около сотни опричников. Позже Иван приказал зашить в медвежью шкуру и затравить собаками архиепископа Леонида, который годами покорно освящал все злодеяния царя-убийцы.
Весной 1572 г. крымские татары выступили в новый поход на Русь. Перейдя реку Оку, Орда по Серпуховской дороге двинулась к столице. В конце июня они наткнулись на русскую подвижную крепость из телег со щитами – «гуляй-город», вооруженную пушками. Сражение русских и татар у села Молоди 2 августа закончились поражением Девлет-Гирея, и он дал приказ отступать в степи. Вернувшийся в Москву героем командующий князь М. И. Воротынский был вскоре казнен Иваном.
В 1576 г. у Ивана Грозного появился опасный противник. Польским королем стал трансильванский князь Стефан Баторий. В 1581 г. он осадил Псков. Больше 3 месяцев псковичи героически сопротивлялись, и, наконец, Баторий был вынужден снять осаду. Но русская армия к этому времени была обескровлена большими потерями, а также репрессиями видных полководцев. Поэтому Иван Грозный уже не мог сопротивляться одновременному натиску поляков, литовцев, шведов, а также крымских татар, которые даже после тяжкого поражения 1572 г. постоянно угрожали южным пределам России. Пришлось начать переговоры с поляками. Ливонская война закончилась перемирием, но в сущности – поражением России, которая оказалась вновь отрезанной от Балтики. Царь Иван как политик потерпел тяжкое поражение, что сказалось на положении страны и на психике ее властелина.
Конец опричнины стал таким же кровавым, как ее начало. В 1572 г. Иван отменил опричнину, само слово запретил произносить под страхом смерти, а многих известных опричников казнил. Одних подвергли мучительнейшим казням на площадях, другие умерли от голода в тюрьме. Окровавленные головы бывших сподвижников царя подбрасывали во дворы еще не арестованных деятелей опричнины, которых гневный государь прогнал прочь со своих «светлых очей». Делалось это подчеркнуто демонстративно, чтобы они ведали о своей скорой участи и дрожали от страха! Особенно глумился Иван над своим недавним фаворитом князем Борисом Тулуповым. По словам иностранца Горсея, Тулупова посадили на кол, и так он прожил в страшных муках полсуток. К нему привели мать, старую княгиню, и она разговаривала с сыном, успокаивая его. Не в силах видеть мужество этих людей, Иван приказал на глазах умирающего сына раздеть мать, и стрельцы изнасиловали и убили княгиню, а ее обнаженное тело бросили голодным псам с царской псарни.
Казалось, что царь окончательно обезумел. Он даже решил бежать в Англию и приказал в Вологде строить корабли, писал королеве Елизавете I панические письма с просьбой дать ему убежище от врагов. В 1575 г. Иван вдруг «передал» престол татарскому царевичу Симеону Бекбулатовичу, а сам назвал себя удельным князем «Иваном Московским», «Ивашкой», подобострастно и униженно кланялся новому марионеточному «государю», прося передать ему в удел новые и новые земли. Современники считали, что так Иван хотел избежать смерти, которую предрекали волхвы и астрологи в этом году русскому самодержцу. Началась, в сущности, новая опричнина, у Ивана появилось и новое опричное войско. Через год, будто бы идя навстречу униженным просьбам подданных, царь закончил позорную комедию у трона, свел с него Симеона Бекбулатовича и вновь обрушился с репрессиями на свою несчастную страну.
В июле 1571 г. после страшного московского пожара и татарского погрома, через пепелища и смрад гниющих тел тысяч погибших москвичей, царь Иван двинулся в Александровскую слободу, чтобы устроить там смотр 2000 девушек – после смерти царицы Марии он вновь задумал жениться. Из них он сначала отобрал 24 кандидатки – все они в знак расположения царя получили от него платки с жемчугами. Потом из них он выделил 12 девушек. Им тотчас устроили медицинский осмотр: доктор-иностранец и повивальные бабки искали скрытые недостатки и удостоверялись в их девственности. И уже из этих кандидаток царь и выбрал в невесты русскую красавицу – Марфу Собакину. Он женился на ней 28 октября, а через 2 недели молодая царица внезапно и таинственно скончалась. Возможно, царь убил ее. Марфу похоронили в Вознесенском монастыре в Кремле, рядом с царицами Анастасией и Марией. Когда в 1929 г. большевики сносили эту древнейшую усыпальницу русских цариц и вскрывали их склепы, то захоронение Марфы Собакиной всех потрясло: в гробу лежала сказочная спящая красавица. Это было истинное чудо – несмотря на три с половиной века, смерть и тление оказались бессильны перед ее необыкновенной юной красотой…
Церковный закон был неумолим – больше трех раз христианин жениться не мог. Вопреки этому после смерти трех жен, Анастасии, Марии и Марфы, Иван опять затеял жениться. Желая добиться своего, царь устроил настоящую комедию с пролитием крокодиловых слез. Он заявил, что так страдает телом и душой, что «в разбойники впадает мысленно и чувственно», и, чтобы избежать соблазнов, хочет постричься в монахи, оставить государство, тем более и так его все подданные не любят. Тут, «видя царево моление и смирение», пишет летописец, архиепископы и епископы «много слез испустили и на милосердие единогласно преклонились… постановили собором: простить и разрешить царю четвертый брак ради теплого умиления и покаяния. И положить ему заповедь не входить в церковь до Пасхи» – не самое суровое наказание для такого грешника, каким оставался Иван.
